Я попеременно ласкаю обе ее груди, целуя и соски, и кожу вокруг них, но сучка только тяжело дышит.

Может, я слишком много хочу?

Ну конечно, блять. Она ж нихера неопытная. Мне нужно делать что-то такое снова и снова, пока она не станет извиваться от удовольствия и проклинать себя.

А пока Анхела Рубио всего лишь немного намокла, а я как это вижу, уже не могу продолжать. Или немедленно вставлю сучке, или так спущу.

Я встаю на колени над ней, делаю несколько движений рукой, и обильно спускаю ей на лицо и на грудь.

Мне уже похер, что ей это не нравится. Меня дьявольски злит, что она мне не поддалась.

Я так и не избавился от долбаного наваждения.

Поэтому я молча отстегиваю наручники и убираю их обратно в ящик. Запираю его на цифровой код.

Ангелок моментально вскакивает и натягивает на себя одеяло. Прямо страсть какая-то к ним. Ну и чего я у нее теперь не видел?

Но зато она молчит — рот-то в моей сперме. Сверкает на меня синими глазищами и ждет, когда уйду, чтобы убежать мыться.

Ну, пусть моется. Тихая, мать ее. Покладистая. Баба такой и должна быть.

А на меня наваливается сильнейшее желание завалиться спать. Но с ней я не буду. Уж двинутый на голову ангелок точно найдет, чем меня ударить по башке. Хотя бы книги в стопку соберет и скинет сверху.

Вообще спать с бабами приятно. С некоторыми я оставался, и мы неплохо проводили время. Там было другое дело. Тупая ебля. Не то, что здесь.

Я захожу в ванну, беру из стопки чистое полотенце и оборачиваю его вокруг бедер.

На чику у меня большие планы. И много сюрпризов для нее.

Сейчас я абсолютно трезв и знаю, что Анхела Рубио просто станет жить и дышать для меня одного. Неизбежно.

Первый сюрприз будет днем.

АНХЕЛИКА

У этого человека постоянно ужасно горячий рот. А еще довольно колкая борода. И когда он, обещая мне ад, вдруг целует меня в живот, я вообще перестаю что-либо понимать.

Я невольно дергаюсь, пытаясь увернуться от Рейеса, и сразу чувствую боль.

Руки в наручниках неприятно растянуты и резко напрягаются. Спасибо, что этот дьявол хотя бы положил меня так, чтобы руки не затекали. Ну, если лежать спокойно и не двигаться.

Сейчас я стараюсь радоваться любой мелочи, чтобы не сойти с ума.

Получается плохо: в злых глазах Рейеса снова непроглядная тьма. Что-то невыносимо давящее и страшное.

Наверное, он безумен. Каким-то чудом бизнесом еще может руководить… а с женщинами его чернота прорывается вовсю, как у демона из самого пекла.

Его голос такой холодный, что у меня кровь стынет в жилах. Теперь я не могу не трястись от Диего Рейеса. Это что-то сильнее меня.

Но я не могу выдать свой страх и постараюсь и дальше казаться ему храброй.

Мне нужно время, чтобы опять стать сильной. Даже не знаю, сколько.

Рейес говорит, что если я сейчас скажу хоть слово, он меня убьет особо зверски. Хм, а я даже не представляла, что можно умереть от кляпа. Но Рейес же бандит.

Я верю ему, и меня пробирает ледяная дрожь.

Я не хочу думать о том, на что этот человек способен. Насколько он жесток. Какие еще пытки придумает его страшное сердце.

И я просто киваю, как он требует. Раньше это помогало. Рейес как будто успокаивался или вообще уходил.

А я теперь сделаю все, чтобы просто выжить и обязательно выйти отсюда. И я совсем не хочу глупо подставляться, пока Рейес не требует ничего ужасного.

Меня трясет от мысли, что он снова заставит меня ласкать его ртом. Но еще больше я боюсь, что он просто возьмет меня. Займется самым обычным сексом… ужасно, невыносимо болезненным.

Я не хочу Рейеса. Я не захочу его никогда.

Мне вообще ужасно стыдно за то, что он по-прежнему кажется мне чисто внешне красивым, а его низкий обволакивающий голос — волнующим и мужественным.

Я чувствую себя полной дурой, потому что кому как не мне знать, что это все — очарование дьявола.

Рейес не нормальный мужчина. Он агрессивный и очень напористый. С ним невозможно что-либо хорошее. С ним будет одно унижение.

Я для него просто очередная игрушка… только теперь моя голова совсем идет кругом.

Я не знаю, что внезапно находит на Рейеса, и какие демоны шепчут ему в уши, но он начинает целовать меня всюду.

Я пугаюсь и невольно бьюсь в наручниках, а у Рейеса то же хищное и странное выражение лица, которое было вчера. Когда он порвал меня.

Я дико хочу закричать. Я едва не готова слезно умолять Рейеса остановиться, но вдруг каким-то чутьем осознаю, что… он хочет чего-то еще.

Не порвать меня, не изнасиловать, а…

Неужели дьявол ждет, что я отзовусь на его странные ласки?

Я ни капли не верю, что этот тип хочет, чтобы мне стало приятно. Рейес умеет только брать и ломать. Ни одна девушка за все время не сказала о нем ничего хорошего.

А то, что я чувствую под его жалящими губами, начинает меня пугать. Оно такое же неправильное, как сам Диего Рейес.

Жаркое. Душное. Дурное.

Я хочу совсем ничего не чувствовать, но как будто ощущаю легкие разряды тока в тех местах, где Рейес меня касается.

А он целует всюду, перемежая поцелуи со странными укусами. Не болезненными, но такими, от которых вся моя кожа начинает гореть, а между ног становится особенно пугающе горячо.

Там Рейес меня не трогает, но когда я как-либо двигаюсь, странные ощущения становятся острее. И я решаю замереть.

Если я расцарапаю себе руки и ноги об наручники, их будет нечем смазать. Я не нашла в шкафу никаких лекарств.

Я боюсь смотреть на Рейеса. Его лицо по-прежнему пугает меня своим хищным выражением.

И я закрываю глаза, но, кажется, так непрошеные ощущения становятся острее.

А дьявол как чувствует. Он продолжает целовать меня, а я уже ничем не могу закрыться и пытаюсь только справиться с новыми ощущениями.

Они настолько сильные, что в какой-то момент я даже перестаю чувствовать страх.

Дьявольский Рейес и его горячие губы на моих бедрах будто выкидывают меня из обычной реальности.

Так не может быть. Не должно быть.

Я не имею права расслабляться.

Пусть Рейес не смотрит на меня! Пусть он меня не трогает!

Я вдруг остро понимаю, чего он на самом деле хочет, и эта мысль насколько пронзительная, что кажется мне совершенно нелепой. Настолько, что ее лучше забыть.

Но я не успеваю ничего толком додумать, потому что Рейес вдруг втягивает мой сосок своим горячим мокрым ртом и начинает играть с ним.