Выражение на лице принца стало почти забавным, и Генри почувствовал мстительное удовольствие.

– Хочешь книгу забрать? – продолжил он. Инстинкт самосохранения уже вопил во весь голос, но Генри его не слушал. – Так попробуй, отними.

Принц завертел головой – видимо, проверял, насколько далеко посланники. Генри мысленно застонал и схватился за голову, но вслух сказал:

– А без помощников не справишься?

Принц открыл рот – да так и не закрыл, словно удивление пересилило даже гнев.

– Ты должен называть меня «ваше высочество», – наконец выдавил он.

– Как скажешь, ваше высочество.

– И на «вы», наглец. – Принц наклонился и стянул с его лица шарф. Генри стерпел. Он был слишком занят тем, что пытался прикусить себе язык. – Кто ты вообще такой?

– Никто, – быстро ответил Генри.

– Вот именно. А теперь дай мне книгу.

Генри не двинулся, и принц, жадно поглядывая на книгу, вдруг поменял выражение лица на покровительственно-добродушное:

– Не спится, а книга всегда помогает скоротать время. Я прочел все книги во дворце, но вдруг у тебя та, которой я не знаю? Мне любопытно.

– Я что, должен на это сказать: «О, ну тогда, пожалуйста, бери»?

Выражение доброты и спокойствия удержалось на лице у принца с трудом.

– Книга – редкий предмет. И откуда она у такого оборванца? Может, ты ее украл. За это можно и в Цитадель отправиться. Но если ты дашь мне ее посмотреть, я не скажу посланникам, – мягко сказал принц, и Генри фыркнул. – Что ты уперся? Ты наверняка даже читать не умеешь! Дай мне книгу.

– Нет.

– А если я тебе дам пять лесных орехов?

– Кто-то говорил, что голодает с нами.

Принц весь пошел красными пятнами.

– Я наследник трона. Я не могу загибаться со всеми грязными… – Он вдруг будто остановил себя, через силу улыбнулся и сунул орехи обратно в карман. – Я тебе приказываю именем короля.

– Не действует.

– Дай, пожалуйста, посмотреть, – с усилием произнес принц. – Я верну.

Генри поднял брови:

– Нет, тоже не работает.

– Ну все, ты напросился. – Принц резко наклонился и дернул книгу к себе.

Генри рывком поднялся на ноги, но книгу не выпустил. Минуту каждый тянул книгу к себе, а потом принц свободной рукой толкнул Генри в грудь с такой силой, что тот отлетел и, потеряв равновесие, растянулся на земле. Принц торжествующе улыбнулся и открыл книгу. Поле боя осталось за ним.

Генри отполз назад и снова прислонился спиной к дереву. До него только сейчас дошло, насколько он ослабел от голода. Если на него нападут, не сможет даже отбиться. Он был так занят этими размышлениями, что не сразу заметил, как у принца изменилось лицо.

Тот смотрел в книгу остановившимся взглядом, медленно переворачивая страницы.

– Где ты ее взял? – ледяным голосом спросил принц.

– Дома, – буркнул Генри.

– Врешь, мерзавец, – отрывисто проговорил принц. – Такая же была у нас с братом в детстве. Вот тут выпадает страница, именно там, где я помню. Мы вечно дрались за эту книгу, я хотел читать, а он картинки разглядывать. – Принц говорил так, будто только что вспомнил что-то давно забытое. – Я был сильнее, но книга вечно доставалась ему, потому что он сразу начинал… Но вот этого там не было.

Принц уставился на последнюю страницу, а потом с неподвижным лицом опустился на колено напротив Генри и ткнул ему в лицо открытую книгу. На внутренней части обложки было криво, небрежно написано:

– Ты написал? – чуть не впечатывая книгу ему в нос, спросил принц.

Генри покачал головой. Принц прожег его очередным мрачным взглядом, но как-то вполсилы, будто был слишком занят собственными мыслями.

– Эти стихи – как будто продолжение тех, которые… Ты бывал во дворце? Да нет, не может быть. – Он провел рукой по лбу и встал. – Кто-то из твоих родичей просто с ума сходил по сказке о потерянной короне, вот и выдумал глупый стишок, который ничего не значит. Ладно, мы с этим разберемся.

Он положил книгу себе в карман – и Генри задохнулся от гнева. Надо было драться, отнять книгу, это ведь все, что осталось ему от Тиса, но он вдруг понял, что действительно не может встать, и просто схватил принца за ногу.

– Отдай, – выдавил он, но принц только дернул ногой, и он разжал пальцы.

Генри сгорбился, будто все, что произошло за последние недели, разом навалилось на него. Он держался, он пытался быть сильным, как учил отец, он все сделал, а теперь… Почему-то эта книга была последней каплей. Он чувствовал, что задыхается, будто воздух царапал ему легкие. Все силы уходили на то, чтобы выровнять дыхание, и до него слишком поздно дошло, что щеки стали мокрыми. Генри опустил голову ниже. Он ждал, когда принц уберется, – ничего, тогда он просто умоется снегом, и все пройдет, – но тот по-прежнему стоял рядом. Сейчас начнет насмехаться или ударит его, со слабыми только так и поступают, и Генри зло вытер рукавом глаза, отворачиваясь.

– Серьезно? – вдруг сказал принц каким-то новым голосом. – Эй. Нет. Хватит. Прекрати. Вот, бери.

И перед носом у него появилась книга. Генри неверяще посмотрел на нее, потом быстро вытянул руку и дернул книгу к себе. Он думал, это какой-то хитрый прием, но принц легко разжал пальцы и сел на толстый корень соседнего дерева, будто тоже разом устал.

– Вот так он драку и выигрывал, – уронил он.

У него было странное выражение лица – как будто ему больно, хотя Генри его даже не ударил. Генри открыл рот, но так и не издал ни звука. Он понятия не имел, что положено в таких случаях говорить, – и, конечно, опять все сделает не так, лучше уж не начинать.

– Что это вообще за сказка о потерянной короне? – спросил он, просто чтобы не молчать, и вытер нос. – В книжке такой нет.

Принц уставился на него так, будто Генри сказал глупость.

– Конечно нет. Это ведь было после потери Сердца, когда люди уже разучились писать книги. Только не говори, что не знаешь эту историю. Ты что, с дальнего севера?

– Что за сказка?

– Ну ты и наглый. Наследник трона не обязан ничего рассказывать простому смертному, – надменно сказал принц, потирая руки от холода. – Ладно, слушай. Не знаю, правда это или нет, но говорят, что до Освальда все короли, как один, были великими, щедрыми и добрыми, и народ души в них не чаял. Они были…

– Как вот этот? – Генри ткнул в картинку из книги: человек стоит на балконе дворца, приветственно раскинув руки, а внизу, на площади, море счастливых лиц, разноцветная одежда, и все смеются и хлопают в ладоши.