— О! Ты предусмотрителен, Даггар, — сказал Агар, поднимаясь. — А скажи, что бы ты сделал, если бы я не согласился?

— Ты согласился. Только глупец не понял бы меня…

Даггар ничего больше не добавил, но взгляд его был выразительнее всяких слов. Агар медленно кивнул.

— Тогда последнее. Мы выходим сейчас же?

— Да. Выводи тысячу к восточным воротам. Там я встречу тебя.

Спускаясь по лестнице вниз, Агар помедлил и тихо сказал:

— Интересно, чем сейчас занят Нгар?

— Ломает руки и ноги несчастному мальчику-гонцу. Ищет измену.

Агар вздохнул:

— Он не там ее ищет.

— Не там, — эхом отозвался Даггар.

* * *

Дождь постепенно сходил на нет. Темные колонны глухими переулками и садами двигались по городу, не зажигая факелов.

Казначей Нгара евнух Хагар высунулся в окно и окликнул стражника:

— Эй! Что происходит?

— Ничего, господин.

— Как это — ничего? Ты разве не слышишь — грохочут сапоги?

— Нет, господин, не слышу.

— Погоди… Разве ты из охранной сотни Нгара? Что-то я раньше не видел тебя.

Стражник промолчал. За углом дома негромко переговаривались другие стражники, их длинные тени падали на землю прямо под окном Хагара.

— Подойди-ка поближе! — пропищал повелительно евнух. — Хочу разглядеть твое лицо…

Он не успел разглядеть ни лица стражника, ни лица убийцы, спустившего в этот самый момент курок арбалета. Железная стрела толкнула его в лоб и опрокинула в комнату.

Тотчас же в комнате появились бессмертные Даггара.

Награбленные в городе сокровища — казна войска — спешно выносились во двор и вьючились на лошадей.

* * *

«Измена!» — это тревожное слово влетело в зал и, кажется, шевельнуло языки пламени бесчисленных факелов.

Нгар очнулся от полудремы. Ночь была слишком длинной — и Нгар коротал ее, опустошая большой кувшин с молодым данахским вином.

Нгар хлопнул в ладоши — появился слуга.

— Шумаар не приходил?

— Нет, господин.

Нгар поднялся с ковров и пошел к выходу. Два стражника-истукана неподвижно стояли по обеим сторонам от дверей. Он миновал лестницу, открыл широкие двустворчатые двери.

Темная ночь, наполненная вздохами успокоенных волн, обступила его.

У выхода не было стражи — Нгар понял это не сразу, а когда понял — попятился.

В тишине вздыхало невидимое море. На набережной не горели костры, под колоннадой дворца не слышалось шагов караула.

Тьма таила угрозу.

Это ощущение усилилось, когда тишину нарушило далекое тоскливое ржание — ржание жеребца, потерявшего хозяина.

— Стража! Эй, кто-нибудь!.. — крикнул Нгар в темноту.

И темнота, показалось ему, таинственно шепнула в ответ:

«Эдарк!..» Нгар вздрогнул: ржание послышалось ближе и стало жалобнее. Вот послышался и топот копыт, а следом — рычание и шорох.

Как раз в это мгновение в тучах возник просвет и призрачный свет луны упал на гавань, набережную, ступени дворца. Словно во сне в этом призрачном свете Нгар увидел несущегося во весь опор коня со сбившимся на сторону седлом. Звонко и часто цокали копыта. За конем почти бесшумно неслась свора лохматых аххумских псов, псов-убийц, всегда сопровождавших войска в походах.

Конь пролетел мимо Нгара, но, почувствовав присутствие человека, развернулся и бросился к лестнице. Эта заминка дорого ему стоила: свора догнала его, сразу несколько псов вцепилось в загривок. На мраморные ступени брызнула черная кровь. Конь еще бежал, ломая ноги, вверх по лестнице, туда, где стоял Нгар, но свора, повисшая на нем, не оставляла ему шансов. Конь рухнул в нескольких метрах от Нгара. Псы с яростным визгом накинулись на добычу.

Тучи вновь сдвинулись и свет исчез. Во тьме Нгар увидел мерцающие глаза собак, услышал чавканье и хрипы пожираемой заживо лошади.

— Кто отпустил собак? — дрогнувшим голосом громко спросил Нгар.

Он выхватил из-за пояса кинжал и метнул его в копошащееся месиво под ногами. Взвыл пес, другие ответили рычанием и хриплым отрывистым лаем. Еще чуть-чуть — и псы учуют новую добычу…

Нгар быстро вернулся в зал, приказал кинувшемуся навстречу таосцу:

— Разыскать Шумаара. Немедленно ко мне… Нет, подожди. Я сам.

Вот что. Найди начальника караула. Ты знаешь, что происходит в городе? Кто-то выпустил собак… Да, позови-ка тех двоих, что стоят за дверью.

Таосец исчез и тут же появился вновь с серым от ужаса лицом.

— Повелитель!.. Это не стража! Это мертвые люди!

— Что ты мелешь!

Нгар схватил боевой меч и выбежал из зала. Стражники стояли, как и прежде, только слегка изменились их позы: они привалились спинами к стене и руки их были опущены. Нгар подошел ближе, легко ударил одного мечом плашмя… Закованный в броню бессмертный качнулся и вдруг повалился на каменный пол. Грохот разнесся под каменными сводами.

— Измена… Эдарк… — прошептал Нгар два страшных слова.

Слуга молча повалился перед ним на колени.

— Я ничего не видел, господин! Было много людей, я приносил вам вино. А потом люди куда-то исчезли! Я не виновен, повелитель!

— Я знаю! Встань! — голос Нгара стал лающим. Озираясь, он снял со стены факел.

— Кто еще, кроме тебя, есть во дворце? Где остальные слуги?

— Я не видел их, господин, с тех пор, как вы уединились!

— Ищи! Кто-то же должен остаться! Ищи! Поможешь — вознагражу тебя. Свободой и богатством!

* * *

С мечом и факелом в руках Нгар быстро спустился в подземелье, где он оставил Шумаара.

В комнате лежал гонец с неестественно вывернутыми руками.

Глаза его заплыли и губы опухли. Но он был еще жив.

— Гонец! Как твое имя?

— Ягисс из дома Хиссов, — прошептал юноша.

— Я виноват перед тобой. Прости. Ты меня слышишь? Это говорит Нгар, Нгар Непобедимый! Он просит у тебя прощения — ты слышишь?

— Ягисс из дома Хиссов прощает тебя, Нгар. Но дома Хиссов больше нет…

— Где Шумаар?

— Шумаар? Это тот, кто мучил меня, не давая покоя? Он ушел.

— Давно?

— Как только послышался шум за стеной. Шум и крики. Он выбежал и забыл обо мне.

Нгар приблизил лицо к умирающему.

— Поверь, Ягисс, если бы это было в моей власти — я освободил бы тебя и даровал бы тебе жизнь.