том, что об этом мы можем только догадываться. — Соврал я. Не буду же я рассказывать сейчас о магии.

— Даже наши учёные, — продолжил я пояснения, — сейчас работают ещё интуитивно. Здесь же, — указал я рукой, — именно то, что поможет нам разобраться в этих явлениях. Ну, а пока, прошу извинить, но нам с коллегой пора. У нас ещё очень много дел, как, впрочем, и у вас.

Мы попрощались с учёными, и отправились с Кречетом к парням. Они нас уже заждались. Пора на базу.

Резиденция Главы

Приняв звонок от Злого, или Гущина Сергея Георгиевича, его он знал ещё по прошлому, Путилин задумался:

«Вот же, как жизнь повернулась. Злой, с которым выполняли однажды секретную операцию, о которой и сейчас не стоит вспоминать под грифом секретно, руководитель самого грозного моего подразделения. Да, моего, — удовлетворительно хмыкнул он. Кто бы подумал, что я возьму под крыло знаменитую «Белую Стрелу»? Мало того, так ещё и приближу к себе. Но, молодцы, конечно. Слов нет. Если бы не они, не знаю, что было бы сейчас с Россией. Может, и России уже не было бы, всё к этому шло. Как мастерски они очистили страну от различных шпионов и доморощенных врагов. Даже ядерная война, случившаяся благодаря их деятельности, обернулась нам только в пользу, при этом, не потеряв своих позиций и людей. Чего стоит один их только Хват. Вообще уникум какой-то. Таких людей, кроме него, у нас на земле больше нет. И всегда на переднем крае. Его последняя операция вообще выше похвал. Не потерять ни одного бойца в отрыве от родины, без лишних жертв, выполнить поставленную задачу на отлично. Обязательно надо будет наградить его и его группу. И задание, казавшееся поначалу авантюрой, из-за неопределённости груза, на деле оказалось решением наших проблем с будущим вторжением. Учёные уже звонили, сказали, что работы по библиотеке начались, и надежды есть. Как им не быть, если флот по итогу у нас будет?

Ладно, — встряхнулся он, — надо собрать литературу необходимую для работы и документы. Пора переезжать в Кремль. Перестройку помещений и отделку закончили уже, теперь будем работать там, где и положено. Надо быть поближе к народу. Да и с руководством страной там встречаться удобнее, во всяком случае, для них. Кроме того, награждения надо проводить в Кремле. Резиденция, как и положено, только для отдыха. Только вот будет ли он у меня? — Грустно вздохнул он».

Размышления его прервал телефонный звонок.

— Слушаю, Алексей, — ответил он секретарю.

— Владимир Владимирович, — раздалось из интеркома, — с Вами хочет поговорить канцлер Германии. Очень настойчиво просит соединить его с Вами.

«Началось, — ухмыльнулся Путилин, — что-то долго раскачивался. Видимо информацию собирал по объекту. Как я и думал, не знал он об этом объекте».

— Ну что ж, — притворно вздохнул он, — просит — соедини. Это первый звонок с момента необъявленной войны. Не будем расстраивать канцлера.

— Соединяю. — Раздалось в ответ.

— Алло, Владимир, — заговорил по-немецки канцлер, — ты меня слышишь?

— Слышу Герхард, слышу. — Успокоил своего оппонента Путилин.

— Владимир, что это было?

— Ты о чём, Герхард? — Неподдельно удивился Глава.

— Ты знаешь, о чём я, Владимир. — Укоризненно раздалось в ответ. — Я о том демарше, что вы устроили на нашей территории. Не думал, что Россия способна на воровство.

— Ты ошибаешься, Герхард, — жёстко ответил Глава, — мы не воровали, своровали вы у Египта, а мы забрали у воров.

— Не играй словами, Владимир, — укоризненно ответил Герхард, — по своей сути — это воровство. А то, что мы привезли его из Египта, так это мы его обнаружили. Или ты считаешь, что мы должны были отдать всё это официальным властям? Этим дикарям? Ты бы так сделал, Владимир?

— Как минимум, — раздражённо ответил Глава, — я бы отдал все ценности, найденные в этой гробнице. А как максимум — договорился бы с властями, об исследовании этого камня. И да, я бы не поступил так, как вы.

— К-хм, — смутился Герхард, — ну, во-первых — это только слова, а во-вторых — я не знал, что там что-то нашли. — Стал оправдываться он. — Я только сегодня об этом узнал.

— Тем не менее, — хмыкнул Глава, — ты меня обвиняешь в воровстве, Герхард. А о других делах ты не хочешь поговорить?

— О чём именно, Владимир? — Удивился Герхард.

— Например, о том, — нравоучительно стал пояснять Путилин, — как вы, я имею в виду НАТО, ведь Германия является членом альянса НАТО, без объявления войны, решили уничтожить Россию. Совсем как пятьдесят девять лет назад. Об этом ты не хочешь поговорить, Герхард? Я ждал звонка от тебя с того самого дня, а ты решил позвонить только сейчас, и то после того, как наши самолёты пролетели над твоей территорией. Война ещё не окончена, Герхард. И тот факт, что вы её так и не объявили, ни о чём не говорит. Факт агрессии в отношении нашей страны имеется. Заметь, Герхард, военной агрессии. И то, что сейчас на вашей территории не идут боевые действия и не рвутся снаряды, не говорит о том, что мы слабы. Только благодаря тому, что мы приняли превентивные меры, и вся ваша агрессия обрушилась на вас же, при этом, совсем не задев нашу страну, мы ещё не в Берлине. И вот сейчас, когда ты мне всё-таки позвонил, я слышу не раскаяния в совершённом, а обвинения в свой адрес. Что ты хочешь, Герхард? Ты хочешь, чтобы я вернул тебе то, что мы реквизировали у тебя? Заметь, не убив ни одного твоего солдата. Так знай, не будет этого. И что же ты будешь делать теперь, Герхард? Пожалуешься дядюшке Сэму? Так нет его уже. Сейчас уже его кости догладывают бывшие граждане бывшей Америки. А может, ты перед НАТО поставишь вопрос, чтобы наказать нас дерзких? Так и НАТО твоего уже нет. Великобритания раков кормит, Франция кончилась, Турция разбита. Мы очень хорошо постарались там. Военной техники она лишилась всей. А может быть, ты надеешься на базы в Румынии и Болгарии? Разочарую тебя, там сейчас идёт такая междоусобица, что не до тебя совсем, впрочем, как и тебе не до Франции. Ты же им отказал в помощи. Япония сгорела, Южная Корея кончилась. Вот только Австралия ещё осталась, но поверь, флота у неё уже нет, а то, что есть — не дойдёт до тебя. Так, что ты хочешь, Герхард?

— Действительно, — виновато произнёс Герхард, после продолжительного молчания, — мне следовала начать именно с этого вопроса.