Ничего не сказала.

И дальше не скажу. И вообще, я тут делом занята — ему жизнь спасаю. И сейчас спасаю… И спустя полчаса — где же, блин, этот Питсон?!

— Смотри, — ткнула пальцем в покосившееся надгробие с почти оплывшими буквами.

— Надо же… и правда здесь, — покачал головой дракон, будто не веря, и засучил рукава, подвесив фонарь на дерево. — Чего стоим?

Я посмотрела на вторую лопату. А потом спросила:

— Слушай, я что подумала… А почему ты магией не воспользуешься? Вжик — и все раскопано.

— И этот человек лезет в расследование, — уже откровенно развеселился Эльвин, — Ири, ты разве не знаешь, что кладбища замагичены от магии?

— Чтобы… умертвия не вставали? — икнула я от ужаса. Об этом я как-то не подумала.

— Да нет же. Но любое тело в нашем мире обладает определенным магическим фоном, особенно неживое, и если не ослабить магическое влияние, тут будет твориться псы его знает что…

Какая-то мысль мелькнула у меня по этому поводу, но, как всегда не вовремя, пропала.

Мы принялись за дело, в надежде докопаться до правды, только это оказалось не просто — прошел час, даже полтора, когда яма, наконец, стала достаточно глубокой, чтобы мы туда залезли, а лопата Эльвина глухо стукнула обо что-то твердое.

Мы замерли.

— Это оно? — спросила я громким шепотом

— Наверное, — протянул Эльвин с сомнением.

— Как думаешь… оно точно истлело до чистых не пахнущих белых косточек? — озадачилась внезапно.

— Я рассчитываю на это, — поежился дракоша.

— Ломик приготовил? — уточнила рачительно.

— Ломик всегда при мне, — подтвердил он со вздохом.

Мы еще немного постояли.

И еще.

И постояли бы еще, если бы внезапно сверху не раздался скучающий голос:

— Ну и долго мне ждать, пока вы решитесь?

Взвизгнула и отшатнулась, задевая Эльвина, отчего мы оба вместе с лопатами, ломиками и нашей неуверенностью смачно шлепнулись в разрытую землю и уставились наверх.

На краю ямы возвышался силуэт… ну такой, как надо для этой ночи. Плащ-крылья, надменно задранный подбородок и лицо, почти неразличимое в темноте.

Вот только голос было сложно с кем-то перепутать.

— Яр Кингсман, — сказала я самым светским тоном, — Прогуляться вышли?

Ситуация была, определенно, неловкая.

Ночь, кладбище, фонарь. Над незаконно разграбленной могилой возвышаются трое — адвокат, сотрудник столичного Управления, а также надежда всея королевства и может быть даже будущий коммандер. Последний так реально возвышается…

И молчат.

Переваривают…

— Яр Кингсман, а вы сами всё поняли или за мной следили? — переварила я первая эту неловкость.

Ух. Даже не думала, что Его Высокомерчество может смотреть еще более высокомерно. И еще более самодовольно молчать.

А я чо… я ничо. Раз уж обстоятельства складываются не понять как, считаю нужным сложить их в свою пользу.

А то где это видано — пришел на все готовенькое и еще и рассчитывает, что мы к оставшейся работе его не привлечем! Протянула драконищу руку, стараясь не думать о том, в чем она испачкана, и попросила с очаровательной улыбкой:

— Не могли бы вы помочь мне вылезти?

Что ж, даже у такого сухаря аристократическое воспитание оказалось на первом месте. В меня почти сразу, на одних рефлексах, вцепились горячие мужские пальцы — интересно, чего они такие? — и неуловимым движениям вытянули наверх.

Яр Кингсман тут же отступил, отпуская, но я, схожим неуловимым движением, всунула ему лом.

— Это… — он брезгливо уставился на металлическое изделие в своей руке.

— Открывашка, — просветила его, — вон для той крышечки.

И кивнула на яму.

— А вы разве не собираетесь… — нахмурился.

— Сама откапывать мертвого мужика при двух живых-то? Ни в коем случае.

— И почему это? — задрал свою бровь.

— А у меня лапки, — пояснила любезно и эти самые лапки продемонстрировала.

Сдавленный смешок снизу оказался достаточной точкой в нашем диалоге.

Хмурый драконище буркнул что-то себе под нос, но фонарь пониже перевесил и в яму спрыгнул. Из чего я сделала вывод, что, во-первых, он знал, что мы тут не цветочки садим. А, во-вторых, не собирался нас останавливать и что-то запрещать.

Драконы принялись за работу, а я — за рассуждения. Ну чтобы не скучать.

— Дедукция — вещь, конечно, хорошая, — прохаживалась я вдоль ямы прогулочным шагом. — Куда мы без дедукции? Наверняка только уникально-изощренный метод проведения расследований и острый ум — никак иначе — позволяет детективам да советникам получать великолепные результаты. А вовсе не слежка за «глупыми» попаданками, — я чуть запнулась, потому как в свете фонаря отлично стало видно задранное лицо Декстера Кингсмана и написанное на нем возмущение, — Ну ничего, попаданки и не такое переживали, одно попадание в этот мир чего стоит. Подумаешь, и на кладбище их заманили, и заставили лопатой работать…, - возмущенных лиц сделалось два, — Нет-нет, не отвлекайтесь, пожалуйста, не хочется тут всю ночь ждать.

Мне кажется, на мой выпад мне бы обязательно ответили, но в этот момент Эльвину удалось, наконец, подцепить крышку, и они принялись увлеченно давить на лом на манер рычага.

Хрумс.

Ой…

— Ну что… есть там кто-то? — спросила я тоненьким голосом.

— А ты не видишь? — отозвался друг.

— Я зажмурилась, — призналась честно.

Тягостный вздох был мне ответом.

— Смотри уже. Там не слишком страшно… все почти беленькое.

И правда. Я во все глаза уставилась на скелет и…

— Он здесь! Я так и знала! — захлопала в ладоши, — Письмо! Хватаем и бежим!

— Не обязательно действовать такими грубыми методами, — поморщился яр детектив, а потом вдруг рявкнул Эльвину, — Не смейте трогать!

— Чего это? — возмутилась, — Это наш тубус! Мы его придумали… нашли то есть! И вам не удасться присвоить наши заслуги!

— Мир-ри Джонс…

— И не надо рычать в мою сторону, — восхитилась тайно его эмоциями — не такой уж и сухарь. — Я ведь права…

Вдох-выдох был слышен всей округе. А потом и холодное:

— Я имел в виду, что яру Томасу не стоит сразу хвататься за магический артефакт — не зря же его не смогли снять в прошлом. Можно навредить себе.

— О, — устыдилась чуть-чуть. Но потом уточнила с подозрением, — Но ведь кладбище — место без магии?