этого мужлана. Все же набравшись мужества, она постучалась.

— Вы все же решили принять мое предложение? — раздалось с той стороны.

Лицо женщины покраснело от едва сдерживаемого гнева.

— Я принесла вам одежду, — спокойно произнесла она, с надлежащим леди смирением. — Я оставлю ее у двери!

Сказав это, она бросила одежду это хама у двери. Пускай помнется! Так ему и надо! Пусть ходит в мятом, как свинья!

* * *

Переодевшись в чистое, я ощутил себя снова живым. Выйдя из ванной, я присел на кресло, бездумно уставившись на открытое окно. Теплый летний ветер игрался со шторкой, а за окном кипела городская жизнь. По дорогам ездили дилижансы, люди спешили по своим, несомненно, важным делам. Один лишь я сидел в этом дурацком кресле, из-за своего внешнего вида опасаясь выйти на улицу. Мне незачем привлекать к себе внимание.

— Ну и жара, — услышал я ворчание в соседней комнате.

Лишь после этого я понял, что мой источник с жадностью поглощает силу лампады, отчего в комнате даже стало прохладно. Забавный эффект, нужно будет запомнить.

После изучения тайны дозорного, я больше никогда не потел и не испытывал нестерпимого жара, даже засунув руку в костер. Это своего рода побочный эффект от обретения силы лампады. Так что я не мог ощутить насколько действительно сегодня жарко. Пару секунд посмотрев на дверь, все же решаю не беспокоить писательницу. Если захочет, то сама ко мне придет.

Мне было о чем подумать и без нее. То, что я узнал этой ночью, то, что видел своими глазами, лишь доказало мне, что с момента моей смерти, а прошло уже с десяток лет, ничего толком не изменилось. Да, некоторые политики, у которых голова не в жопе, пытаются протащить некоторые либеральные реформы, но они наталкиваются на интересы помещиков и дворян, которые являются опорой для короля.

Какой бы закон не был принят, он будет исполняться в пользу правящего класса. Это был замкнутый круг, отчего проблемы накапливаются еще с Наполеоновских войн. Причем дворян подобное положение вполне устраивает. Не устраивает промышленников, поскольку им нужны свободные рабочие руки, которых можно было бы нещадно эксплуатировать.

Вот только нарождающаяся промышленная буржуазия беззубая. В том плане, что магов среди них практически нет. Потомственные дворяне мертвой хваткой контролируют распространение магических знаний. Не дай бог у тебя обнаружат запретную книгу, как тебя немедленно объявят еретиком и отлучат от церкви! С последующей конфискацией имущества и арестом, разумеется.

Если многие законы трактуются вольно, то распространение мистических истин поставлено на тотальный контроль. Единственное место, где ты официально можешь выучить магию — это армия и церковь. В одном случае ты защитник страны, а в другом «праведный» человек. Все очень просто. Причем даже так мне не дали выучить вторую ступень лампады, даже не смотря на все мои заслуги.

— Козлы, — с ненавистью произношу.

Лишь потому, что рылом не вышел, меня по сути сначала использовали, а потом отправили на суицидальную миссию. И ведь я пошел. Да, у меня были свои резоны, но ведь пошел… Мне совсем не хотелось думать о том, чтобы со мной сталось, посмей я отказать. Попал бы в опалу и умер бы на очередной войне или в ссылке. Королям не отказывают, даже, если они мудаки. Нет, тем более, если они мудаки.

Вот только они просчитались. Во время штурма крепостей, мне нередко попадались мистические тексты. Не все из них я мог нормально прочесть и осмыслить, но кое-что из найденного оказалось полезным, например, ритуал жертвоприношения, благодаря которому я убил Архидемона.

Поистине, героический подвиг, вот только я не уверен, что про него хоть кто-то знает. Все же принц, а теперь король, дожидался неподалеку, чтобы в случае чего забрать все лавры себе. Вполне может статься, что меня записали в дезертиры, ведь от моего тела остались лишь ошметки. Вот я поржу, когда буду читать историю о Крымской войне. Прошло уже десять лет, как раз пора начать писать мемуары. Интересно, мои бывшие друзья сильно ополоснут меня дерьмецом?

Впрочем, это уже неважно. Я умер, а мое место занял Хорус. Непонятная зверушка. Не то демон, не то маг. Зачем мне всемирная любовь, когда в моих планах лишь пролить еще больше крови? Да, кровь мерзких людей, неприятных людей, но все же людей. Ни к чему мне памятник, будет хорошо, если обо мне вообще все забудут.

— Всего лишь тень, страшилка, для ублюдков, наделенных властью, — задумавшись на секунду, пытаюсь придумать себе псевдоним: — Фантом… Ass…

Мерзко захихикав, решаю все немного сократить свой будущий псевдоним:

— Пожалуй, мне сойдет и просто Фантом, — принимаю решение.

Пусть в этом мире появится лишь очередной безумный убийца. Это намного понятней, чем восставших из мертвых вояка, который ищет какой-то непонятной справедливости. Справедливость она у каждого своя. От иной справедливости порой хочется проблеваться. Так что пускай считают меня убийцей, тем более — это не так уж далеко от этой самой правды. А под шумок я буду дальше развивать свой культ и воровать чужие тайны.

— Общество святой Гидры останется в тени, а на свет выйдет лишь Фантом: убийца и вор…

Подобный расклад меня более чем устроил, осталось лишь вызволить из тюрьмы Александра. Надеюсь, его там не запытают до смерти, пока Скатах исполнит мою просьбу. Да и Герасима стоит навестить, подкинуть ему немного денег, раз уж скряга Шпильман об этом не позаботился.

— Порой даже от ценителей «прекрасного» есть свой толк, — вспоминаю о созданном мной тайнике с драгоценностями и картинами, что я забрал у убитого мною купца.

С таким подходом мне не потребуется даже возиться с древними монетами. Подобные плюшкины любители хранить деньги под подушкой. Что для меня особо ценно, поскольку деньги мне еще пригодятся…

* * *

С книжкой стихов и бокалом вина, день пролетел незаметно. Энид Блайтон оказалась неплохим литератором. Порой ее стихи были немного наивны, детски, но в целом в них был и смысл и форма. Так уж получилось, что я далек от поэзии, но даже я мог оценить ее слог.

Сама женщина порой выползала из своего кабинета, чтобы окинуть меня подозрительным взглядом и вернуться обратно внутрь. Думается мне — меня избегают. Даже немного забавно, впрочем, неважно. Назначенный час, когда должен был прибыть третий наш подельник, неотвратимо приближался.

За это время я сделал не так уж много. Накопил силу лампады, попутно проверив, как обстоят дела у моих последователей. Герасим работал в книжной лавке своего дяди, а Александр… был еще жив. Надеюсь Скатах не