Никто за ним не охотился и не гнался. Однако беспокойство не покидало Декарда Каина.

Остаток дня Каин провел, бродя по Калдею в поисках хоть какой-то информации о группе магов Хорадримов. Тщательно пытался скрыть свою заинтересованность, но местные жители шарахались от него, как от прокаженного. А те немногие, что согласились поговорить, глядели на него, как на чудовище с двумя головами. А ведь он только упомянул о Курасте — и все. Мертвый город, полный убийц и насильников, так заявлял каждый. Старикам там делать нечего.

Он совсем разочаровался и пал духом. Еще утром ему казалось, что он обрел надежду, но сейчас он склонялся к тому, что Каллум ошибся. А может, торговец все выдумал, чтобы получить обещанный золотой самородок.

Позднее к нему приблизились трое Стальных Волков, могучие, мускулистые воины в украшенных серебром и золотом доспехах, с тяжелыми мечами. Хорошо хоть, они не догадались обыскать его рюкзак, иначе бы его точно бросили в темницу. В Калдее уже давно возникли сильные трения между кланами магов, служителями Закарума, и торговым советом. В последнем заседали благородные особы из Калдея, а также из Кураста. Они оставили тот город, когда он сдался Мефисто и его армии демонов. Люди с ужасом ждали, что тьма и скверна распространятся и на Калдей. Возможно, обоснованно. Верность и преданность ценились здесь выше всего, поэтому стражам не было особого дела до нищего старика.

Каин получил предостережение насчет того, что ему надо побыстрее сделать свои дела и убираться восвояси. Затем его отпустили, и на закате он вернулся в дом Гиллиан.

Его охватило нехорошее предчувствие. Утром Гиллиан была совершенно беспечна, а прошлой ночью пребывала в отчаянии и истерике. Каину казалось, будто он общался с двумя разными людьми. В доме было темно и тихо, а когда он постучал, никто долго не выходил. Он уже направился прочь от двери, когда она открылась, и он увидел лицо Гиллиан, серое и безжизненное.

— Поговорил с твоим другом Каллумом, — произнес он вместо приветствия. — Занятный человек.

Каин почувствовал какой-то знакомый запах, от которого скрутило живот. Гиллиан захлопнула дверь и застыла на месте.

— Он — мне не друг, — буркнула она. — Я не была с тобой до конца откровенна, Декард. Я не… я не работаю в таверне.

Повернувшись вправо, она принялась бормотать себе по нос.

— Понимаю. Как будешь зарабатывать на пропитание?

— Я справлюсь.

Голос Гиллиан стал напряженным. Каин подошел к столу, чтобы зажечь фонарик, развеять мрак хоть немного. Гиллиан отпрянула от огня, словно пламя могло обжечь ее. Женщина в панике оглядывала углы. Она раскраснелась, под глазами были темные круги, а губы продолжали шевелиться.

Судя по состоянию дома, у нее немного денег, что вкупе с необходимостью заботиться о ребенке могло стать непосильной ношей. А о чем она говорила вчера ночью? Ах, да, голоса в голове, которые не дают ей спать.

Встреча с демонами часто сводит человека с ума, а проявиться это может годы спустя. Будто волны, разошедшиеся по поверхности пруда.

Гиллиан старалась не глядеть на него. И держала одну руку за спиной.

— Что у тебя там? — спросил он непринужденным тоном.

— Ничего, — пробормотала она.

— Покажи мне, Гиллиан.

Она мотнула головой и попятилась. Когда она немного повернулась, Каин увидел, что в ее руке что-то блеснуло. Похоже, внутри нее шла отчаянная борьба. Она скривилась, и ее губы задрожали. По щеке скатилась слеза. Потом выражение ее лица резко изменилось. Оно стало жестким и злым.

— Нет. Уходи сейчас же, Декард.

— Думаю, тебе лучше присесть. И позволить мне принести тебе чаю.

— Не хочу я никакого чая! Ты его заколдуешь, чтобы меня успокоить. Разве не так ты всегда поступал? А еще ты любишь всякие загадки. А помнишь, что случилось тогда, в Тристраме?

— Гиллиан…

Внезапно ее голос стал мелодичным, почти игривым.

— Я выросла рядом с ним. Пока он не исчез…

— Хватит! — заорал Каин. — Не смей!

Гнев и ненависть к себе вырвались наружу. Гиллиан выставила вперед руку, которую держала за спиной.

В ней был большой нож с красными пятнами на лезвии.

Теперь он понял, чем пахло в доме. Кровью.

— Я мясо резала, — пояснила она. — На ужин.

— Где девочка?

— Она спит. Они сказали мне, чтобы я ее не трогала.

Гиллиан улыбнулась, и улыбка ее была широкой и хищной, как у змеи, готовой проглотить мышь. Ее глаза остекленели и закатились, виднелись лишь белки.

Комната будто закружилась вокруг Декарда Каина, а стены изогнулись. Ребенок! Он снова оставил невинного в опасности, а сам сосредоточился на собственных делах. И опять пролилась кровь. Он выругал себя за слепоту и глупость, неспособность прочесть очевидные знаки. Гиллиан больна, возможно, опасно, а он не обратил внимания. Как обычно.

Прошлое пыталось вырваться наружу, захлестывая его с головой. На этот раз он должен успеть, пока не поздно.

А еще ты любишь всякие загадки.

Каин схватил фонарик и кинулся в коридор. Свет бликами плясал на стенах и потолке, отбрасывая длинные тени. У двери в комнату Лии имелась наружная задвижка, но она была открыта. Каин переступил порог, его сердце сильно билось. Но он не заметил ничего пугающего. Девочка лежала на боку, свернувшись клубком на узкой кровати. Дышала она ровно и спокойно.

Значит, Гиллиан действительно резала мясо на ужин. Лия в порядке.

Но это не объясняет странного поведения Гиллиан и не отменяет того факта, что она на грани безумия. Деньги в доме кончались, а напряжение нарастало. Вдобавок Гиллиан боится Лии.

А помнишь, что случилось тогда, в Тристраме?

Каин услышал позади шум. Гиллиан кралась в спальню.

Похоже, она его не видела. Приблизилась к девочке, и в комнате резко похолодало. Лия села на кровати, не открывая глаз, не просыпаясь. Гиллиан замахнулась ножом, и между ними заискрилась энергия. Гиллиан с размаху отбросило к стене, будто гигантская рука схватила ее и отшвырнула.

Каин в ужасе отпрянул. Что за непонятная магия? Лия выглядела как марионетка. Ее голова качалась вперед-назад в гипнотическом ритме. Каин вспомнил, как коснулся ее руки, и ощутил скрытую энергию, сжатую, как пружина. Она могла вырваться наружу с неизвестными последствиями.

Гиллиан встала и опять направилась к кровати. Глаза Лии открылись, и она закричала, отпрянув, а незримая сила вырвала нож из руки Гиллиан. Лезвие со звоном упало на пол.

— Воплощенное зло! — завопила Гиллиан, брызжа слюной. Она брыкалась и размахивала руками, но что-то удерживало ее на месте. — Ведьмино отродье! Твои темные пути не спасут тебя! Мертвые придут за тобой!