«В течение более чем двух десятилетий имя выдающегося отечественного ученого Ивана Петровича Павлова использовалось для репрессий в биологических науках и психологии. Негласный запрет на дискуссию с тем, что было названо „павловским учением“ — догматизированной концепцией условных рефлексов — существовал с конца 30-х по конец 50-х гг., а реминисценции такого отношения к науке возникали и в 60-е гг.

… имя Павлова было соединено с идеологией: ученый, получивший от мирового научного сообщества звание „старейшины физиологов мира“, был объявлен исключительно национальным исследователем, из стоящего в ряду других выдающихся ученых превращен в единственного великого физиолога современности. В науку была введена чуждая ей роль политического вождя, приписывание ее Павлову позволило объявить его научные взгляды единственно правильными, а все отличающиеся подходы — „реакционными“, „вредными“, „антинаучными“. Не только критика взглядов Павлова, но и неизбежные и необходимые расхождения с ними находились под запретом: выражающее идеал науки слово „инакомыслие“ приобрело уничижительный смысл. В годы, последовавшие за сессией АН СССР и АМН СССР (1950 г.), одно только отсутствие заявления о лояльности по отношению к тому, что называли „учением Павлова“, несло опасность для ученых.» (Фейгенберг И. М., 2005).

«После „павловской сессии“ психология оказалась в плачевном положении. Ее развитие ограничивалось раз и навсегда установленными рамками. Все, что не относится к физиологии мозга, не должно иметь места в психологических работах.

По крайней мере десятилетие мы были лишены возможности обратиться к проблематике, которая не была хоть как-то связана с именем Павлова. Для того чтобы книга или статья была „проходной“, надо было к месту или не к месту — это было неважно — вставлять в текст великое имя.

Все это было не так безобидно. Некоторые не в меру ретивые педагоги и психологи стали добиваться, чтобы обучение в школе осуществлялось на основе павловской теории. Другими словами, — у школьников надо было вырабатывать условные рефлексы на уровне 1-й, но самое главное — 2-й сигнальной системы. И никто не посмел бы в те времена сказать, что советские дети и „павловские собаки“ — это далеко не одно и то же. Подобных продолжателей „павловского учения“ серьезные ученые старались не замечать, но и спорить с ними не решались.» (Петровский А. В., 2006)

«Прошло более пяти десятилетий после тех грозных и печальных событий. Как правило, им дается однозначная оценка — это мрачная, позорная страница в истории отечественной психологии. А как же еще можно оценить те покаянные речи, грозную лексику обличения, арест Л. С. Штерн, увольнения Л. А. Орбели, И. С. Бериташвили, П. К. Анохина, Н. А. Бернштейна, К. Э. Фабри и др., закрытие научных направлений, переписывание учебников, из которых изгоняли то, что не укладывалось в узкие рамки ВНД?» (Стоюхина Н. Ю., 2009)

«„Павловская сессия“ погубила нашу физиологию с ее оригинальными мыслителями — экспериментаторами, теми, самобытные труды которых когда-нибудь будут „реанимированы“ как источники нереализованных замечательных идей, подмеченных неординарных закономерностей и тонких наблюдений. Когда-нибудь. Но много лет после сессии торжествовали совсем другие.» (Шноль С. Э., 2010)

Считается что появление представления о «рефлексе» восходит к французскому философу, физику и математику Рене Декарту (1596–1650), который правда этим термином не пользовался, но описал гипотетический механизм осуществления двигательных реакций животных и человека.

В связи с доминирующим в свое время мировоззрением Декарт понимал мир как гигантскую систему хитроумных и сложных машин. И если весь мир — механизм, то наукой о нем должна быть механика. Методом познания мира Декарт объявил математику, а важнейшими элементами метода назначил измерение и порядок.

Декарт считал, что, конечно, общей причиной движения всего сущего является бог, однако активность объектов и субъектов возникает в результате толчка, сообщаемого данному телу другим телом при их столкновении.

По мнению Декарта, тела животных и человека представляют собой лишь сложные механизмы, состоящие из материальных элементов и способные в силу воздействия на них окружающих предметов совершать движения, подобные действиям механического автомата. Средой обитания организма являются окружающие его физические тела, с которыми он механически и взаимодействует.

Согласно представлениям Декарта, внешние предметы действуют на периферические окончания расположенных внутри «нервных трубок» нервных «нитей», которые, натягиваясь, открывают клапаны отверстий, ведущих из мозга в нервы. По каналам этих нервов «животные духи» перемещаются в соответствующие мышцы, которые в результате раздуваются, и, таким образом, происходит движение. То есть причина двигательного акта заключается в материальных изменениях на кожной периферии тела, а нервный процесс подобен перемещению крови по сосудам.

Таким образом, отталкиваясь от принципа механистического детерминизма Декарт предложил механическую концепцию движения, которую позже назовут «механической концепцией рефлекса».

Учение Декарта и направление в философии и естествознании, развивающее его, оказало значительное влияние на развитие не только философии, физики и математики, но и физиологии, медицины и даже фармакологии и было названо картезианством.

Развитие представлений Декарта о причинах и механизмах двигательных реакций получило в работах чешского анатома и физиолога И. Прохазки (1749–1820), и в результате привело к формированию «биологической концепции рефлекса». Именно И. Прохазка ввел термин «рефлекс» и даже сформулировал положение о связи (которое потом назовут связью «S-R»): «ответная рефлекторная реакция всегда проявляется в размерах, соответствующих силе приложенного стимула».

Порождение и осуществление двигательных реакций И. Прохазка представлял себе таким образом: внешние впечатления, возникающие в чувствительных нервах, распространяются по всей их длине до самого начала, претерпевая некоторые изменения, переходят на соответствующие им двигательные нервы и по ним направляются к мышцам, которые и побуждают к определенным движениям.

По мере изучения анатомии нервной системы, появилась возможность найти гипотетическому механизму, подходящий материальный субстрат, что позволило сформулировать «анатомическую концепцию рефлекса». Это произошло благодаря работам английского анатома и врача Ч. Белла (1774–1842) и французского физиолога Ф. Мажанди (1783–1855).

Понятие о рефлексе закреплялось как представление о закономерном двигательном ответе на раздражение сенсорных нервов. При этом был предложено понятие «нервного возбуждения» и зафиксирован его переход по афферентным нервам через спинной мозг на эфферентные нервы, что получило название закона Белла-Мажанди.