числа или встречи на телеграфе, ибо где искать группы сейчас он не знал. В трактире случайно встретил Туманова, был взвинчен, сразу выстрелил. Потом ничего не помнит.

Решение принял быстро: в первую очередь следовало лишить эсеров связи с Самарой, потом ускоренным маршем выдвигаться на хутор и организовывать оборону, со встречным поиском.

Подкатил к станции телеграфа, в которой было довольно многолюдно для полудня, осмотрел зал, прошел по коридорам, заглянув почти в каждое помещение. Насчитал четыре телеграфных аппарата, три в операторном зале и один в кабинете у начальника станции. Открыл щеколду запасного выхода и вышел через общий зал. В керосиновой лавке купил две бутыли керосина и бутыль спирта. Подняв верх у коляски приготовил четыре стеклянных бутылки с фитилями, смешал в них керосин и спирт. В час пополудни, когда служащие станции закрыли помещения на обеденный перерыв, обошел здание со двора, поджёг фитили и метнул по две бутыли в окна кабинета начальника станции, и операторного зала. Вспыхнувшее пламя дружно начало охватывать помещения, коридоры здания заволокло дымом. Распахнув дверь черного хода Туманов увеличил тягу для пламени, огонь загудел и пошёл по стенам и перекрытиям деревянного строения. За криками и суетой зевак не торопясь сел в коляску, и незамеченным покинул место пожара.

Двуколку бросил не доезжая до постоялого двора. Забрал свою лошадь, вещи, медикаменты, и намётом поскакал на хутор. В Спасске больше делать было нечего.

Превентивные меры

(7 сентября 1918)

На хутор добрался далеко после полуночи. До этого покружил по уреме, после Измери, и только с темнотой въехал в лес, двигаясь напрямик. Последние две версты вёл лошадь в поводу, осторожно подбираясь к хутору. И с облегчением услышал на подходе негромкий окрик Аюпова:

– Стой. Пароль.

– Тургай. Отзыв?

– Урал. С возвращением, командир.

За три дня, что он отсутствовал, в отряде ничего не произошло, напрасно волновался. Больные понемногу переламывали недуг, поддерживая друг друга, помогая по мере сил оставшимся в строю: то дрова перетаскают в дровник, воды натаскают, за лошадьми присмотрят.

Отдал медикаменты Ефросинье Савельевне, которым она очень обрадовалась, теперь ей будет проще врачевать больных. Обеспокоило другое: в лесу появлялись посторонние. Об этом доложил Аюпов.

– В лесу были чужие, командир. Второго дня ходили.

– Откуда знаешь?

– Чувствую я это. Лес к нам привык немного, а чужих сразу выдаёт.

– Давай без мистики, Юсуп. Что слышал? Что видел?

– Яры. Слышал чужое присутствие, сойки, сороки шумели. Трещали сучьями далеко, неспокойно вокруг было.

– Следы видел?

– Нет, нельзя было хутор покидать, командир, без тебя не решился. Ты отпусти нас с Рахимкой посмотреть? Быстро управимся. Я чужим глаза отведу, я умею.

Туманов кратко довел всей здоровой караульной команде изменение обстановки: фронт в ближайшие дни будет перемещаться, возможен как целенаправленный поиск отряда, так и случайное его обнаружение частями отступающих и наступающих воинских подразделений, от разведки до обозных команд. В этой связи бдительность и внимательность должна быть усилена. Боевое расписание будет пересмотрено, нужно ещё раз проверить маскировку, с этого момента соблюдать полную тишину в любое время суток. Предложение Аюпова решил принять.

– С рассветом пробегитесь, час времени на всё.

С хозяевами побеседовал отдельно. Предупредил о грядущем перемещении фронта, и возможных неудобствах в этой связи.

– Грабить будут, что те, что другие, Осип Иванович. Поэтому задача проста: схорониться от всех на ближайшее время. И нам хотя-бы недели две тут продержаться, не обнаруженными. Подлечимся и уйдём. Печь лишний раз не топите, не шумите, если начнётся стрельба – полезайте с женой в погреб, схоронитесь до поры. Будет нужна ваша помощь – я сообщу.

С больными беседовал уже в рассветных сумерках. Так же кратко проинформировал о событиях на фронте, об объявленном Красном Терроре, в конце обсудили, как организовать оборону и отражение возможного штурма хутора. Казаки единодушно изъявили готовность встать в строй сей-же час, но Туманов осадил их пыл:

– Выдвигаться с таким количеством больных – авантюра. Тем более, пока есть угроза активного поиска обоза – обнаружат быстро, в каких условиях тогда придется принимать бой: не известно. И самое главное – можем потерять груз. Поэтому, составьте график боевого дежурства, а дежурной смене находиться при оружии, в готовности к немедленному действию. Отдыхающей и бодрствующей сменам быть одетыми, оружие держать при себе. По тревоге занять огневые позиции, схему составлю чуть позже. Филатов, командуй.

Когда отправлял в лес Аюпова и Шайдавлетова было уже светло. Вместе с Нуртдиновым обошли хутор, наметили огневые точки и позиции для обороны, расчистили сектора от лишней поросли и веток. Туманов накидал схему, и занёс в избу Филатову, с ним уточнили график дежурств и маршруты выдвижения к огневым точкам. А там и лесная разведка вернулась.

Времени, отведённого Тумановым на обследование местности, оказалось мало. Но и его хватило для первых, неутешительных выводов.

– Два раза по два человека заходили в лес, командир. – начал докладывать Шайдавлетов – Следы с полверсты друг от друга. Пешком были, прошли рядом, но нас не заметили.

– Почему так решил?

– Шаг был ровный, не сбивались, не стояли, не курили. Откуда зашли и куда вышли не успели смотреть, надо время.

– Может местные по грибы ходили?

– Э, грибник…Какой так ходит в лесу: не ищет ничего, не собирает, не отдыхает, один за другим грибник идёт, да?

Шайдавлетов слегка напустил обиду на лицо, как-бы досадуя на недоверие к своей наблюдательности. Аюпов добавил:

– Это искали нас, командир. Думали плохое, лес такое долго в себе держит, можно увидеть.

Туманов уже принял решение и бросил на ходу:

– Десять минут на сборы, предупредите Нуртдинова, выходим в лес. Надо с этими натуралистами разобраться до конца.

Сам направился к Филатову на предмет организации охраны и обороны хутора, так как в лесу им предстояло задержаться на неопределенное время.

Тщательный обход окрестностей дал дополнительные результаты: в лесу было ещё как минимум четверо. Зашли с юга, от Буракова, двигались на север, слегка забирая на запад, оставив хутор много правее. Не спецы ходить по лесу – направление не держали, ступали по веткам, оставляя явный след по сломаным сучьям, взбитой листве и мятой траве. Вышли на край леса, там их ждали, и все верхами ушли в сторону оренбургского тракта. Ветер второй день был западный, от них к хутору, поэтому не услышали, не учуяли, словом – пронесло. Но это не надолго, следующим заходом зацепят хутор, без вариантов.

Туманов размышлял над логикой поиска, которой следовал неведомый ему противник. Не имея исходных данных о степени информированности и организационных возможностей