Гордей очнулся первым и, отступив на шаг в сторону, слегка склонился в якобы вежливом полупоклоне, пропуская Лолу.

А потом, когда она пыталась как можно быстрее проскочить мимо, наклонился и едва слышно сказал:

- Завтра...

Весь вечер и следующий день Лола не могла решить, ехать ли ей. Тысячу раз обсудила это с Инной, миллион - прокрутила в голове так и эдак.

С одной стороны получалось, что если есть невеста, и Гордей просто играется ею, обманув, то ехать ни за что нельзя.

А с другой выходило, что это всё могут быть просто бабские сплетни, не имеющие с реалиями ничего общего. Хотя, дыма же без огня не бывает...

Лола извелась прямо вся. На работе даже сделала несколько ошибок, за что получила нагоняй от шефа. Раньше с ней такого никогда не было. Поэтому даже шеф поинтересовался, всё ли у неё в порядке. Соврав, что разболелась голова, Лола отпросилась домой пораньше. Работать спустя рукава совсем не хотелось.

В итоге решено было всё таки ехать. И, по возможности, попытаться прояснить ситуацию. Смысл потом еще несколько недель сидеть и мучиться в догадках, с кем проводит время Гордей, совсем не улыбалась.

"Заеду в восемь" - гласило сообщение. Лола сегодня оделась как можно скромнее, в брючки и рубашку, но пуговки на рубашке всё же расстегнула ниже, чем предполагал деловой стиль. На ноги - ботиночки, сверху - её любимый пуховик.

Гордей, как всегда пунктуальный и великолепный, ждал Лолу в машине.

- Привет, - несмело произнесла первой, забравшись на переднее сиденье.

Гордей молча смотрел, потом обхватил её лицо руками и впился в губы поцелуем. Жарким, крышесносным, заставляющим сразу забыть все тревоги и вопросы. И приносящим надежду, что он тоже скучал, что рад её видеть, что она ему небезразлична. 

Поцелуй продолжался, углублялся. Никто был не в силах его прервать.

Гордей отстранился первым.

- Прехали, иначе я оттрахаю тебя прямо здесь. Хочешь?

Лола не была уверена, чего она сейчас реально хочет. Вроде как заниматься сексом в машине - для девушек лёгкого поведения. Но почему-то именно сейчас ей было всё равно, где это произойдёт. Главное, чтобы с ним, чтобы быть ближе к нему, теснее, роднее. Желаннее.

Но Гордей уже тронулся с места и помчался в напрвлении их квартиры.

Они почти бегом бежали к лифту, потом целовались в тесной кабинке, но им хватало пространства  потому что они уже практически превратились в одно целое. Он начал снимать с неё одежду, еще не захлопнув входную дверь. И до спальни в этот раз они не добрались. Слишком сильно было желание, притяжение. Всё случилось на диване в гостиной, куда Гордей дотолкал Лолу, не разрывая поцелуй и одновременно стаскивая с себя и с неё оставшиеся предметы гардероба

Он словно дал себе волю, ушёл в отрыв, перестал сопротивляться мощному притяжению, которое было между ними. Если раньше их секс был нежным, почти ванильным, то сейчас страсть выплеснулась наружу, затопив собою всё вокруг.

Лола не узнавала себя тоже. Она стонала, извивалась, царапалась, кусалась, умоляя, чтобы жёстче, сильнее, глубже.

Они кончили одновременно, взметнувшись высоко вверх. Лола сильно укусила Гордея за плечо, не способная справиться с накатившим удовольствием. А он вцепился ей в волосы, остервенело входя в неё мощными быстрыми последними толчками. А потом они оба упали вниз. И в прямом, и в переносном смысле. Гордей практически распластался на Лоле, вдавив её в диван своим огромным телом. Лола лежала под ним истерзанной тряпочкой, не в силах сдвинуться и тем более сдвинуть мощного мужчину.

Немного придя в себя, Гордей подхватил девушку на руки и поволок в ванную. Вместе приняв освежающий душ они вытирали друг друга, познавая себя в заботе и ласке. Но, поймав в зеркале взгляд мужчины, Лола поняла, что он совсем уже не ласкающий, а томный, тяжёлый. Гордей повернул её лицом к зеркалу, заставив упереться руками на столик после умывальника. Откуда он взял презерватив - так и осталось для Лолы загадкой. Впрочем, как и всегда, она совершенно забывала о контрацепции, в то время как он обязательно был "зачехлён". Просто фокусник какой-то.

В этот раз он входил в неё медленно, мучительно медленно. Но не как будто боялся разбить фарфоровые куклу. Нет, это были плавные дразнящие движения. Гордей бросал ей вызов своей чувственность, разжигая страсть, доволюдя её до кипения, заставляя поджариваться и шкварчать, словно на сковородке. Он сильно сжимал её ягодицы, пару раз даже шлёпнул по ним, чем привёл тело Лолы в неописуемый восторг.

А потом Лола почувствовала у себя между ягодиц его настойчивый палец, который начал надавливать на анальное отверстие.

- Делала это раньше? - спросил над самым ухом.

Лола отрицательно замотала головой. Она не хотела бы заниматься таким! Это так... грязно, унизительно, что ли...

Но Гордей продолжал свои мощные толчки, одновременно слегка вдавливая палец ей во второе отверстие. И от осознания порочности происходящего Лола совсем потеряла контроль. Она зажмурилась, чтобы не видеть снисходительную улыбку Гордея. Он понимал, что творится с ней. Понимал, что она сейчас сгорает со стыда, но в то же время ей нравится чувствовать такую двойную стимуляцию.

- Открой глаза, - властно сказал. - И смотри на меня. Хочу, чтобы ты видела, как мне нравится такой секс. Я подготовлю тебя. Мы будем делать такое часто. И с удовольствием.

Лола очень сомневалась, что "с удовольствием". Но то, что она испытывала сейчас, точно было именно удовольствием. И ласки второй дырочки точно усиливали ощущения. Было не просто горячо, а как будто расплавленный металл заполнял её вены. Волна поднималась снизу вверх. Было стыдно, жарко, вроде как унизительно, но в тоже время бесконечно чувственно. Она смотрела в глаза Гордея через отражение в зеркале, и просто уплывала от накатывающих ощущений. Глаза в глаза, дыхание в унисон, движение как будто они - одно целое.

Все её рецепторы, все чувства былы обострения до предела. Гордей продолжал двигаться так же неторопливо. И это была сладкая пытка, но по другому и быть не могло.

Мужчина потянул её за волосы назад, и она откинула голову так, что он впился в губы в тягучем изматывающем поцелуе. Языком он тоже будто бы трахал её рот. Показывая, что все её дырочки, вся она принадлежит ему.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍