шел он на свою верную смерть, сам того не подозревая. Он весело что-то говорил себе под нос и заливался смехом, когда прозрачная водичка скользила сквозь его маленькие пальчики. Но впереди, по перек речки, была натянута растяжка. Которая просто не могла привлечь к себе внимание малыша. Ведь что-то так красиво переливалось на солнышке!

Дима, который был ближе всего к малышу, первый очухался и кинулся к малышу. Он успел подхватить мальчугана на руки, когда с криком на устах, к нему подлетела Изера.

— Казим! Нееет…

Она обхватила сына руками и плача что-то шептала испуганному малышу. Спасение малыша ее показалось чудом. И этим чудом оказался Дима. Он тоже успел схватить малыша в последний момент, так как сам Казим, не о чем не думая, подошел почти в плотную к натянутой растяжке. Сам же Дима стоял весь побелевший и почти соприкасался с растяжкой. Он замер на месте. Холодок пробежался по его телу. А со лба стекала струйка пота.

Дэн, подбежавший одновременно с Изере, облегчено вздохнул. Когда они отошли на безопасное расстояние, за их ней спиной вдруг раздался взрыв. Он снова заставил, вздрогнут Дэна и Изеру. Дэн стремительно обернулся. Дима, стоявший ближе всего к растяжке, теперь лежал лицом вниз в воде. А сама вода стала алого цвета. Он пытался отойти, но неудачно ступил одной ногой. Подвернув лодыжку, Дима стал падать. В итоге, не удержавшись, он упал прямо на эту самую растяжку, которая не замедлила себя долго ждать и взорвалась.

Дэн потрясено взглянул на то место, где только что, минуту назад, живой и невредимый, стоял его друг. Вот уже за последнюю неделю, он потерял еще одного лучшего друга. Теперь слезы катились по его щекам. Он, не отрываясь, смотрел на то, что осталось от его друга. Вода окрасилась в алый цвет, смешиваясь с кровью только что погибшего Димона. И снова в сердце Дэна поднялась волна мести и ненависти. Однако возвращаться обратно, чтобы отомстить за смерти друзей, да еще с женщиной и маленьким ребенком, ему не было резона. А отомстить он всегда еще успеет. Поэтому ему пришлось умерить свой вспыльчивый темперамент. Главное что теперь должно его волновать, это безопасность Изере и Казима.

Не успел он об этом подумать, как послышались выстрелы. Погоня была рядом. «Нам не уйти» — подумал Дэн. Нужно отбиваться. Изера была потрясена не меньше его. Случившееся с Димой могла произойти с ее сыном. И теперь она обнимала и целовала Казима, благодаря своего Бога о чудном спасение сына. И точно также как и Дэн, не скрывала своих слез. И вот теперь, прозвучавшие выстрелы были как приговор их неудавшемуся побегу.

Дэн первый пришел в себя от потрясения. «Нужно действовать быстро и слажено. Может тогда нам удаться уйти от погони». Он быстро пришел в себя, поднял Изере на ноги. И глядя в ее красивое и растерянное лицо, заговорил:

— Как пройти к высотам? — молил ее Дэн. — Прошу, Изера, скажи, как нам туда добраться? Быстрее, у нас мало времени.

Она кивнула. Огляделась по сторонам. С грустью посмотрела на то место, где лежал труп Димы. Потом встрепенулась. Схватила еще несколько вещей и автомат Димы. А потом хотела взять сына на руки, но Дэн опередил ее. Он взял малыша на руки и приказал ей жестом идти. Она кивнула. Что-то быстро сказала Казиму, и неспокойный малыш перестал вырываться из рук Дэна. Потом они скрылись в лесу, на противоположной стороне ручья. И стоило им там скрыться, как на этой полянке появился Аслан и его люди.

Они в возбуждении мчались вперед, уверенные, что ждать осталось всего ничего. А сам Аслан и еще несколько его, самых верных людей (полевых командиров), остановились возле еще не успевшего остыть тела Димы. И снова на их самоуверенных лицах застыла гримаса удовольствия.

Аслан кивнул, давая своим застывшим товарищам понять, что охота продолжается. И они, паля из своих автоматов в воздух, бегом двинулись в ту сторону, откуда был слышен взрыв.

ГЛАВА 7

Высота. Две недели назад.

Они ожидали прибытие колоны, в которой были Дэн, Дима и Макс, и остальные ребята, служившие в их подразделении. И поэтому у них целый день царила полная суматоха. Они готовились к их встрече. Об их приезде предупредили еще с утра по радиорации. И они ждали.

Жара давила на них и слегка расслабляла. Некоторые пацаны слушали музыку, сидя в своих окопах. Другие, придуривались, шутливо толкая друг друга. Кто-то курил и задумчиво смотрел вдаль. У кого-то даже был маленький и старенький магнитофон на батарейках. Оттуда звучала всему миру знаменитая песня Агаты Кристи «А на войне, как на войне». Другие ребята фоткались на фоне высоких вершин гор. Сами же командиры рубились в карты в своем штабе. Другие военнослужащие: Мутыгин, Иванов и Бубликов, лежали в окопе и о чем-то базарили.

Молодой старший лейтенант Малютин Валерий Геннадиевич, стоял в сторонке от штаба и курил. Он обошел все расставленные ими посты, дал им указания и вернулся на свое место. Уверившись, что все тихо и спокойно, Малютин достал из нагрудного кармана фотографию свое молодой жены. Очень скоро, она должна была родить. Но писем с долгожданной новостью так и не было. Это начинало беспокоить его. И на душе было как-то не спокойно. Но откинув все свои опасения, он поцеловал изображение жены. Снова спрятал ее фотографию в нагрудной карман и, оглядевшись, заметил все изменения, произошедшие за последнее время с солдатами.

Изменения произошли и с самими бойцами, и с их командирами. Как внешне, так и внутренне. Их лица посерьезнели, а пренебрежение стариков к молодым, явно не выражалось. И с сигаретой теперь делился каждый, невзирая на сроки службы. Что еще недавно в части было невозможно. Все солдаты теперь обращались друг к другу по имени. И между ними явно стало появляться нечто, похожее на братство. Теперь не было слышно взаимных оскорблений, да и само слово «дух» исчезло из их лексикона. Теперь оно предназначалось для обозначения будующего противника. И это не могло ни радовать старшего лейтенанта Малютина.

Наконец наступил вечер. И в лучах уже заходившего солнца послышался шум приближающихся вертушек. Все приготовились. И в немом ожидании все замерли. Вдруг откуда-то послышался крик:

— Едут!

Они передвигались медленно. Длинная колона из машин тянулась по всей дороге. В небе летали две вертушки. Они как коршуны парили в небе над колонной, готовые в любой момент отразить яростной атакой удар врага. А в воздухе тем временем явно