Комплекторы располагались на заоблачной, несокрушимой вершине управленческой иерархии Меркатории. Каждый из них был наделен абсолютной властью применительно к обширной части галактики — обычно не меньшей, чем звездное скопление или даже малый, а то и большой галактический рукав. Младший из комплекторов управлял сотнями тысяч звезд, миллионами планет, миллиардами орбиталищ, триллионами душ. Так же как и подчиненная им Администратура, они имели в своем подчинении руководителей всех других отделов Доминации, находящихся в их юрисдикции (инженеров, пропилеев, Навархии и Объединенного флота), к тому же они-то и были Кульминой. Выше комплектора стоял только Совет комплекторов.

Фассин задумался на минуту, пытаясь успокоиться. Он не забывал, что все это еще может обернуться шуткой. Поскольку речь зашла о комплекторе, это как раз и свидетельствовало в пользу того, что его просто разыгрывают, — участие комплектора представлялось полной нелепостью.

С другой стороны, он испытывал беспокойство, вызванное воспоминанием о полузабытом школьном уроке (эх, нужно было быть прилежнее в учебе), гласившем, что неправомерная ссылка на авторитет комплектора потенциально является самым тяжким преступлением.

Думай, думай. Забудь о комплекторе, вернись в настоящее. Из каких допущений можно здесь исходить? При чем тут его «я»? (Он накрепко запомнил этот психологический тест, который им вбили в голову в колледже: он набирал немало очков по шкале, обычно называвшейся Я-я-я! Хотя и меньше, чем Салуус Кегар.) Ему в голову пришло одно эгоцентричное допущение, которое он мог проверить немедленно.

— Сколько еще людей откомандировываются таким же образом? — спросил он.

— Представительской проекцией — только вы.

Фассин откинулся на спинку стула. Он, конечно, чувствовал себя польщенным, но подозревал, что этот факт может означать нечто куда более неприятное, чем кажется на первый взгляд.

— А другими способами?

— В Боркиле, столице Сепекте, вы присоединитесь к группе старших должностных лиц и с вами проведут дополнительное собеседование. Число лиц в группе около тридцати.

— И какова же будет тема собеседования?

— Информация, связанная с вашим вопросом, недоступна данному конструкту.

— И как долго я буду отсутствовать дома? Может, я должен просто слетать в Сепекте на собеседование и вернуться домой?

— Офицеры Шерифской окулы должны быть готовы к длительным командировкам без предварительного оповещения.

— Значит, я какое-то время буду отсутствовать?

— Офицеры Шерифской окулы должны быть готовы к длительным командировкам без предварительного оповещения. Дальнейшая информация, связанная с вашим вопросом, недоступна данному конструкту.

Фассин вздохнул.

— Значит, это все. Вас прислали, чтобы сообщить мне о моем путешествии на Сепекте? Столько шуму — и все ради такой ерунды?

— Нет. Вы должны знать, что это дело крайней важности, имеющее немалые последствия, и вам будет предложено сыграть в нем существенную роль. Вдобавок выявлены сведения, указывающие на то, что всей системе Юлюбиса грозит серьезная опасность. Данный конструкт более не имеет информации на сей счет. Вам приказано явиться во дворец иерхонта в Боркиле, столице Сепекте, главной планеты системы Юлюбиса, для дальнейшего собеседования не позднее чем в пятнадцать часов завтрашнего дня, девятого месяца долга по местному сепектийско-боркильскому времени. Джихрон шесть шестьдесят один…

Сфера стала повторять время, назначенное Фассину на завтра во дворце иерхонта, в самых разных системах отсчета, чтобы лишить его малейшей надежды оправдать свое возможное опоздание. Фассин сидел, глядя на бежево-белую часть поляризованного окна в дальней части помещения, и пытался решить, что же ему со всем этим делать, черт бы их драл.

Ничего лучше, чем «вот бля», он не придумал.

— …Восемнадцатого ноября четыре тысячи тридцать четвертого года нашей эры, по исчислению о-землян, — завершил сверкающий шар. — Транспорт будет обеспечен. Вам разрешается взять с собой один большой саквояж, подъемный, плюс багаж, потребный для перевозки полного и официального придворного костюма для вашего представления иерхонту. Во время путешествия на вас должен быть противоперегрузочный костюм. Есть еще вопросы?

Верпич на минуту задумался.

— Обычная истерика высших военных.

Словиус пошевелился в своем водном кресле.

— Объясни-ка.

— Скорее всего, они слишком усердно исправляют свои предыдущие ошибки.

— Кто-то мозолил им уши, твердил о некой проблеме, они до поры до времени закрывали на это глаза, а тут вдруг спохватились и запаниковали? — предположил Фассин.

Верпич кивнул.

— Динамика принятия решений в крайне негибкой силовой структуре — это весьма интересный объект для изучения, — сказала Чайан Олми.

Старая наставница и ментор Фассина улыбнулась ему — спокойная, сухопарая, седая. Они вчетвером сидели за круглым столом прежнего кабинета Словиуса. Сам Словиус расположился в большом полузакрытом устройстве, похожем на гибрид древней сидячей ванны и маленького флаера. Фассину казалось, что клыкастое, усатое лицо дядюшки выглядело более живым и более человеческим, чем когда-либо за последние годы. Словиус в самом начале этого разговора заявил, что на время чрезвычайных обстоятельств, в которые может оказаться втянутым их клан, его постепенный отход от дел прерывается. Он снова принимает на себя все обязанности по клану Бантрабал. Фассин с ужасом обнаружил, что какая-то малая, низменная его часть, склонная к самовозвеличению, разочарована и даже некоторым образом сердится из-за того, что дядюшка прерывает погружение в это смутное, бездумно-безразличное слабоумие, которое ведет к смерти.

— Проекция использовала фразу «грозит серьезная опасность», — напомнил им Фассин.

Это-то и испугало его, потому он и организовал эту встречу, рассказал, что ему известно. Если угроза системе Юлюбиса действительно существует, он хотел, чтобы по крайней мере верхушка клана Бантрабал знала об этом. На совещании отсутствовала только мать Фассина, удалившаяся на год в цессорианское обиталище где-то в поясе Койпера, в десяти световых днях пути, а потому вопрос о ее участии даже не рассматривался. Они обсудили, нужно ли связаться с ней и предупредить о всесистемной угрозе, но, поскольку они не знали деталей, такое предупреждение было бы несвоевременным и, возможно, даже контрпродуктивным.

Олми пожала плечами.

— Неадекватная реакция вполне может распространяться и на язык, используемый для описания замеченной проблемы.

— В последнее время участились нападения запредельцев, — задумчиво сказал Верпич.

За два столетия после утраты портала спорадические нападения (как правило, ограничивающиеся окраинами системы и военными объектами) запредельцев на Юлюбис постепенно сходили на нет и практически перестали быть даже беспокоящим фактором. Количество нападений стало безусловно меньше, чем до уничтожения червоточины. В течение тысячелетия почти все системы Меркатории привыкали к этим обычно неприятным, но редко катастрофическим атакам (они отвлекали на себя боевые корабли и прочие военные средства и вообще держали всю метацивилизацию в известном напряжении, но больших жертв и разрушений не вызывали), и система вздохнула свободнее, получив неожиданное послабление: по непонятным причинам временная изоляция системы привела к тому, что непосредственное военное давление на нее уменьшалось, а не усиливалось.