Даг встал и потянулся.

– По-моему, наступает время ужина. Ты пойдешь и посмотришь на представление, Дор, или спрячешься здесь?

Фаун начинала мечтать о том, чтобы они с Дагом могли спрятаться, потом, взглянув на колеблемые ветерком кости, решила, что лучше не здесь. Но хоть где-нибудь...

– О, я пойду, – сказал Дор, поднимаясь, чтобы отнести внутрь хижины резец и готовые чаши. – Можно разделаться с этим раз и навсегда.

– Оптимист, – усмехнулся Даг, уступая дорогу поднимающемуся на крыльцо брату.

Фаун увидела сквозь дверь опрятную рабочую комнату, стол с аккуратно разложенными инструментами и маленький очаг у противоположной стены. Дор снова вышел наружу, поправляя надетую рубашку и не обращая никакого внимания на ту легкость, с которой его пальцы застегивали пуговицы... запер дверь и расторопно закрыл ставни на окнах.

Зеленый свет в лесу приобрел более угрюмый оттенок – пришедшие с северо-запада облака заполнили все небо. Стаккато падающих на землю орехов напомнило Фаун треск суставов Дага ненастным утром. Фаун прильнула к левой руке мужа; мускулы его были все такими же твердыми. Фаун стала шире шагать, чтобы идти с ним в ногу, и, к своему удивлению, обнаружила, что особенно стараться нет необходимости.

За поляной, где располагались хижины-шатры, по потемневшей воде озера бежали волны с белыми пенными гребнями. Фаун слышала, как они плещут о берег; рогоз шуршал под усиливающимся ветром. Только одна узкая лодка еще виднелась вдалеке; двое гребцов в ней отчаянно гребли к дальнему берегу. На севере воздух стал серым, как графит, и сверкающие вилки молний вонзались с небес в землю; гром еще не долетал до острова. Похожее на крупную жемчужину из-за затянувших небо облаков солнце, клонящееся к западу, на глазах Фаун скрылось за темной тучей, и на окрестности опустился сумрак.

Под навесом правой хижины рядом с грудой сумок и седел стояла худая, прямая, непреклонная женщина в юбке, тревожно глядя на дорожку, по которой спускались Дат и Фаун. Позади нее в хижине, прислонившись к столбу и скрестив руки на груди, виднелась Омба в своих штанах для верховой езды.

– Что ты собираешься сказать? – взволнованно прошептала Дагу Фаун.

– Ну, в зависимости...

– От чего?

– От того, что скажет она. Если слухи дошли до нее давно, она уже успела переключиться с радости по поводу моего спасения на другие вещи. И еще многое зависит от того, кто, помимо Омбы, напел ей в уши: она может быть уже на взводе.

– Ты же оставил наши вещи на виду – она поняла, что ты вернулся, даже без рассказа Омбы.

– Конечно.

Да есть ли у него какой-нибудь план? Фаун начала сомневаться в этом.

По мере того как они приближались, женщина выпрямлялась все сильнее; ее руки только один раз протянулись к Дагу, потом она решительно уперла их в бедра. Камбия Редвинг носила свои седые волосы свернутыми в простой траурный пучок. Ее сухая кожа была темной, хоть и не такой загорелой до цвета меди, как у Дага, и производила впечатление яркого контраста с серебристыми волосами. Фаун могла бы счесть её здоровой семидесятилетней женщиной, если бы не знала, что ей на два десятка лет больше. Глаза Камбии были цвета чая; они пристально смотрели на Фаун из-под грозно насупленных серебряных бровей. Фаун подумала, что на ярком свету глаза Камбии были бы такими же золотыми, как у Дага.

Когда прибывшие подошли к навесу, Камбия выпятила подбородок и рявкнула:

– Даг Редвинг Хикори, у меня нет слов!

Позади Дага и Фаун Дор пробормотал:

– Ну еще бы! – В ответ брови Дага только чуть заметно дрогнули.

Камбия тут же доказала, что Дор был прав, воинственно продолжая:

– Правила известны: что бы вы, дозорные, ни подобрали на дороге, домой вы это не тащите. Ты не можешь притащить свою крестьянскую шлюшку в мой шатер.

Словно не слыша этих слов, Даг подтолкнул вперед смущенную Фаун и сказал:

– Мама, это моя жена, Фаун Блуфилд.

– Как поживаете, мэм. – Фаун сделала книксен, отчаянно пытаясь вспомнить хоть что-нибудь из тех сотен отрепетированных слов, которые она готовила к встрече. Она не рассчитывала, что ей придется знакомиться в грозу. Она вообще ни на что подобное не рассчитывала.

Даг опередил ее. Он протянул из-за спины Фаун свой крюк, предусмотрительно повернутый вниз острием, и поднял ее левую руку.

– Видишь? Жена. – Он и свое левое предплечье приподнял, показывая свадебный браслет.

Глаза Камбии расширились в ужасе.

– Ты не мог... – Давясь словами, она выдохнула: – Срежь их немедленно!

– Нет, мэм, – странно любезным тоном сказал Даг. Улетел, подумала Фаун. Улетел в то место, куда он отправляется, когда ситуация смертельно опасна, когда все происходит слишком быстро: он обращается к той части себя, которая способна справиться... или нет.

– Даг, если ты не сожжешь эту гадость и не вернешь девчонку туда, откуда ты ее взял, ты никогда больше не войдешь в мой шатер. – Может быть, Камбия тоже репетировала? Ее подзуживали взволнованные сплетники? Камбия явно испытывала глубокое неудобство, как будто ее глаза и губы одновременно пытались сказать совершенно разные вещи. Даг, наверное, мог определить это своим Даром, если только не закрылся, как скорлупа ореха.

Даг улыбнулся – по крайней мере губы его весело изогнулись, хотя глаза выдавали напряжение; это делало его странно похожим на мать.

– Прекрасно, мэм. – Он повернулся к пораженным слушателям. – Омба, Дор, рад был снова повидаться. Фаун, собирай сумки. За седлами мы кого-нибудь пришлем завтра. Омба, если она выбросит седла под дождь, ты не могла бы их убрать?

Омба, безмолвно вытаращив глаза, только кивнула.

Как это?

– Но, Даг...

Даг наклонился, подцепил крюком сумки Фаун и вручил ей, потом перекинул через плечо свои сумки. Фаун неловко прижала к себе тяжелый груз; Даг обнял ее за талию и развернул прочь от дома. Упали первые крупные капли дождя, громко стуча по листьям деревьев и сухой земле.

– Но, Даг, никто... ей не нужно... я не... – Резко оборвав себя, Камбия сказала: – Даг, ты же не можешь уйти, начинается гроза!

– Пошли, Искорка, – поторопил ее Даг. Несколько тяжелых капель, как чьи-то жесткие пальцы, стукнули Фаун по голове, холодные струйки потекли по ее волосам.

– Но, Даг, она же не... у меня даже не было возможности... – Фаун обернулась через плечо, снова сделала книксен и отчаянно пискнула: – Было приятно познакомиться, мэм.

– Куда вы пойдете? – воскликнула Камбия, словно подслушав мысли Фаун. – Спрячься от дождя, дурак!

– Продолжай двигаться, – уголком губ пробормотал Даг. – Не оглядывайся, иначе все начнется сначала. – Проходя мимо большой корзины, он вонзил свой крюк в крупный темный кругляш и прихватил его с собой. Шаги Дага стали длиннее. Фаун пустилась вприпрыжку, чтобы не отстать.