И вот теперь, если верить умершему в муках гонцу – а не верить ему не было никаких оснований, – западные орки снова решили пересечь перевал. Сейчас, в начале зимы. И так же, как пятьсот лет назад, никто не мог понять, зачем им это понадобилось, но все сознавали, насколько страшна эта угроза.

Молодой король Яннем, однако, собирался выдержать испытание с честью.

Немедленно послали разведчиков, которые принесли неутешительные вести: на перевале действительно появлялись орки и сожгли дотла одно из немногих поселений, находившихся в этой части Митрила. Три форпоста, охранявших западную границу, тоже оказались уничтожены, а служившие там стражники исчезли без следа. И лишь через несколько дней разведывательная группа, отправленная к Скорбному Перевалу, сумела найти следы орочьего стойбища: с пепелищем, оставшимся от костра, и частями обглоданных человеческих тел, разбросанными вокруг.

Орки действительно побывали здесь, уничтожили форпосты, разорили селение и ушли, словно это было для них лишь небольшой увеселительной прогулкой.

Все это было важно. Важнее, чем любые попытки прорыва юго-западных орков со стороны степи, случавшиеся почти каждый год. Брайс это понимал. Но он сомневался, понимает ли это Яннем. Поэтому решил ослушаться своего брата, впервые с того дня, когда тот стал королем.

И незваным явился на заседание Совета.

Когда Брайс вошел, Совет уже начался. Яннем как раз заслушивал отчет лорда Дальгоса, пересказывающего последние донесения от разведгруппы. Войдя, Брайс на ходу поднял ладонь, молчаливо призывая Лорда-дознавателя не прерывать доклада, и остановился, не дойдя несколько шагов до стола. Лорд Дальгос, однако, все же смолк и вопросительно взглянул на короля, который сидел в тронном кресле прямой, как струна, не прислоняясь к спинке, и слушал доклад с совершенно непроницаемым лицом, заставившим Брайса восхититься выдержкой брата. «Интересно, – подумалось Брайсу, – нервничает ли он? Тьма забери, еще как. Я бы на его месте с ума сходил».

– Ваше высочество, – раздельно проговорил лорд Дальгос. – Не знал, что нынче вы почтите Совет своим присутствием.

И еще один вопросительный взгляд в сторону Яннема. А хорошо тот вышколил Лорда-дознавателя за какие-то две недели, раз тот на любой чих спрашивает его одобрения. Или как раз дело в том, что присутствие Брайса Яннем с Дальгосом не обсуждал? Кто чьего одобрения должен спрашивать, в самом деле?

– Я и сам этого не знал до последней минуты, – ответил Брайс, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно. – Видят Светлые боги, лорд Эгмонтер всячески меня отговаривал. – Это была наглая ложь, и Брайс не без удовольствия увидел, как при ней перекосило виконта Эгмонтера. – Но я не смог удержаться, зная, что именно вы будете обсуждать сегодня.

– Не смогли удержаться, чтобы не поделиться с нами вашим бесценным опытом в области стратегического планирования? – язвительно осведомился лорд Адалозо. Эгмонтер считал, что он может стать союзником Брайса. Если и так, старый пройдоха хорошо это скрывает.

Брайс спокойно скрестил руки на груди и ответил, глядя не на Лорда-казначея, а на своего брата:

– Судя по слухам, которые до меня доходят, лишняя голова Совету сейчас точно не повредит. Ибо я здесь не единственный, кто не может похвастаться существенным опытом в стратегическом планировании.

Выпад попал в цель. Яннем побледнел – он был склонен к этому, сошедшая с лица краска часто была единственным внешним признаком, по которому удавалось судить о его истинных чувствах. Повисла напряженная тишина, во время которой Яннем, очевидно, обдумывал следующий шаг. Брайс не успел прикинуть, что будет, если король сейчас попросту кликнет стражу и вышвырнет его вон, как попрошайку. Не поворачивая головы и не спуская с Брайса глаз, Яннем сказал:

– Лорд-хранитель, распорядитесь поставить за столом еще одно кресло.

Все выдохнули. Если буря и грядет, то, по крайней мере, на данный момент она миновала. Брайс пододвинул кресло, принесенное для него, и придвинулся к столу – пусть и в дальнем его конце, но это большой шаг вперед по сравнению с тем, что до сих пор его даже на порог не пускали. И только тогда он обратил внимание, что, помимо него и короля, за столом Совета сегодня не шесть человек, а семь.

– Ваше величество, – сказал лорд Урсус, королевский маршал, поднимаясь с кресла, – теперь, когда мы выслушали донесение Лорда-дознавателя, позвольте мне высказать собственные соображения.

– Говорите, – кивнул Яннем.

Королевский маршал не входил в Совет на постоянной основе и не носил соответствующего титула, дающего ему особые привилегии. Несколько лет назад, когда Яннем начал всерьез интересоваться политикой и устройством отцовского двора, он объяснил Брайсу, что это неспроста. Когда-то королевские маршалы входили в Совет наравне с остальными Лордами-советниками. Но один из их предков, прапрадед Лотара, пресек эту традицию, решив, что, будучи первым полководцем, маршал и так обладает слишком большой властью. Лорды-советники, находясь под рукой короля, издавали законы и принимали решения, маршалу же надлежало лишь претворять эти решения в жизнь. «Если дать маршалу повод думать, будто он способен выносить собственные суждения, а не вершить королевскую волю, то однажды он может осознать, что покорная ему армия – это огромная сила, – пояснял Яннем внимательно слушавшему Брайсу. – Поэтому для всех лучше, если маршал будет поменьше думать собственной головой и побольше доверяться королю». На этот пост испокон веков назначали исключительно самых преданных, доказавших верность кровью множество раз. Даже пост Лорда-защитника, ведавшего личной охраной короля, не считался столь важным и доверенным.

«Но как же можно ставить во главе армии человека, не способного самостоятельно думать? – удивился Брайс, когда они говорили об этом. – Как он сможет строить стратегию и громить врагов?» – «А это несложно, – хмыкнул Яннем. – Ведь вспомни: эту традицию ввели через двести лет после Скорбной Войны. С тех пор самое опасное, с чем мы сталкиваемся, – это мелкие набеги юго-западной орды на хорошо укрепленные форпосты. Там, чтоб побеждать, большого ума не надо».

Интересно, подумал Брайс, глядя на непроницаемое лицо Яннема, помнишь ли ты тот наш разговор? Наверняка помнишь. Ты все запоминаешь и быстро соображаешь. Голова у тебя варит как надо, этого не отнять. Так какого же демона здесь болтается этот надутый дурак? Потому что лорд Урсус, тучный, кряжистый старик, про развращенные вкусы которого ходили слухи по всей столице, – последний, у кого нужно спрашивать совета по таким делам. Да, он ходил против орков с королем Лотаром, но всем известно, что не он вел армию в бой. Приказы всегда исходили от Лотара, и он лично верховодил тяжелой конницей в битве. Король-маг, король-воин, король-законодатель, король-полководец. Нелегко оказаться на его месте и все время пытаться сравниться с ним, да, Ян?

– Должен сказать, – заговорил лорд Урсус пропитым, развязным голосом, видимо, еще не вполне осознав, что он на Совете, а не в борделе, где провел эту ночь, – что, несмотря на тревожные новости, я считаю всю эту панику преждевременной. Да и не слишком-то обоснованной.