Пусть Мири еще не избрала Дейла, пусть между ними не протянулась вязь, делавшая выбор феи свершившимся и необратимым. Помимо вязи, у нее есть собственная воля. Она приняла решение стать женой Дейла, связать с ним жизнь и судьбу феи.

И она никогда не позволит будоражащим касаниям Арелато перечеркнуть принятое решение. Отказаться от мужчины, который был рядом с детства, — верный, надежный товарищ. Добрый, спокойный, уступчивый. Не тот, кто может обманом умыкнуть на другой конец света. Не тот, кто навязывает собственную волю, диктует свои условия.

Вот только… дождется ли ее Дейл? Мири вдруг сообразила, что Арелато не назвал ей срок. Когда он отпустит ее, если она будет «вести себя хорошо»? Может, через тридцать лет вместо пятидесяти? Или пятьдесят вместо ста?

Он маг. В его распоряжении сотни лет. В ее распоряжении — вечность. Но у Дейла нет вечности. Через тридцать лет он станет зрелым мужчиной, которому в человеческом обществе положено крепко стоять на ногах, иметь жену и детей. Через пятьдесят лет он станет дряхлым стариком. Через сто — его не станет совсем.

Мири захотелось стукнуть себя чем-нибудь по голове. Как так можно — даже не спросила похитителя — когда? А ведь это первое, о чем надо было спрашивать. Не до сроков ей было, расстроенной и разозленной.

Завтра она добьется от него ответа. И выставит свои условия. Во-первых, отпустить ее не позже чем через год. За это время он узнает от нее о феях все, что известно ей самой. Не так уж много. Стоило похитить ее после того, как она побывала бы в Элезеуме, раскрыла его сокровенные тайны.

Во-вторых, Мири потребует послать весть в Коф, что она жива, здорова и скоро вернется. Пусть Оршава еще раз пройдет порталом в Ремидею, встретится с ее семьей, расскажет им правду и принесет письма от отца, матери и Дейла. Если Арелато хочет, чтобы она вела себя хорошо, пусть сам обойдется с ней порядочно.

Как только Мириэль подумала о письмах, на душе стало легко и спокойно. Она может сделать это для близких. Успокоить их. И тогда сама будет спокойна в плену Ранду. Сможет наконец расслабиться по-настоящему… как сейчас — вытянуть ноги и обмякнуть в теплой воде.

Мири опустила голову на изгиб широкого края, прикрыла глаза. Она еще ничего не сделала, не добилась согласия от Арелато. Но она приняла решение. Это все, что сейчас можно сделать.

Завтра будет день, будет встреча с похитителем… И тогда она изложит ему требования. Будет сдержанно-настойчивой, не станет кипеть от злости и бить по лицу, хоть он и заслужил. Просто объяснит, как это важно для нее, и если он хорошо к ней относится, пусть докажет это делом. Да. Именно так она и скажет.

Напряжение потихоньку отпустило фею. Покой и теплая вода сделали свое дело. Мири окончательно выбросила из головы Арелато и ею подручных, тревогу за близких. Целиком погрузилась в расслабленную негу полудремы…

Вдруг ванна подпрыгнула, едва не опрокинувшись набок. Вода выплеснулась на пол. Мири взвизгнула, схватилась за края. А в следующий миг опрометью выскочила из нее. Поскользнулась в мыльной луже, рухнула на четвереньки. Опять вскочила и бросилась в комнату, не обращая внимания на ушибленные коленки.

Пол под ногами ходил ходуном, тряслись стены. Мириэль ошарашенно смотрела, как комната ходит ходуном. Землетрясение! — догадалась она. Этот замок стоит на горе, как ее… Тардиль. А где горы, там землетрясения.

Мири дернула дверь — заперто. Попыталась высадить ее плечом. Несмотря на хрупкость и изящество, любая фея была физически сильнее самого закаленного и накачанного человека. Вот только против магии — бессильна. А дверь оказалась заколдована. Даже не шелохнулась под ударами Мириэль.

Девушка остановилась, перевела дыхание. Из комнаты ей не выбраться. Что же делать? Придут ли за ней, чтобы вывести отсюда? Или похитителям сейчас не до нее?

А потом Мири сообразила: а зачем ей выходить? Она под защитой Черты, землетрясение не может причинить ей вреда. А когда обстоятельства слишком сильны, чтобы Черта могла управлять ими, тогда Элезеум просто забирал свое дитя из мира людей. Если фея попадала в пожар, потоп, землетрясение или взрыв — она просто исчезала из того места и появлялась в зачарованном лесу.

Если землетрясение обвалит замок, если ее жизнь подвергнется смертельной опасности, Элезеум заберет Мириэль. Она будет свободна, сможет сама вернуться к родителям и Дейлу. Да ей надо молиться, чтобы ее тюрьма рухнула!

От этой мысли на душе будто царапнул огромный тигриный коготь. Она и впрямь хочет, чтобы замок обрушился и погреб под собой ее похитителей? Она желает им смерти — Даршеле, Мефало, Кодорро? Нет. Даже Арелато с Оршавой, как бы подло они с ней ни поступили.

Новая мысль осенила Мири: она может помочь! Вдруг кто-то не сумеет выбраться из-под завалов? Она опять метнулась к двери и заколотила в нее. А потом опустила руки, разжала кулаки. Кто не сможет-то?

Все они — маги. Даршела сказала, живут они здесь безвылазно уже четырнадцать лет. Вряд ли это первое землетрясение за все годы. Было бы за кого переживать. Тут каждый сумеет защитить себя. Наверняка они что-нибудь придумали.

Мири постояла у двери минуту. Неподвижная, безмолвная среди дрожащих стен и прыгающей мебели. Какого беса? Она так устала дергаться и переживать. За всех — за родных, за чужих…

Да, она фея. Бессмертная, неуязвимая. Она не заболеет, ее нельзя убить или покалечить. Ей нечего бояться. Но в остальном она чувствует и переживает в точности как люди. Она не бесчувственная кукла и не бесплотный дух. Ей бывает больно, она устает, сердится, грустит. И сейчас она очень устала и сердилась. Так, что устала сердиться.

К бесам! К бесам землетрясение, к бесам похищение! Мири подошла к подскакивающей кровати. Стянула с нее одеяло с подушкой, бросила на пол, улеглась, завернулась в толстый уютный кокон и закрыла глаза. Пусть весь мир катится в тартарары. Она будет отдыхать.

Посреди трясущейся комнаты Мири забылась беспробудным сном.

Когда она проснулась, стояла тишина. Вся мебель, все вещи на своих местах, будто кто-то прибрался в комнате, пока фея спала. Или же землетрясения и не было. Может, оно только привиделось Мириэль?

Она вылезла из шерстяного кокона, потянулась. Чувствовала она себя выспавшейся, посвежевшей. Зашла в ванную. Там тоже был идеальный порядок. Уборка или сновидение? Мири не стала долго размышлять, пустила воду, окунулась по-быстренькому, надела голубое платье.

Оглядев себя в зеркале, подумала, что неплохо бы к задуманным требованиям добавить еще побольше приличной одежды. Она не сможет носить одно платье все время. Но надевать остальные из гардероба все равно не станет!

Мириэль нетерпеливо расхаживала по комнате, ожидая Мефало. Но никто не приходил. Она колотила в дверь — та же реакция. Может, замок все-таки обрушился при ночном землетрясении? Только клетка узницы осталась невредимой, а все в Ранду погибли? Но кто привел в порядок ее спальню?

Мири терялась в догадках и маялась бездельем больше часа. А потом все же пришла Мефало, готовая вести девушку по коридору-туннелю. Мири попыталась расспросить ее, что случилось ночью, но выученных слов не хватило.