молодцы! Им штанами с лампасами перед носом помахали, а они уже и рады стараться! Ведь поступление на службу наложит на нас определенные обязательства. Придется принимать присягу, подписывать контракт, или что-нибудь аналогичное. Не так ли, Валентин Сергеевич?

— Да, Машенька, частично вы правы, — ответил генерал. — Присягу придется принимать обязательно. В русской армии не принявшие присягу, даже к оружию не подпускаются. Но вот от контрактов мы избавлены. Надоест служить — напишите прощение об отставке. Только и всего!

— А как вы нас будете оформлять? — продолжала упорствовать Мария. — Ведь у нас нет никаких документов, юридически нас не существует!

— Не беспокойтесь, дорогая Маша, — ответил Абрамов. — Эту сторону дела я возьму на себя.

— Хорошо, я тоже согласна, — позволила уговорить себя Мария. — Думаю, форменная кубанка будет мне к лицу.

— Приехали! — провозгласил Мишка, внимательно глядя в окно. — Вот нужное нам место! Точно оно! Вон там приметная скала!

Мы вышли из машины и размяли ноги. Генерал тщательно осмотрел площадку и остался доволен. Здесь вполне могла пройти любая техника, а само место было достаточно безлюдным. Договорились, что большое «окно» мы развернем здесь немедленно по возвращении в Грозный. Абрамов достал из кармана крохотный коммуникатор и, вызвав дежурного по полку, распорядился прислать сюда полусотню в полном боевом, для охраны зоны перехода.

— Вы сейчас возвращаетесь к себе? — спросил генерал и, получив утвердительный ответ, попросил, — можно мне отправится с вами? Хочу собственными ногами ощутить землю другого мира, полюбоваться на построенный вами город!

Мы не возражали и через пятнадцать минут уже выходили из «окна» в холле моего терема. Мария предложила генералу прогуляться по городу, сказав, что составит ему компанию. А мы с ребятами отсоединили «модулятор» от маленькой рамки, и отправились на договоренное место, монтировать большое «окно». Провозились с этим делом часа два. К тому времени, как мы закончили монтаж, наступил полдень. Мы традиционно отправились в Адмиралтейство на обед.

Маша с генералом уже ожидали нас в столовой. Абрамов был в полном восторге от всего увиденного и даже похвалил нас за грамотное размещение военно-хозяйственных объектов, выучку солдат и организацию службы. Обед прошел в теплой, дружеской обстановке. Генерал был отличным человеком, прямым и искренним, великолепным собеседником. Настоящий «слуга царю, отец солдатам»!

— Мне было бы интересно прокатиться в Петербург и Москву, — говорил Абрамов. — Владислав рассказывал, что старая часть Петербурга практически не изменилась, зато Москва, ставшая у вас столицей, преобразилась полностью. Занятно было бы сравнить. Правда, я и в нашей Москве побывал всего несколько раз. Ведь мой полк постоянно расквартирован в Царском Селе.

— Я была весьма удивлена, узнав, что у вас лейб-гвардия участвует в боевых операциях, — сказала Маша, — ведь в нашем мире лейб-гвардия никогда не участвовала в боевых действиях. Исключения составляют только времена Петра Первого и Николая Второго. Впрочем, наш последний император фактически погубил гвардию в Мазурских болотах, бросив её во встречные бои.

— А мне, милая Машенька, странно слышать от вас эти слова, — ответил генерал, — у нас наоборот, гвардейским полкам поручаются самые сложные операции. Есть даже негласная специализация, мой полк занимается глубокими рейдами по тылам противника, Преображенцы отлично проводят штурм сильно укрепленных позиций, Семеновцы великолепные контрдиверсанты.

— А кирасиры и кавалергарды? — заинтересовался я.

— Кавалергардский полк сейчас представляет собой особую усиленную танковую бригаду прорыва, — ответил генерал, — а кирасирский — это штурмовая авиация!

— А рота дворцовых гренадеров? — не унимался я.

— Телохранители, — сказал генерал, — поймите, в лейб-гвардии служат наиболее опытные люди. Прошедшие огонь и воду ветераны. Грех было бы посылать в распыл молодых ребят из линейных полков. Это, конечно, не значит, что у нас воюют только гвардейцы. В случае крупномасштабных боевых действий непременно подключится вся Русская армия. Но так как сейчас у нас война с Халифатом переросла в цепь локальных сражений, выгоднее использовать элитные спецподразделения. Они и противнику наносят существенно больший урон, и сами обходятся практически без потерь. Вот в недавней операции, про которую вы уже, наверное, слышали, мой полк вообще не потерял никого убитыми. А угробили мы фактически целую дивизию.

— Вот как надо воевать! — в полном восторге воскликнул Мишка. — А ведь у нас действительно кидают в бой безусых пацанов, которые даже толком не знают, из какого места в автомате пули вылетают! Что стоит хотя бы первая Чеченская война! Говорят, что в Ростове, в холодильнике морга до сих пор лежит сотня неопознанных трупов наших солдат!

— Это более чем невероятно! Даже кощунственно! — В свою очередь воскликнул генерал. — Как можно так обращаться с телами солдат, выполнивших свой долг?! У нас это было бы недопустимо! Какой позор для командиров!

— Ну, сейчас у нас стали воевать более грамотно! — поспешил я успокоить генерала. — А тогда, в первую чеченскую кампанию у нас и армии как таковой уже не было. Развалили армию, теперь пытаемся восстановить!

— Будьте так любезны, расскажите поподробнее про ваши чеченские кампании, — попросил Абрамов. — Я так понимаю, у вас их было две? И если можно, ещё я хотел бы услышать про Мировые войны.

Пересказ событий нашей истории занял время до вечера. Уже в сумерках мы отправились к новой зоне перехода и развернули «окно». «Хорошо хоть часы теперь синхронизировались, — подумал я, — и у нас и у них вечер». Генерал внимательно осмотрел рамку и остался доволен её габаритами.

— Отлично, тут своим ходом пройдет даже тяжелый «Филин», — отметил Абрамов, — а это у нас в полку самая большая машина. «Сова» и «Зигзаг» поменьше будут. Так, а где мои бойцы? Как вы думаете, сколько здесь прошло времени с момента отдания приказа?

— Полагаю, чуть менее получаса, — ответил я, прикинув в уме наши передвижения после осмотра площадки.

— Значит, они сейчас появятся, — сказал генерал. — Ну, точно, вон они едут!

По дороге к нам приближались четыре приземистые плоские, с небольшими башенками боевые машины. Похожи они были на БМП-2, только на колесном ходу. Подъехав к нужной точке броневики развернулись веером, на все стороны света. Из люков быстро и ловко выметнулись десантники, разбежались по кругу. К нам подошел командир полусотни, облаченный в боевой комбинезон. Откинув забрало шлема незнакомый офицер отрапортовал генералу о прибытии.

— За сколько уложились? — строго спросил Абрамов.

— Двадцать семь минут, ваше высокопревосходительство! — отчеканил офицер, судя по двум звездочкам на шлеме — хорунжий.

— Отлично! — похвалил генерал, — на шесть минут быстрее норматива!

— Рады стараться! — гаркнул хорунжий.

— Вольно! — скомандовал командир полка. — Слушай внимательно, Саша, твоя задача не подпускать к этому объекту посторонних. Это «окно» пространственного перехода и за ним другая реальность. Половину казаков и две боевые машины отправь туда. «Окно» должно тщательно