– Прелесть, – едва шевеля губами, подтвердила Маред, с тоскливой ясностью думая, что триста крон Кармайкл все равно ее не спасут, но хотя бы позволят немного продержаться до… чего?

– Ну вот! – ликующе завопила Изабель! – Нам надо увидеться! Через два часа я еду в город за покупками. Встретимся в «Золотой чашке», дорогуша! Пока-пока… Ах, да, совсем забыла! Один из папенькиных гостей тебя спрашивал. Кто такая, где живешь… Тьен Оршез, знаешь такого?

– Оршез? – насторожилась Маред. – Что он хотел?

– Понятия не имею, – фыркнула в трубку Изабель, одновременно объясняя кому-то, что платье нужно лиловое, а не зеленое, она уже вчера выезжала в зеленом… – Но я ему про тебя ничего не сказала. Во-первых, это неприлично – рассказывать мужчине про женщину – так маменька говорит. А во-вторых, он противный. И неженатый. Так что был бы он подходящим знакомством, я бы об этом знала, а маменька его даже к чаю не пригласила…

– Спасибо, – перебила Маред водопад слов. – Изабель, если он опять спросит, ради Бригиты, скажи, что ты меня не знаешь, очень прошу!

– О, ты не хочешь с ним встречаться? И правильно! Он гадкий, как таракан! Совсем тебе не пара… Все, поняла, я тебя не знаю. Будь здорова, милочка!

Маред села на кровать, поморщившись от незабываемых ощущений и тоскливо глядя на умолкнувший фониль. Оршез ее все равно найдет, это только вопрос времени. И что тогда? Она опять окажется между молотом наковальней?

На кнопку рядом с конвертиком она уже нажимала больше для порядка. Опять, наверное, сообщение из магазина писчебумажных принадлежностей, что у них скидки. Но письмо оказалось из Университета. Подписано – тьеном Кольвари, счетоводом, которому она дважды в год вносила плату, подписывая чек. Тьен Кольвари писал, что…

Маред перечитала еще раз, думая, что ошиблась. Нет, все верно. «Благодарим вас, тьена Уинни, за своевременную оплату…»

Оплата внесена? За семестр?! Маред негнущимися пальцами набрала номер счетной канцелярии, пролепетала что-то и услышала привычно сухой голос Кольвари, что все верно, плата за истекший семестр внесена, Королевский Университет счастлив приветствовать почтенную тье… Кажется, он решил, что Маред просто проверяет, дошли ли деньги. Как был сделан перевод? Разумеется, чеком. Хм, нет, имени отправителя не имеется, только инициалы. А и М. Да, разумеется, чек оформлен законнейшим образом, выплата уже подтверждена банком. Приятного дня, тье Уинни…

Маред выключила фониль, пребывая в полнейшей прострации. Оплата? И инициалы – А и М? Александр Монтроз?! Но… зачем? Чего он теперь от нее потребует взамен? И как же Оршез, который наверняка захочет отомстить за то, что она его выдала? Впрочем, встреча с Оршезом пока выглядела далекой, а вот Монтроз… Он знает ее адрес и имя! И явно намерен продолжить какую-то игру, сделав очередной ход.

Маред снова включила фониль, нашла перечень абонентов. На букву М в недлинном списке красовался Монтроз А. Самая подходящая для него буква! Мразь, мерзавец… Неужели откупился за вчерашнее? Хотя с чего бы ему откупаться, вряд ли такие умеют сожалеть о сделанном. Но как быстро! Всего за полдня выяснить все и успеть заплатить! И даже номер предусмотрительно оставил. Это что же, он копался в ее фониле?!

Чувствуя, как злость смывает обычную робость, Маред нажала вызов. Фониль прозвенел три раза, и ее решимость почти исчезла с той же стремительностью, что и появилась, но тут в трубке прозвучал низкий мягкий голос:

– Доброго дня, тьена.

– И вам… того же, – едва сдерживаясь, ответила Маред. – Что все это значит, лэрд Монтроз?

В трубке хмыкнули.

– Неправильный вопрос. У вас еще одна попытка, потом я вернусь к работе, с вашего разрешения.

Маред слегка прикусила губу, приходя в себя. Ох, как же хотелось сказать что-нибудь этакое… Но она сдержалась и нехотя выдавила:

– Где и когда мы можем поговорить?

– А вот теперь верно! Завтра, в два часа дня. Ресторация «Азимут». Скажите швейцару, что вас ожидает лэрд Монтроз.

– До встречи, – буркнула Маред, нажимая кнопку.

Бросив фониль рядом с собой на кровать, она сплела пальцы на колене, боясь лишний раз шевельнуться.

Вот так, значит? Что ж, подобные Монтрозу добычу не упускают, даже если дают ей ненадолго убежать. Как кот убирает когти, чтобы охота на перепуганную мышку стала интересней. Но делать нечего, надо идти. А сейчас – спешно сушить волосы и в город. Изабель обещала деньги, которые стали сейчас еще нужнее. Туфли! И аптека! И… не будет же она завтра в ресторации обедать за счет лэрда Монтроза?

* * *

Девчонка появилась ровно в два, и это говорило в ее пользу: Алекс терпеть не мог необязательности. Заранее предупрежденный метрдотель провел ее к столику, ненавязчиво направляя, но ни в коем случае не торопя, позволяя рассмотреть интерьер. Посмотреть в «Азимуте» было на что. Лучи точечной подсветки выхватывали из полумрака модели кораблей на специальных стойках, старинный штурвал на стене, абордажные крючья и оружие, оставляя столики в уютной полутени. Она и смотрела, невольно задерживаясь через каждые несколько шагов.

А сам Алекс в это время рассматривал ее. Двигалась тьена Уинни неуверенно, и не только из-за последствий их встречи. Судя по тому, как придерживала пальцами юбку и прижимала локтем сумочку, она явно стеснялась своего наряда. Последнее, кстати, совершенно напрасно. Когда-то учитель хороших манер объяснил Алексу отличие респектабельного заведения от изысканного. В респектабельном месте не окажется плохо одетого человека, там сумеют дать понять, что не рады его видеть. Но в месте действительно изысканном ни к одному гостю не проявят неуважения, как бы он ни выглядел. А ресторация «Азимут» была безупречно изысканным местом.

Однако девчонка об этом не знала. Сегодня она выглядела немногим лучше, чем ночью, разве что из-под подола вместо ботинок выглядывали туфельки. Но прекрасные мягкие волосы оказались скручены на затылке в скучный узел, да и платье было то же самое, на редкость убогое даже для студенческой формы, создатели которой думали исключительно о благопристойности. Что ж, эффект их стараний вышел обратным: унылая серо-зеленая тряпка вызывала немедленное желание ее содрать. И если белокожую блондинку вроде Незабудки такой цвет хоть как-то бы пощадил, делая всего лишь невзрачной, то золотисто-смуглая тьена Уинни выглядела в нем болезненно-серой. А вот в обычной белой рубашечке от нее глаз нельзя было отвести.

Девушка – ну не мог Алекс всерьез думать о ней, как о взрослой женщине – подошла к столику. Встав навстречу, он поклонился, дождался, пока тьена Уинни осторожно опустится на стул, и тоже сел. Со стороны идеальная осанка гостьи казалась естественной, но на мгновение Алекс почувствовал укол вины. Теперь, когда знал гораздо больше… Ну, ничего, сидеть пару дней будет затруднительно, однако гордость тьены пострадала куда больше, чем ее аппетитная попка. Управляться с ремнем Алекс умел и был уверен, что кожу не повредил ни одним ударом, а синяки пройдут. Но как же хороша!