Он очнулся от страшного крика. Все цыгане находились в комнате и орали так, что Король даже протрезвел. Растерявшись, он выпустил женщину, и она, заплакав, упала на пол. Откуда-то появился Граф с перекошенным от ярости лицом. Цыганка кинулась к нему, начала что-то умоляюще говорить, показывая на Короля, но Граф, не слушая, сгреб ее за волосы. Ударил раз, другой, швырнул на пол и снова ударил. Ее плач перешел в протяжный, хриплый вой. Она мотала головой с распустившимися волосами, пыталась заслониться от ударов, но безуспешно: на пол уже брызнула кровь. Король смотрел на нее, ничего не понимая. Никто не обращал на него внимания: все цыгане сгрудились вокруг женщины и Графа. Шум не стихал. Перед глазами Короля мелькали оскаленные зубы, сверкающие глаза, злые лица. Хмель окончательно вылетел из головы. Решив, что лучшее в такой ситуации – потихоньку смотаться, Король вышел из комнаты. Его никто не задерживал.

Спустя несколько дней он снова встретился с Графом и попытался выяснить – в чем было дело? К его удивлению, цыган ничуть не был обижен и, казалось, не придавал случившемуся никакого значения:

«Забудь, Король. Пьяные все были, дело обычное. Девочку хочешь – всегда найду, а это – пустяки».

Зная Графа, Король не стал настаивать. Очень велик был соблазн спросить у Белки – что бы все это значило с цыганской точки зрения? Но на это Король не решился, чувствуя, что сыграл в случившемся какую-то недостойную роль. Он не рассказал об этом случае никому. И никогда больше не позволил себе напиться допьяна.

…– Что будем делать? – повторил Таракан.

– Искать. – Король щелкнул зажигалкой, красный огонек осветил его хмурое лицо. – И товар, и сволочь эту.

– Вот ты его сыщешь! – в свет сигареты выдвинулся таракановский кукиш. – Не дурней тебя: небось смылся давно.

– Я завтра в Москву полечу.

– Сбрендил, дуся?! – обозлился Таракан. – За бугор ехай! В Грецию, в Турцию! Да хоть в Бадахшан обратно! В Москве они из тебя вермишель нарежут! Что ты там делать собрался?

– Разбираться. – Король затянулся в последний раз, выбросил окурок. Негромко позвал в сторону: – Зямка!

Из темноты мгновенно материализовался Лягушонок.

– Ты на тачке? Отвези меня.

– К тете Кате? – нахально осведомился тот. – Что Нана недолечилась, так это Маргарита Спиридоновна, извиняюсь, арапа правит. Я лично проверял – все в норме!

– В аэропорт отвези.

* * *

Король вылетел в Москву первым же рейсом. Заснуть в самолете он так и не сумел и, прикрыв глаза, что обычно помогало думать, начал составлять план действий.

Первой задачей было отыскать Белаша. Король понимал, что оправдаться будет трудно, но другого выхода не было. А потом, хочешь не хочешь, надо будет как-то отлавливать Графа. Много лет работая с цыганами, Король знал, что, если те захотят спрятаться – найти их не сможет ни Петровка, ни Интерпол. Нельзя же обшаривать все таборы на вокзалах и полустанках. К тому же – что он знал о Графе? Поди догадайся, куда он засунул товар на десять миллионов… В конце концов Король решил, что без ресторанного скрипача Петро Метелина не обойтись.

В Москве он зашел на платную автостоянку и взял свою машину, которую не трогал около года. «Мерседес» был в порядке, но ехать к Петро было еще рано: ресторанные цыгане обычно отсыпались после рабочей ночи до полудня. Подумав, Король решил сначала заглянуть к сестре.

Белку он увидел сразу же, как вошел в маленький дворик на Таганке. Взгромоздившись на табуретку и зажав во рту связку прищепок, она развешивала на веревке выстиранное белье. Король подошел сзади и снял ее с табуретки.

– Ой… Вовка!!! Откуда?! Ты надолго? Есть хочешь?

– Потом. – Король взглянул на площадку, где, поднимая столбы пыли, носилась Белкина детвора. Белка пришла ему на помощь:

– Э, Лялька! Яв адарик![20]

Через минуту перед Королем стояла насупленная девчонка с грязным пальцем во рту. Красное выгоревшее платьице было тесновато Ляльке и вытерлось на локтях, ноги были в пыли по колено. В черных недлинных волосах запутался тополиный пух. Похожие на вишни глаза смотрели сердито: всем видом шестилетняя дочь давала понять, что ее напрасно оторвали от важного дела.

– Ну, что стоишь? – нахмурилась Белка. – Поздоровайся с отцом, глупая.

– Драствуй, – без особого энтузиазма буркнула Лялька. Король присел рядом с ней. Не зная, что сказать, провел пальцем по испачканной детской щеке. Лялька, не шевелясь, в упор смотрела на него.

– Что ж ты такая замурзанная? – Владимир не решился даже взять дочь на руки и, помедлив, несильно подтолкнул ее. – Ну… Беги.

Лялька обрадованно кинулась к площадке. Король проводил глазами красное платье и прыгающие черные кудряшки. Опустил голову.

– Ты с ней как чужой. – Белка не смотрела на него, расправляя белье на веревке. – Хоть бы раз привез ей что-нибудь.

– Я тебе мало денег даю? Кстати, почему на ней платье драное?

– Выпущу я ее на двор в новом, как же… Все у нее есть – и платья, и туфли, – хочешь, покажу. А ты… Мог бы и почаще приезжать!

Король не ответил. Идя за Белкой к подъезду, он думал, что, может быть, и в самом деле нужно было пристроить Ляльку получше, держать ближе к себе… Марго тоже без устали долбила ему об этом. Однако даже ей Король не решался сознаться в том, что не хочет видеть дочь. Когда Лялька впервые не узнала его в лицо, присутствующая при этом Белка испугалась до слез и весь вечер пилила Короля за редкие приезды. Сам же он, наряду с легкой досадой, почувствовал облегчение. И после этого не появлялся в Москве полтора года.

По тому, как сестренка встретила его, Король понял, что она еще ничего не знает. Он решил, что это к лучшему, и лишь поинтересовался – давно ли она видела Графа?

– А недавно, – беззаботно воскликнула Белка, двигая черпаком в кастрюле со щами. – Неделю назад его свадьбу играли. Ох, и народу было! Даже из Бухареста приезжали цыгане! Я такого стола никогда в жизни не видала, одного вина – на тыщу долларов, наверно…

– Неделю назад? – медленно переспросил Король.

– Ну да. Все удивлялись – почему тебя не было.

Час от часу не легче… Король отлично помнил, как месяц назад Граф уверял, что эту свадьбу давно отыграли. Что ж, правильно придумал, сволочь. Вышло так, что он, Король, не явился к нему на праздник потому, что прячется. Вот и доказывай Белашу теперь…

– Рогожин где? Шляется опять?

– Что ты! С того раза – ничего! – счастливо уверила Белка и закричала в сторону коридора: – Э, Славка! Вставай щи есть!

Через минуту глазам Короля явился заспанный, небритый Рогожин. Восторга по поводу визита родственника он не выразил, буркнул: «Будь здоров» и направился в ванную.