Дедушка и соседская бабця Василина объясняли мне, для чего нужна каждая из травок, что она лечит, от чего помогает. Эта вот кровь останавливает, ту нужно заваривать, если вдруг живот заболит, такая способна поднять настроение, а такая – помочь заснуть.

Некоторые же зелья обладали и вовсе волшебными свойствами. Если правильно подобрать состав для отвара или настойки, то, приняв пару ложечек, один человек может полюбить или возненавидеть другого человека или продлить свою жизнь на несколько десятилетий.

Отчего-то травная наука мне не давалась. Скучно было запоминать все эти травы, цветки да корешки. Не в маму пошла, которая могла слушать рассказы бабци Василины о растениях днями и ночами напролет.

А вот камешки глазами в Черемош метать да из пальцев искры добывать мне очень нравилось. Особенно когда рядом вертелись соседские мальчишки. До чего же весело было глядеть на их удивленные рожи, когда я, не шевелясь и не отрывая взгляда от своего поплавка, швыряла мелкой галькой в ту сторону, где они удили рыбу.

«Эй, кто это балуется?» – возмущались парни.

Но никого, кроме девочки-тихони, дремавшей над своей удочкой, поблизости не было.

И надо же, у них рыба не клевала, хоть ты тресни, а эта малявка умудрялась за каких-то полчаса целое ведерко линей и карасей натаскать. Слово она, что ли, знает заветное, способное рыбу приманивать?

И знала. И такому меня дед Гнат научил.

А уж когда я, пригласив ребят вместе варить уху, разводила под котелком костерок без спичек, одним щелчком пальцев, те просто на землю падали от изумления.

В общем, много мне дал карпатский дедушка, больше, чем родной университет. Гнат сам был самым настоящим университетом.

На всю жизнь запомнились мне слова, сказанные стариком при расставании, когда он провожал нашу семью в далекую Москву:

«Карт в руки, доню, не бери. Перевернут они всю твою судьбу».

Словно в воду глядел карпатский кудесник – вон что из-за проклятущих картонок произошло…

Утреннее пение птиц и усиливавшийся шум города за окном вывели меня из блаженного небытия.

Скосив глаза, увидела, что студент мирно посапывает на ковре. На лице паренька блуждала блаженная улыбка.

По привычке взяла телефон и обнаружила на нем непрочитанную эсэмэску следующего содержания: «Мы нашли друг друга. Нам хорошо. Возвращаемся в Москву или отдохнем тут. Просьба не беспокоить. Андрей, Алиса».

Странно, как это я вчера ее не обнаружила?

Проверила сеть.

«Билайн», увы, не брал и тут. А чего я хотела, тут же параллельный или еще какой другой мир.

Интересно, сколько бы стоил местный роуминг? Со связью, конечно, надо что-то решать. Без нее как без рук. Купить какую-нибудь местную симку, или что тут у них. На крайняк, обзавестись новой мобилой.

Настроение отчего-то слегка испортилось, и я не нашла ничего лучшего, как выместить досаду на соне.

– Подъем! – заорала ему в самое ухо. – Тревога!

Парень вскочил.

– Где?! Что?! – очумело затряс головой. – Какая тревога?! Почему тревога?

– Завтракать пора, – сбавила я тон до почти ласкового. – А то я прямо помираю от голода. Марш на кухню готовить завтрак, а я минут через двадцать-тридцать спущусь и оценю твои кулинарные подвиги…

Выпалив все это на одном дыхании, ласточкой слетела с ложа и скрылась в ванной.

– Вывод первый, – констатировала я, оглядев накрытый Гаруном стол и попробовав кусочек подгорелого тоста, – готовить ты не умеешь, даже самые простые блюда. Вывод второй – сервировать стол тоже. Значит, ни в повара, ни в официанты не годишься.

– Неправда! – попытался возразить студент. – Я неплохо омлет по-ахтиарски готовлю.

– Вот это, что ли? – я сморщила нос над тарелкой, наполненной буроватой массой, пахнущей какой-то бякой.

– Попробуй, – протянул мне вилку заискивающе улыбающийся паренек.

– Ты уверен, что ЭТО можно есть? – усомнилась я, осторожно отправляя в рот малюсенький кусочек Гаруновой стряпни.

И тут же выплюнула ее назад, ибо вкус блюда был таким же отвратительным, как и вид.

– Отравить меня вздумал?! – я накинулась на горе-повара чуть не с кулаками.

– Да ты что?! – орлом взвился маг-повар. – Это же шедевр нашей национальной кухни! Я его всегда отлично поджариваю.

– Кто тебе сказал?

– Мама, – скромно потупился юноша. – Ей очень нравится, когда я подаю это на завтрак. И брату тоже, старшему. Он у нас вообще любитель покушать.

– Ну-ну, – я не нашлась, что сказать. – Однако я предпочитаю что-нибудь более… традиционное. Из «континентальной» кухни, так сказать.

Придвинула к себе вазочку с хлебцами, намазала один маслом, положив сверху по куску сыра и ветчины.

Гарун, обиженно сопя, принялся за обе щеки уминать собственноручно изготовленную яичницу.

– Ладно, не дуйся, – наклонившись к нему через стол, растрепала юноше чубчик. – Признаться, я тоже не профи в готовке. Все некогда да и незачем было заниматься. Когда училась, в университетской столовке обедала, а потом… – махнула рукой. – Бары, рестораны всякие… Теперь, вижу, придется… Кстати, у меня к тебе есть деловое предложение…

– Какое? – навострил уши молодой человек.

– Ведь у тебя сейчас каникулы? – уточнила.

– Ну… да… – подтвердил Гарун, осторожничая.

– Извозом много зарабатываешь?

– Я не зарабатываю, – начал оправдываться студент. – Просто…

– Вот и славно, – перебила я, не церемонясь.

– Чего ж тут славного? – не понял моей радости мажонок.

– Значит, не станешь грустить почем зря по потерянному заработку. Тем более что я тебе компенсирую все материальные издержки. Надеюсь, – добавила на всякий случай.

– Каким образом?

– Предлагаю тебе место управляющего, или, скорее, своего секретаря.

– А-а, – разочарованно скуксился Гарун. – Секретаря-а…

– Именно, – подтвердила я. – Ты ведь местный, знаешь, что, где, как и почем. Поможешь с продажей отеля.

– Но у меня нет ни малейшего административного опыта… – удрученно развел руками парень, и только потом до него дошло. – Продать отель? Как?! Зачем?!

– А что мне делать с этой недвижимостью? – пожала я плечами. – Мне домой нужно. Кстати, не знаешь, почем отсюда билет до Земли?

– До Земли-и? – протянул парень и подозрительно прищурил око. – А тебе зачем? Это ж закрытый мир! Туда так просто не попадешь – да и вообще, по-моему, нормальным людям там делать нечего.