Ее пальцы затрепетали от желания дотронуться до него. Есть ли у нее теперь такое право? Везде, всегда, когда бы ей ни захотелось? Вряд ли он скажет «нет». Слушай, Санни, разве ты здесь не затем, чтобы выяснить, что тебе хочется, и реализовать наконец свои желания?

Она протянула руку и коснулась его. Распрямила завернувшийся воротник, поправила волосы. Чего ей действительно захотелось, так это притянуть его к себе, оказаться так близко, как только возможно.

— Что? — спросил Ник, заметив нерешительность в ее глазах. Снял ее руку со своего затылка, повернул ладонью вверх и прижался к ней горячим долгим поцелуем. Потом, не давая Санни опомниться, видя, как тает она под его ласками, блеснул белоснежными зубами и неожиданно впился ими в нежную кожу.

Ее сотрясала яростная дрожь, на секунду показалось, что одних этих ласк довольно, чтобы достичь вершины наслаждения.

— Куда прикажете, миледи? — спросил он, не выпуская ее ладони из своих рук.

Она попыталась ответить, хотя сама не представляла, что хочет сказать, но в горле запершило, слова не шли, только губы слегка дрогнули.

— Предпочитаете развлекаться в помещении? — Он снова блеснул белозубой улыбкой. — Или на природе?

Она с трудом проглотила комок в горле.

— Я… в помещении…

Глаза его, и так темные, вобрали в себя всю черноту окружающей их ночи. Ник потянул ее к себе, и она почти упала на сиденье, но он продолжал тащить, пока она не оказалась сидящей у него на коленях.

О господи! Когда она думала о нем, как о настоящем мужчине, то даже вообразить себе не могла, до какой степени права. Люди, окружавшие ее раньше, не в состоянии внушить страсть такого рода — примитивную, сметающую любые препятствия.

Впервые в жизни она засомневалась в своих способностях. Способностях удовлетворить подобное желание.

Он, должно быть, почувствовал, потому что прервал поцелуй и спросил:

— Что? Ты хочешь, чтобы я перестал? Слишком быстро? Слишком скоро?

Она покачала головой.

— Нет. — Взглянула на него, он отбросил с ее щеки прядь волос. — Но…

— Но что? Ты привыкла к более изощренным методам ухаживания?

На сей раз она не стала отпираться. Потому что он был прав.

— Да, но не в том дело. — Нервно поежилась, и он снова успокаивающе провел рукой по ее волосам и лицу. — Просто ты очень искренен в своих чувствах, а я… привыкла обуздывать свои порывы, меня учили скрывать их, показывать лишь то, что положено. Ты… — Она улыбнулась. — Из-за тебя мне хочется неприличных вещей.

— По мне, беды тут нет. Она потерлась о его щеку.

— Что, если будет недостаточно? Если… меня окажется… недостаточно?

Он расхохотался.

— Поверь мне, Санни. Тебя достаточно. По правде, тебя так много, что я просто тону.

Она печально усмехнулась.

— Можно сказать, что и самый секс у меня всегда был упорядочен и распланирован.

Ник снова рассмеялся, но не обидно. Его губы приблизились к ее губам.

— Что ж, пора ломать стереотипы. — Его глаза глядели прямо, смеющиеся и уверенные и, самое главное, жаждущие ее. — Поцелуй меня, Санни. Ты поцелуй меня. Начнем с самого начала.

Так она и поступила. И обнаружила, что с настоящим мужчиной примитивная, яростная первобытная страсть вполне доступна, проста и естественна. Захватывая в ладони его лицо, она наслаждалась колкостью свежей щетины, уже появившейся после утреннего бритья. Губы — полные, теплые и податливые. Хватка его рук становилась крепче, когда она погружала язык в его рот, сначала слегка, потом глубже, слыша зарождающийся в его горле стон. Вот оно! Первобытный инстинкт. И все лишь после поцелуя.

При мысли о том, чем они закончат, ее тело начинало содрогаться в сладостной истоме. Плотские желания, которые она исступленно мечтала воплотить в жизнь. Прямо сейчас.

— Отвези меня к себе, — хрипло проговорила она. Он поднял голову, заглядывая ей в глаза.

— Буду счастлив отвезти тебя к себе. — Его голос тоже охрип.

Она кивнула, понимая. Ей и самой не хотелось заниматься с ним любовью в постели его брата.

* * *

Как они умудрились добраться до его квартиры, ни в кого не врезавшись, осталось загадкой. Большая часть пути прошла для Санни как в тумане. Его пальцы упорно не желали отрываться от ее коленей, а она с не меньшим упрямством исследовала губами его шею, а руками проверяла, действительно ли мышцы бедер так крепки, как казалось.

Облик здания тоже не отложился у нее в памяти. Запомнилось только, что находилось оно на какой-то тихой улице. Время, пока он искал ключи от входной двери, тянулось невыносимо долго. Наперегонки они устремились вверх по лестнице, и всякая неловкость мгновенно прошла, когда он прижал ее к двери, впиваясь в губы жадным поцелуем. Она уже чуть не умоляла взять ее. В постели. Или прямо тут, на полу. Где угодно. Голова ее кружилась, перед глазами вспыхивали и гасли беспорядочные огни. Одно-единственное желание затмило все остальное.

Ник открыл дверь, и они ввалились в его квартиру. Она не успела оценить его способности к оформлению дома или отсутствие таковых. Глаза ее не отрывались от него. Он захлопнул дверь, она привалилась к ней, они снова приникли друг к другу. Пуговицы его рубашки разлетались под ее пальцами, он тем временем расстегивал ее куртку.

— Погоди, постой, — задыхаясь, шептал он. — Я не хочу заниматься с тобой любовью в прихожей. — Смешливая гримаса растекалась по его лицу, и она попыталась остановиться, перевести дух. Прийти в себя хоть чуть-чуть. — По крайней мере в первый раз.

— Хочешь выпить или еще что?

Она помотала головой.

— Только тебя. Я просто хочу тебя.

Его мгновенная реакция доставила ей ни с чем не сравнимое удовольствие. Он притянул ее ближе, подхватил на руки.

— Слушай, я сама могу идти, — объявила она.

— А мне хочется тебя нести. Вот только что понял, что всегда мечтал об этом.

И она обнаружила, что тоже всегда об этом мечтала. Надо же! В жизни жест оказался не менее романтичным, чем обычно в кинофильмах.

— Я не маленькая, — предостерегла она.

Он усмехнулся и покачал ее в люльке своих рук.

— Да и я тоже. — И понес ее через мелькнувшую коричнево-рыжеватыми пятнами гостиную, коротким коридором в спальню. Ее глаза блаженно закрылись, когда после короткого поцелуя они упали на постель.

Нику хотелось как можно скорее ощутить всю ее под собой. Его руки, вытягивающие ее футболку из пояса брюк, тряслись.

Она тоже дрожала. Он замер, заглянул ей в глаза.

— Ты не передумала?