А вот «Суворов» до сих пор стоит в заливе Санкт-Петербурга и сейчас выполняет роль военного музея.

Картину эту написал, и в последствии подарил парку один знаменитый художник-баталист по фамилии Вспышкин. Об этом мне рассказала Виктория.

— Склады очень глубоко. Попробовала бы сходить с нами, но тогда Пауль бы тебя обнюхал. — усмехнулся я.

— Иу… — богиню передёрнуло от омерзения: — Отвратительно! Нет уж… Компания великого корабля мне милее.

— Как скажешь. Кстати… Я тут всё никак не могу понять. Точно ли у тебя не осталось звериных повадок? — я вытащил из кармана теннисный мячик. Зрачки Лины тут же расширились, а на щеках выступил едва заметный румянец.

— Дурак! Я не играю в игрушки. Сказала же!

— Володя, что ты делаешь? — ужаснулся Толик.

— Ничего. Просто… — я бросил мячик дальше по коридору: — Упс! Прости… Выронил.

— Как ты посмел… — тело волчицы начало содрогаться, а на глазах навернулись слезы: — Как ты мог так поступить со мной?!

— Оу! — я сделал козырёк из ладони и начал присматриваться: — Мячик всё дальше… Он уходит от тебя! Что же делать?

— Ненавижу тебя, Демидов… — всхлипнула раскрасневшаяся Лина и со скоростью пули устремилась за жёлтым объектом, радостно размахивая рогаликом.

— Что это такое? — удивился Толик.

— Ортоминасия духов. Суть в том, что в древние времена, когда людей ещё не существовало — многие духи маскировали энерго-одор и прятались среди животных. Чтобы каннибалы не нашли их, перенимали повадки и звуковые сигналы тех, в кого превращались. Ходит слух, что ортоминасия передавалась из поколения в поколение. От родителя к ребёнку. Видимо, родителей Лины эта штука тоже не миновала.

— Ад! Эгоай! Аршиээц! — волчица подбежала ко мне с мячиком во рту и села возле ног, злобно глядя мне в глаза.

— С полным ртом не разговаривают. — я вытащил шарик изо рта богини: — Что ты там говорила?

— Гад! Негодяй! Паршивец! — яростно повторила она: — Сыграл на моих слабостях… Опозорил меня перед всеми!

— Тут никого нет.

— А если бы был?! Я — Великая Защитница Рима! И я… — не успела она договорить, как я поднял её на правую руку, а левой начал почесывать за ушками.

— Не волнуйся. Я не собираюсь позорить тебя на людях. Просто хочу, чтобы ты перестала врать.

— Кто врёт?! — возмутилась она: — Я всегда честная! Ну, почти всегда…

— Но сейчас ты врёшь. Расскажи, что случилось?

— Ну… — волчица виновато опустила ушки: — Дело в том, что ты напоминаешь мне кое-кого… Я тогда была маленьким волчонком, а он… Он был…

— Кем?

— Это неважно. Ты никогда не станешь таким, как он… И всё тут. И вообще, я не хочу больше привязываться к людям духовно! Посмотри, во что меня превратила дружба с Мадлен? Я не такая, Хозяин. Я не убийца! Больше не убийца…

— Вот и славно! — я поставил богиню на ноги: — Сколько тебе нужно для адаптации?

— Пока не знаю… Это сложно.

— Понял. В таком случае, я не буду тебя доканывать…

— Правда? — обрадовалась волчица.

— Но при одном условии. Если ты помнишь время, когда была совсем волчонком… Значит, есть вероятность, что ты помнишь, когда появился культ человека. — я внимательно посмотрел на миленькие глазки Лины.

— Культ? Я не знаю, о чём ты говоришь… — виновато опустив взгляд, ответила она.

— Значит, я буду продолжать тебя изводить. Это твой выбор, детка! Не мой. — злорадно хохотнул я, и закинул богиню к себе на плечо: — А ты знаешь… Ты ведь всё знаешь! Я это чувствую…

— Ничего я не знаю! Поставь меня на ноги! — жалобно заскулила волчица.

— Нет. Пока ты мне не откроешься — я буду считать тебя своей игрушкой.

— Но это несправедливо!

— Что было до культа? Кто его создал? Почему ЭПТ не стали править миром? Разве я многого прошу? Мне просто нужна правда!

— Для чего? — Лина вдруг стала по-настоящему холодной и серьёзной: — Что измениться, если ты узнаешь правду?

— Для меня — всё.

— Что же… В таком случае я буду твоей игрушкой. — тяжко вздохнув, ответила волчица.

Это же был практически прямой ответ, что Защитница Рима всё прекрасно помнит и знает! А значит — конечно, ты будешь моей игрушкой, дорогая. На весь период молчания! Но рано или поздно — я всё равно тебя расколю…

* * *

После того, как мы урегулировали все вопросы с парком, настало время секретных экспериментов. И самое важное — наше предприятие нуждалось не только в офисном планктоне, но и в защите! Да, Виктория установила везде металообнаружители, но этого недостаточно.

Если какой-нибудь олень, типа тех же Можайских захочет «подложить мне крысу на печенье», то я должен быть готов. Вернее — парк должен быть готов к сопротивлению.

Кстати, я не видел рамок и охраны ни в одном парке Москвы. Честно, даже поначалу переживал, что начнутся скандалы, когда недовольные строгостью режима будут просто разворачиваться и нести свои деньги конкурентам. Однако, вышло всё с точностью, да наоборот! Люди охотно выворачивали сумки, демонстрировали мобильники, ключи и кошельки. Они прекрасно понимали — Берендеевский парк заботиться об их безопасности.

Конечно, так получилось далеко не только из-за прагматичного мышления гостей.

Мои любимые белки всюду развесили плакаты о том, что нужно быть осторожным. Если ребёнок случайно потерялся — его ждал шпиц на вышке. А потом по системе оповещения администрация искала невнимательных родителей. Так же белки указали, что все найденные подозрительные предметы необходимо нести к Плотниковым в штаб для дальнейшего разбирательства.

Благо, что бомб и оружия пока не приносили, но вот различных дорогих сумочек, кошельков и телефонов была тьма!

С мобильниками всё просто.

Достаточно позвонить по номеру из контактной книжки и там передать информацию, чтобы растяпа вернулся и получил свой аппарат. Правда, бывали и неудобные ситуации. Например, когда Вика позвонила контакту «Мама» в найденном телефоне, а ей из динамика полетели истерика, вопли и рёв… Выяснилось, что хозяина телефона похоронили вчера. А аппарат он оставил, когда гулял тут в последний раз. Да уж… Неприятно, но что поделать? Всякое в жизни бывает.

Так вот, если с телефонами всё было просто, то вот всякие дорогие сумочки, клатчи и кошельки зачастую оставались тут навсегда. Когда куча вещей в штабе превращалась в гору — их попросту отдавали Паулю, который с радостью утаскивал всё к себе и красиво сортировал. Божок искренне верил, что все эти вещи рано или поздно вернуться к своим хозяевам…

В общем, мы старались всем своим видом показать, что искренне заботимся о безопасности посетителей.

Однако с большей популярностью — приходит большая посещаемость!