Татьяна опустила руки:

– Значит, не обошлось, а я молилась, чтобы бандиты отстали от нас.

– Такие, как Мирза, не отстанут. Пока… пока не получат как следует по роже!

– Кто ж им даст по роже?

– А вот об этом подумаем. Поэтому я на время закрыл кафе.

– Но они заявятся сюда!

– Вряд ли. Главное – он раскрыл карты, теперь можно хоть проанализировать ситуацию. И найти ответ, зачем главарю банды, контролирующей почти весь Город, понадобилось наше кафе, когда бандиты могли просто обложить нас данью, как это они делают с другими предпринимателями. Почему Мирза не трогает хозяина соседнего магазина, которого, правда, чуть ли не до нитки обдирает, а за нашу, по большому счету, обычную забегаловку готов и деньги немалые выложить, и место на рынке предоставить? Для чего ему платить за то, что он постепенно и так прибрать к рукам может? Я найду ответ на эти вопросы, а пока буду искать, вся семья должна находиться дома. В квартиру бандиты не сунутся. Худо ли, бедно, но милиция у нас еще работает и далеко не все ее сотрудники продались в услужение ублюдкам типа Мирзы. Так что вламываться не станут. Когда у Оли начинаются каникулы?

– С двадцать восьмого мая, – ответила Татьяна.

– А сегодня двадцать пятое. Собирайся, поедем в школу, договоримся, чтобы ее отпустили с сегодняшнего числа.

– Получится ли?

– Получится! Я сам с директором переговорю!

– Хорошо! Через пять минут буду готова!

– Я тебя на улице, возле машины жду!

– Так здесь проще пешком пройти!

– А я разве сказал, что в школу мы поедем? Пешком и прогуляемся!

– Я поняла.

Тимохин спустился во двор. Прикуривая сигарету, внимательно осмотрел его. Ничего подозрительного не заметил. Впрочем, на данный момент реальной угрозы ожидать было рано. Вот завтра… завтра все пойдет по-иному. Но это завтра. А сегодня пусть Мирза побесится. Ему отказ какого-то вшивого коммерсанта как удар в челюсть. Привык, сука, что все его прихоти выполняются с полуслова. Придется отвыкать.

Если бы майор спецназа узнал, что последует за его отказом, то немедленно вывез бы семью из города или позвонил бы адвокату, который все же оставил свою визитку в кафе. И продал бы это чертово кафе. Но человек, прошедший войну, видавший в жизни столько, сколько некоторым никогда не увидеть, сталкивавшийся с бандитами, чьей жестокости и коварству не было предела, даже предположить не мог, что в мирном городе творят свои дела нелюди, куда страшнее тех, что зверствовали в Афганистане. Поэтому Александр стоял возле машины, курил и думал о том, что ему делать дальше, после того, как соберет всю семью дома. Одновременно, больше по старой спецназовской привычке, контролируя все, что происходило во дворе.

В школе вопрос об отпуске Ольги на каникулы раньше срока решили быстро. Директор ничего не имел против, так как девочка училась на «отлично» и отличалась примерным поведением. Из школы зашли в магазин, купили приличный запас продуктов. В 16.20 вернулись домой. Их встретила мать Тимохина. Антонина Сергеевна попросила сына пройти в ее комнату. Выложив пакеты и переодевшись, Александр прошел к матери, спросил, улыбаясь:

– Это еще что за тайны Мадридского двора?

– О них я от тебя хотела услышать, сынок. Что случилось?

Тимохин присел в кресло:

– Сейчас что-либо скрывать от тебя уже не имеет смысла. А посему отвечу. На нас, на кафе, наехали бандиты местного криминального авторитета Мирзы. Наехали по-серьезному.

– Что они хотят?

– Чтобы я продал им кафе!

– С какой такой радости?

– Вот и я задал им подобный вопрос. Но ответа не получил. Точнее, представитель Мирзы сказал, что бандит просто желает заполучить наше кафе, и все! Понимаешь, желает! А его желания в городе – закон!

– И ты отказал им?

– Естественно! Но чтобы не подвергать опасности сотрудников заведения, ведь отморозки Левоева способны на все, я решил на время прикрыть кафе.

Мать, стоявшая до сих пор у трельяжа, присела на кровать:

– Считаешь, это снимет проблему?

– Не знаю. Вряд ли. Но посмотрим, что последует дальше.

– Сколько они предложили тебе за кафе?

– Двадцать пять! Тысяч долларов, естественно, и место на центральном рынке под их «крышей». Но верить таким уродам, как Мирза, нельзя. И уступать нельзя. Иначе они в конце концов просто выбросят нас на улицу, лишив всего. Для них существует один аргумент – сила. Они в большинстве случаев применяют силовой вариант в достижении поставленной цели, но и сами если и спасуют, то только при активном силовом противодействии. Другими словами, если против них выступит такая же сила.

Мать усмехнулась:

– И эта сила ты? Ты один сила?

– Иногда, мама, и один человек может сделать столько, сколько не сделают сотни людей.

– Ты знаешь такого человека?

– Очень даже хорошо!

– У тебя болезненное самомнение, не находишь?

– Возможно, но пасовать перед бандитами не намерен. Думаю, как-нибудь сумею разрулить ситуацию.

– А нас решил запереть дома, чтобы не мешали тебе?

– И чтобы не мешали, и чтобы вам не помешали жить. Поэтому убедительно прошу тебя на время прекратить вечерние посиделки во дворе и прогулки по улице.

– Да? Вот что я отвечу тебе, сынок! Ты своей жене и дочери устанавливай запреты, а я буду жить так, как жила. И не надейся, что стану сидеть взаперти. Это тебе понятно?

Александр поднялся:

– Ну почему ты такая несговорчивая, мама? Ведь я же беспокоюсь за твою безопасность.

– Ты о себе побеспокойся. И о Тане с Ольгой, а я как-нибудь без твоих табу проживу.

– Теперь понятно, в кого я такой упертый!

– Конечно, понятно. Все же ты мой сын, а не соседский.

– Значит, все мои попытки уговорить тебя временно ограничить свободу действий бесполезны?

– Ну почему же? Я согласна находиться дома, но при условии, что и ты не будешь покидать квартиры.

– Это невозможно!

– Тогда ты сам ответил на свой же предыдущий вопрос.

– Эх, мама, мама! Не понимаешь ты всей серьезности ситуации!

– Ты, по-моему, тоже! В милицию о планах этого, как его, Мирзы, что ли, заявил?

– А смысл?

– Как же будешь отстаивать правое дело?

– Найду как!

– Смотри, не загреми в тюрьму!

– Я постараюсь!

– Иди к семье!

– А ты?

– Полежу до ужина. Что-то спина вновь разболелась.