— Да, а в чем дело?

— Будьте любезны, ваши документы.

Прохоров протянул паспорт.

— Прохоров Анатолий Яковлевич, 1922 года рождения, — вслух прочитал майор. — Все точно, — сказал он Рощину.

Рощин смотрел на Прохорова. Уже год день и ночь он думал об этом человеке. Год он говорил с ним, спорил, переубеждал, изучал, надеялся и обманывался в своих надеждах, вживался в его психологию, думал его мыслями и, наконец, объявил ему войну. Уже год шла их невидимая дуэль. Сейчас он впервые увидел его.

— Согласно санкции заместителя главного военного прокурора, вы арестованы и обвиняетесь по статье 64 Уголовного кодекса РСФСР, — сказал майор.

— Что? Что такое? — спросил удивленно Прохоров. — Что это за статья?

— Измена Родине. — Майор протянул ему постановление. — Прочтите и распишитесь.

Лицо было совершенно спокойно, только руки изменили ему. Лист бумаги мелко вздрагивал, словно человек читал его в вагоне идущего поезда.

— Это недоразумение, — глухо сказал Прохоров, — это какая-то ошибка…

— Мы разберемся, — тихо сказал Рощин, стоящий за его спиной.

Прохоров обернулся. Их взгляды встретились.

…Было уже совсем темно. Прохоров сидел в машине между Рощиным и мной. Он молчал и все смотрел вперед, дальше мутно-серой дороги, дальше света фар, в ночь.

* * *

В целях конспирации оперативные работники контрразведки дали Прохорову псевдоним «Иезуит». Этот псевдоним родился случайно, но, мне кажется, оказался удивительно точным. В ночь на 2 октября 1964 года «Иезуита» не стало. Появился подследственный Анатолий Прохоров.

Сентябрь — ноябрь 1964 г.

Примечания

1

Власов. — Прим. автора