сильно припекало, и не хватало только холодного вкусного мороженого. Мы переглянулись с Агун и набросились на сладкое.

— Ой — ой, может, вас стоило покормить. Смотрите не съешьте вместе со стаканом.

— Я, действительно, голодная… Ты разве сам не хочешь перекусить?

— Если честно, я бы тоже поел. Я видел недалеко отсюда мидии и креветки. Если хочешь, то быстренько сбегаю.

Я кивнула, ничего не ответив, потому что рот был полностью набит фруктовым мороженым. Издалека послышался крик, и мне показалось, что кто-то зовет меня. Я не ошибалась: вдалеке в нашу сторону двигалась Белла. Как я ей объясню, почему рядом Агун и зачем я с ней сижу рядом? Мысли спутались в голове и я сильно запаниковала.

— Привет, малышка. — она наклонилась к девочке и пожала ей руку. — Что она здесь делает?

— Она снова сбежала и увязалась за мной… Андрей взял ее с нами. — Промямлила я, оправдываясь.

— А я говорила, что ты ей понравилась. Как дела, Агун? — Но малышка только смотрела и улыбалась, уминая свое мороженое.

— Ты здесь одна?

— Нет, сегодня я со «своим». Он разрешил поздороваться. Все-таки ты жена начальника.

Я засмеялась, и Агун подняла на меня хитрые глаза, будто все знала и все видела, но не стала выдавать страшную тайну. Белла попрощалась и убежала в сторону кавалера, а я осталась наедине с девчонкой. Она уже не казалась местной оборванкой. Опрятная и милая, она сидела на песочки и делала куличики с помощью своего картонного стаканчика.

Андрей вернулся и принес целый пакет, из которого приятно пахло жареными морепродуктами. Огромные креветки в кляре, сделанные во фритюре, мидии в сырном соусе, копченая рыба. Казалось, что он скупил половину прилавка, чтобы накормить двух обжор.

Я схватила креветку, окунула в острый соус и запихнула ему в рот. Он зачавкал, показывая всем видом, что это самая лучшая в мире еда. Я попробовала одну штучку и почувствовала то же самое.

То ли голод сыграл свою роль, то ли свежеприготовленное блюдо было действительно вкусным. Агун смотрела на нас и скромно перебирала ручками песок. Я взяла креветку и протянула ей. Она будто с опаской посмотрела и медленно положила в рот. Как же так? Она так уверенно до этого брала все подарки, а тут засмущалась и не брала еду, пока я сама не дала ей в руки.

Может, она решила, что мы и так сегодня много всего ей купили? А может, потому что до этого момента мы сами дарили ей. Меня это умилило, и я решила покормить ее с рук. Одну за другой я запихивала креветки по очереди: то ей, то Андрею, а они счастливые чавкали на весь пляж.

— Ты не хочешь потом дойти до массажа?

— Хочу, конечно. Но куда мы денем ребенка?

— Возьмем с собой, а куда еще? — Он сделал такой удивленный тон, будто это был наш ребенок и мы не можем его оставить где-то одного.

Я собрала все вещи, и мы направились искать массажный салон. Это было совсем не тяжело, учитывая, что тайки горланят на всю улицу, и их слышно за километр.

Нам удалось за 15 минут найти первый салон, и я увидела на входе аквариум с маленькими рыбками, которые едят омертвевшую кожицу с ног. Я показала на него и вопросительно посмотрела на Агун. Она кивнула, и я предложила Андрею оставить ее здесь и, пока она будет мочить ножки, сходить на массаж.

Нас встретила милая тайка, но от ее голоса я чуть не подавилась. Грубый, низкий бас раздался и ее уст. Я пригляделась и заметила кадык на горле. Точно! Здесь же много трансвеститов! Мне стало неловко за такую реакцию, но работники понимающе смеялись надо мной. Видимо, им не в первый раз приходилось наблюдать такое от кучи туристов, и они уже давно привыкли.

Мы попросили работницу приглядеть за малышкой и отправились в кабинки. Тайки переговаривались между собой и, нам показалось, смеялись над нами. Они гнули наши руки и ноги в разные стороны, а мы хрустели всеми косточками и вскрикивали от боли. После сеанса стало настолько легко, будто мы сбросили груз в несколько килограмм. Мы вылетели вниз, расплатились и забрали Агун.

— Пора возвращать ее. Уже вечер, ей надо поспать.

— Да, нам тоже пора на боковую.

Мы быстро домчались до детского дома и вышли из машины, но Агун начала плакать и упираться. Она кричала и ревела, хватаясь за сиденья и спинки.

Андрей пытался ее успокоить, но она цеплялась за меня маленькими ручками и смотрела маленькими умоляющими глазками будто насквозь, задевая мое сердце.

Душа разрывалась, но мы не могли ничего поделать. Мы жили в гостинице, а мне вообще было не до детей, ведь я едва справлялась с собой. Подбежал вчерашний старичок и что-то заговорил на своем.

Мы вручили ему сумки с подарками девочки, он позвал ее, но Агун настойчиво пряталась за мной. Старичку пришлось тащить ее силой за руку, пока малышка заливалась слезами и рвалась в нашу сторону, а он лишь виновато смотрел на нас.

— Ну что, завтра навестим ее?

— Не надо. Не стоит привыкать к ребенку. Ей стоит сразу понять, что мы не останемся с ней.

Душевные муки

Прошло три дня… Я измученная эмоциями практически не выходила из комнаты, а Андрей понимающе приносил мне еду и пытался привести меня в чувства. Но все было тщетно. Внутри все разрывалось от жутких воспоминаний, и силы неожиданно покинули тело.

Я чувствовала себя старой, никому не нужной, одинокой женщиной, ничего не добившейся в жизни. Если бы мой сын был жив, он был бы поддержкой и опорой. Он бы никогда не бросил меня… Но его больше нет. Андрей сел на кровать и положил тяжелую руку мне на спину.

— Может, все-таки навестим ее? Ты же мучаешься?

— Не нужно. Я не из-за этого. Давай лучше сходим на улицу красных фонарей? Помнишь, ты мне обещал?

— Тогда собирайся скорее, уже вечер. Как раз город скоро заиграет другими красками.

Я надела новое платье и вспомнила Агун. Это она мне выбрала его. Как признательно и благодарно она смотрела на меня, будто я единственное, что есть в ее жизни.

Мы доехали на тук-туке до места, и я словно попала в другой мир. Клуб на клубе, куча народа, все пьют и танцуют, проститутки заманивают клиентов и нагло хватают за руки всех проходящих мужчин.

Какой-то таец подбежал к нам и впихнул две листовки. Мы посмотрели