Но, коротко сказать, щедрость природы, знатность художества, великолепство торговли – вещи столь дорогие для человека и полезные обществу света, в одно мгновение меня озарили».

Юрий Лисянский

Записки русского мореплавателя отличаются не только занимательностью, но и литературным талантом. Этот дар особенно проявился в книге Лисянского «Путешествие вокруг света», увидевшей свет в Санкт-Петербурге в 1812 году. Однако об этом чуть позже. Пока же служба на британском военном флоте была для русского волонтера вовсе не увеселительной прогулкой. Он принял участие в нескольких боях с пиратами и французскими кораблями, был контужен. Его поездка по Соединенным Штатам происходила во время стоянки и ремонта английского фрегата.

В бостонской гавани

Лисянский оставил описание Нью-Йорка, Филадельфии и нескольких небольших городков. Интересно отметить, что в Филадельфии, тогдашней столице страны, моряк получил аудиенцию у Джорджа Вашингтона, о чем с восторгом писал брату: «Сколь кто ни говорит противу гостеприимства здешних обывателей, но я на оное жаловатся не могу. Бывши знаком со многими фамилиями, я от оных испытал много приветствий. Президент же Вашингтон обласкал меня таким образом, что я по гроб жизни моей должен ему остатся благодарным и всегда сказать, что не было в свете величее мужа сего. Простота его жизни и благосклонность в обхождении таковы, что в одно мгновение поражают и удивляют чувства».

Судя по записям Лисянского, он побывал в Бостоне по меньшей мере дважды. «Бостон считается по Ню-Йорке первым, веселостию же жителей и гостеприимством превосходит оный. Бостонцы более, кажется, живут на англинской манер и, хотя трудолюбивы, но никогда не лишают себя удовольствия компании, когда токмо обстоятельства позволяют. Оне более также приверженны к вольности и своим поведением подают лутший пример оной, нежели все южные штаты. Между ними нет склавов (рабов. – Л. С.), а каждый собственными руками или головой достает хлеб… Кембрич – 3,5 мили от Бостона, в нем находится академия, вмещающая 280 студентов. Оная считается самою старинною и имеет при себе знатную библиотеку».

Гарвардский двор

Юрий Федорович Лисянский вошел в историю как капитан военного шлюпа «Нева», участвовавшего в первой русской кругосветной экспедиции под командованием И. Ф. Крузенштерна (однокашника по Морскому корпусу). Два корабля – «Надежда» под руководством Крузенштерна и «Нева» – вышли поначалу вместе из Кронштадта летом 1803 года, но затем значительную часть путешествия шлюп Лисянского прошел самостоятельно по своему маршруту. В частности, более года исследовалось побережье Аляски. На обратном пути, обогнув Южную Африку, впервые в истории мореплавания Лисянский провел корабль по трансконтинентальному маршруту от Кантона (Китай) до Портсмута (Англия) без единого захода в порты, что заняло 142 дня.

Кругосветная экспедиция Крузенштерна-Лисянского имела огромное значение для российского мореплавания и торговли, собрав ценнейший географический, этнографический и другой научный материал. По возвращении в Россию летом 1806 года Ю. Ф. Лисянский был награжден орденом Святого Владимира третьей степени; команда «Невы» поднесла ему в дар золотую шпагу.

Если жизнь капитана Лисянского стала славной страницей в истории русского флота, то судьба его американского дневника оказалась несчастливой. Он не был издан до последних лет двадцатого столетия. О причинах этого можно только догадываться. Но далеко не последнюю роль сыграли, видимо, весьма откровенные оценки русского офицера. Вот, например, его суждения о политической системе Соединенных Штатов, где «каждый из них составляет малую республику, а все вообще есть знатное вольное правление, которое управляется президентом, сенатом и конгрессом. Все оне избираются промежду граждан на известное время… Хотя почти неприметна… сила гражданской и военной власти, но мне никаких безчинств видеть там не привелось, которые бы при подобных обстоятельствах могли произойти в Европе, а сему причиною, верно, добрые законы и нравственность».

Невостребованная рукопись «Журнала Лисянского» была утрачена в годы революции и гражданской войны в России, и лишь чудом у военного историка Н. В. Новикова сохранилась машинописная копия, снятая им с подлинника в 1913 году. Впоследствии сто семьдесят семь листов этой копии вместе с другими рукописями легендарного мореплавателя были переданы в Центральный государственный архив литературы и искусства.

В 1809 году по состоянию здоровья (результат контузии в голову в 1796 году) Ю. Ф. Лисянский вышел в отставку в чине капитана 1-го ранга. Остаток жизни он провел в имении Кобрино под Гатчиной (купленное женой у родителей А. С. Пушкина). Капитан Лисянский похоронен в Александро-Невской лавре в Санкт-Петербурге. Выполненное по собственному эскизу мореплавателя, его надгробие украшено бронзовой копией якоря «Невы» и медальоном участника «плавания кругосвета». Именем Лисянского назван один из открытых им островов Гавайского архипелага.

Городские хроники

1800. Население Бостона превысило 25 тысяч жителей. Бостон был четвертым по численности населения городом США после Нью-Йорка, Филадельфии и Балтимора.

1800. Создана городская Санитарная комиссия (Boston Board of Health), первая в Соединенных Штатах. Ее первым руководителем стал известный революционер Пол Ревир.

1803. Началась интенсивная застройка района Бикон-Хилл (Beacon Hill). Многие из элегантных зданий возводятся по проектам первого американского архитектора с европейским образованием Чарльза Булфинча. К большому облегчению горожан застройщики Бикон-Хилл уничтожили известный морякам всего света район «красных фонарей».

1803. Судовладельцы Роберт Пирпонт и Эбиэл Стори приговорены к публичному стоянию в колодках за повреждения корабля с целью получения страховки.

Игра в бостон

«В 1800-х годах, в те времена, когда не было еще ни железных, ни шоссейных дорог, ни газового, ни стеаринового света, ни пружинных низких диванов, ни мебели без лаку, ни разочарованных юношей со стеклышками, ни либеральных философов-женщин, ни милых дам-камелий, которых так много развелось в наше время, – в те наивные времена, когда из Москвы, выезжая в Петербург в повозке или карете, брали с собой целую кухню домашнего приготовления, ехали восемь суток… когда в длинные осенние вечера нагорали сальные свечи, освещая семейные кружки из двадцати или тридцати человек, когда наши отцы были еще молоды не одним отсутствием морщин и седых волос, а стрелялись из-за женщин и из другого угла комнаты бросались поднимать нечаянно и не нечаянно уроненные платочки… во времена Милорадовичей, Давыдовых, Пушкиных…» Так писал об ушедшей эпохе Лев Толстой в повести «Два гусара», одном из лучших русских произведений о карточной игре.

В золотой век русской классики – от Пушкина до Толстого – игра в карты представляла не только один из самых занимательных литературных сюжетов, но и стала значимым символом эпохи. «Энциклопедия русской жизни», пушкинский «Евгений Онегин»,