– Розы любят общение, – с улыбкой произнесла бабушка.

Исабель уставилась на ведро с чайными розами. Они источали сильный сладкий аромат. Бабушка постоянно собирала цветы, в огромном количестве.

На сад ложились вечерние тени. Исабель уселась на большой камень в траве.

Конечно, здесь когда-то любил сидеть папа. Отличное место! Исабель представляла, как её отец, Оленье Копыто, крадётся по лесу. Это было живое воспоминание из далёкого прошлого, когда папа играл с ней и Урсулой в индейцев, принцесс, всадников и драконов… Он всегда придумывал что-нибудь увлекательное. Он так радовался и веселился. Всегда. До прошлой осени.

Тогда-то всё и произошло. Умерла тётушка Анна, дедушка с бабушкой унаследовали её дом, и дедушка вдруг завёл разговор о том, чтобы переписать это наследство на папу. Но папа не захотел.

– Мы можем просто туда съездить, – предложила тогда мама.

– Этот дом меня не интересует, – только и ответил папа.

Исабель запомнила, что папин ответ удивил маму. Ей он тоже показался странным. Но она не обратила на это внимания, потому что тогда летний домик был просто домиком. Он находился где-то далеко и казался каким-то ненастоящим.

– Так вот ты где, – ласково сказал дедушка, приближаясь к Исабель с садовой тележкой, заполненной сорняками и ветками. Он остановился рядом с внучкой и спросил: – О чём думаешь, детка?

– О папе, – Исабель сказала правду.

Дедушка промолчал. Он стоял и смотрел на сад, куда-то вверх, на шелестящие зелёные кроны деревьев, а потом произнёс со вздохом:

– Многие слишком легко сдаются. Они забывают о том, что такое брак. А ведь это значит делить пополам и радость, и горе. И в трудное время нужно уметь выстоять. И всё пройдёт. Нельзя, чтобы трудности заслоняли собой самое главное. Если помнить это, то многое можно преодолеть.

Дедушка посмотрел на Исабель.

– Вот увидишь, всё образуется, – он потрепал Исабель по руке. – Так или иначе.

– Дедуля, – стремительно проговорила Исабель, чтобы не расплакаться, – ты знаешь, что на самом деле случилось с Леной?

Как только эти слова слетели у неё с языка, она пожалела, что спросила. Но слово не воробей. Вылетит – не поймаешь.

Дедушка посмотрел на неё взглядом, значения которого она не уловила, и покачал головой.

– Некоторых вещей, Исабель, лучше не знать, – сказал он.

Его ответ поразил девочку. Что дедушка имел в виду? Исабель с недоумением посмотрела на деда.

Тот вздохнул и сказал серьёзно:

– Правда может причинить боль… Есть вещи, о которых не хочешь знать, потому что они ещё больше ранят. Тогда лучше оставить всё как есть. Понимаешь?

Нет! Исабель вообще мало что понимала. Она только хлопала глазами в надежде, что дедушка пояснит, о чём это он.

Но дедушка только посмотрел внучке в глаза и отвернулся. Не дожидаясь ответа Исабель, он покатил свою тележку дальше по саду.

После этого разговора на душе у Исабель остался неприятный осадок.

«Но он же не имел в виду?.. Не думал же он, что папа?.. Нет, – испугалась своих мыслей Исабель. – Никогда. Это невозможно».

Той ночью Исабель приснилось, что кто-то её зовёт.

Слов она не расслышала.

Только голос.

Детский.

Голос Лены.

Он доносился из сада, со стороны деревьев. Исабель пошла туда, откуда он слышался, но голос постоянно удалялся. Сначала он звал её из сада, потом – из леса. Девочка побежала по дорожке в лес, мимо старых деревьев, по склону холма сначала вверх, потом вниз, через каменистые расселины, всё глубже и глубже в чащу… Вдруг голос стих, и Исабель оказалась на берегу озера, тихого и спокойного.

Она была абсолютно одна.

Она крикнула, но ей никто не ответил. Она закричала ещё громче, но услышала только собственное эхо. Расстроенная, она повернулась и медленно пошла к дому.

Исабель резко проснулась и посмотрела вокруг. Она лежала не в комнате на кровати, а сидела, съёжившись, на тканом ковре в коридоре первого этажа и дрожала от холода. Её ночная рубашка была грязной, с пятнами плесени, а ноги – мокрыми, все в траве. Дверь позади была приоткрыта. Исабель почувствовала, как из сада подул летний ночной ветерок и по спине пробежали мурашки.

Исабель не припоминала, чтобы раньше ходила во сне, и испугалась, что это произошло с ней сейчас.

Неужели Лена повела её за собой в лес, к самому озеру?

Зачем?

Исабель закрыла глаза и увидела перед собой лицо, обрамлённое тёмными волосами, с большими, покрасневшими от слёз глазами. Голос звал её.

«Лена, чего ты хочешь?» – спросила Исабель.

Урсула стояла на верхней ступеньке лестницы, а Исабель поднималась с первого этажа, откуда не было видно, сердится сестра или скорее беспокоится. Исабель предполагала последнее.

– Тебя так долго не было, – прошептала Урсула. – Где ты была?

– Не знаю, – так же шёпотом ответила Исабель, заходя в комнату. Девочка села на кровать и переодела ночную рубашку. Урсула удивлённо посмотрела на грязную ночнушку.

– Похоже, я ходила во сне, – объяснила Исабель. – В лес.

– Тебе приснился сон?

Исабель кивнула.

– Про Лену?

– Думаю, да, – Исабель посмотрела на Урсулу. – Пошли. Ложись рядом, – сказала она сестре.

И Исабель рассказала Урсуле о голосе и лесной тропинке, ведущей к озеру. Девочки лежали в кровати Исабель, тесно прижавшись друг к другу под одеялом. Исабель шёпотом рассказывала о том, что с ней случилось, а Урсула внимательно слушала. Наконец девочка закончила свой рассказ. В тёмной комнате стало тихо. Только ветер шумел в кронах деревьев, и Исабель отчётливо слышала шелест листьев, как будто всё ещё находилась там, в чаще.

Урсула с беспокойством посмотрела на сестру.

– Тебе не страшно? – прошептала она. – Ты ведь не знаешь, чего она хочет…

Исабель ответила не сразу.

– По-моему, она хочет мне что-то показать, – сказала она.

– Думаешь, лесное озеро?

– Может быть.

– Ты правда была там?

– Не знаю.

– Ты не могла там оказаться, – прошептала Урсула. – Это невозможно. Нельзя во сне оказаться в другом месте.

Молчание.

– Но по крайней мере мы знаем, что в лесу находится озеро, – шёпотом ответила Исабель.

– Да.

Молчание.

– Завтра, – уверенно произнесла Исабель.