Одно радовало, что Мирон сдержал обещание. Ни окружающие, ни папины ищейки не смогли докопаться до правды. Он сохранил мою тайну, и все вокруг знали все, что взбредет им в их воспаленный мозг, но только не правду. Конечно, я знала, что раз папа заинтересовался Мироном, то уже совсем скоро все может раскрыться, если я не найду новое убежище. Но думать об этом совершенно не хотелось. Я устала. Очень сильно. Я устала врать, притворяться, маскироваться, придумывать, сбегать, отстаивать. И где-то в глубине души, мне хотелось, чтобы все узнали правду. А в некоторые дни, когда моя голова не варила от переизбытка информации, а ноги едва передвигались от усталости, я готова была сама пойти и все всем рассказать. И только осознание того, что я прошла почти половину пути, придавало мне сил держаться и молча играть свою роль. Было бы очень жалко взять и одним признанием пустить все коту под хвост.

Как только вспомню, сколько я сил, денег и нервов вложила в свою мечту - передергивает. И самое удивительное во всем этом то, что мой отец ни о чем не догадывается. Скорее всего это невероятное везение. Потому что я, как игрок, намного слабее его. И у него возможности такие, что я не знала, почему до сих пор он не в курсе, что я делала за его спиной. А он точно не знает. Иначе меня бы давно посадили под амбарный замок и нашли бы способ петь под его дудку. Но вот уже два с половиной года, мне удается водить папу и его охрану за нос. Не уверена, что они особо меня выслеживают, но это только благодаря нашему бывшему водителю Дмитрию Петровичу. Он на папу работал еще с лихих девяностых. А потом в силу возраста его определили ко мне в личные водители. Мужик он классный и любит меня, как родную дочь. Ну, я от него была в восторге. Любой мой каприз с добродушной улыбкой на губах. Сколько я ему крови попила, но он не сдался, и стал не только моим водителем, но и личным ангелом-хранителем. Начиная с поездок в школу, и заканчивая моей любой прихотью, - Петрович всегда был рядом. Я пробовала отказаться от его услуг, обманывала его, но на первых этапах мне было так тяжело, что я думала сдаться. И тогда именно Петрович, этот пятидесятилетний усатый мужик, поддержал меня и помог пустить пыль в глаза нашей охране и моему отцу. Мы с ним разработали план действий, план моих передвижений и он безбожно врал всем, прикрывая мой зад, благодаря чему у меня все шло как по маслу. Ни у кого даже не возникло подозрений, что Петрович может врать. А то, что я пропадаю с ним целыми днями по салонам и бутикам, это нормально. Я же богатая, не знающая ни в чем себе отказа стерва.

Полтора года Петрович был моим спасителем. И никто даже близко не мог догадаться, что я бываю совсем не там, где отчитывается водитель, и делаю совсем не то, что все думают. А потом он заболел и ему пришлось уйти. Как же я тогда расстроилась и испугалась. Без Петровича я была, как без рук и ног. Папа с барского плеча предложил мне на выбор двух водителей, чуть старше меня по возрасту. А мне они как собака пятая нога. Я просто была уверена, что таких секретных отношений как с Петровичем у меня с ними не сложится. И я взбрыкнула. А когда папа махнул на меня рукой в очередной раз, я пообещала закрутить с ними роман. Ну а что? Я же легкомысленная и легкодоступная особа без мозгов? Почему бы и нет? Папа разозлился, а я стала обладательницей новой инфинити.

Но машина не решила моих проблем. В любое время папа мог установить за мной слежку, и мне пришлось искать себе занятие, которое в случае чего могло оправдать мое отсутствие или наоборот нахождение в определенном месте.

Я сняла в одном из торговых центров небольшое помещение и организовала небольшой салон красоты. Закупила оборудование, наняла сотрудников, администратора и позволила им развивать свой маленький минибизнес. И вроде даже неплохо получалось. Катя Торопова спала до обеда, потом ехала руководить и командовать, вечером возвращалась домой и сваливала в клуб на тусовки. Даже придраться не к чему, но я почему-то в последние месяцы этого года чувствовала, что я на грани. И моя тайна тоже. Что буквально все скоро рухнет. Но продолжала упорно стискивать кулаки и сжимать зубы, и идти вперед.

В какие-то моменты мне хотелось все бросить и рассказать все Владу. Но почему-то в ту минуту у меня не хватило решимости. Если я была уверена в себе и готова была к разговору с ним в день его возвращения на родину, то сейчас не могла переступить себя.

И еще этот Соколов. Он не выходил из моей головы. Я, как помешанная не могла справится с собой. И если раньше мне легко удавалось отвлечься и забыть о своих проблемах, то сейчас я в предвкушении ждала встреч с Матвеем.

Знала, что меня ничего не ждет кроме его презрительного, а то и равнодушного взгляда. Знала, что я ему не интересна. И если бы не тот факт, что я сестра Влада, вряд ли бы он, периодически сталкиваясь со мной в клубе, гневно шипел.

- Прекрати встречаться с Мироном, или я все расскажу Владу.

- Иди к черту, Соколов! Мне, если что, тоже ему есть что про тебя рассказать.

- Маленькая сучка! - психовал Матвей и бежал от меня, как от прокаженной.

А я упивалась его вниманием. Мимолетным, редким и совершенно далеким от интереса ко мне, как к девушке. Но хоть так.

И вот за три дня до Нового года Соколов сам подошел ко мне. Обычно все происходило в те моменты, когда мы сталкивались случайно.

А в этот не удержался.

Я спустилась вниз за барную стойку. Мне требовалось что-то выпить. Потому что голова гудела и жутко хотелось спать, но последние дни Нового года были особенно тяжелыми и мне требовалось выложиться на все сто, а то и двести.

- Кать, последнее китайское!

Его голос за моей спиной заставил меня вздрогнуть, а сердце пуститься вскачь. Я медленно развернулась и улыбнулась.

- Хватит, Матвей! Ты тоже не пушистый! В отличие от тебя Мирон ко мне относится хорошо!

- Да о тебе такие слухи ходят! Я даже боюсь, что если Влад заявится в клуб сам, то просто офигеет! - Матвей склонился к моему уху, стараясь перекричать клубные биты, а у меня мурашки по всей коже. Мне даже показалось, что Матвей втянул воздух рядом со мной, но я все списала на свою усталость.

- Не переживай! Это мои проблемы!

- Ну хрен с тобой! Потом не говори, что я тебя не предупреждал!

- Не скажу, - выдохнула, стараясь запомнить эти головокружительные ощущения от его близости.

Зашкаливающее сердцебиение, дрожь по позвоночнику и слабость в ногах.

- Какая же ты глупая! И упертая! - рявкнул Матвей и ушел.

Это был наш последний разговор, последняя встреча. Больше я не видела Соколова. Даже тогда, когда встречала Новый год с братом и его друзьями. Или, когда проводила все свои вечера в клубе. Я искала его. Я ждала его. И, черт возьми, скучала. Несмотря на его холод, равнодушие и обидные слова в мой адрес, я скучала по этому гаденышу. Так сильно скучала, что даже решилась спросить о нем у Влада.

- А... Он уехал куда-то в горы со своими одноклассниками. У него там кто-то появился что ли. И вообще решил отдохнуть. Набраться сил перед новым проектом. Он же выходит из нашего бизнеса.