Только глубокой ночью, совершенно обессиленные, оба завалились спать, а утром Славик пересадил Петю в коробок и отдал на хранение Маринке Корзинкиной. Теперь она смотрела на пруд, словно оцепенев, с дрожащими пальцами около рта, и ее разум отказывался понимать происходящее.

Петя стоял на капитанском мостике за штурвалом, судно послушно подчинялось каждому его движению. «По крайней мере, — рассуждал он про себя со спокойствием философа, — приключение стоит того, чтобы побыть маленьким. Что ни говори, а в моем теперешнем положении есть масса привлекательных сторон. Взять хотя бы то, что сейчас происходит — когда бы и кто разрешил, будь я обыкновенным мальчиком…»

Но он не успел перебрать все выгоды своего положения, потому что вдруг ударили разом все орудия, и заброшенная на середину пруда жестянка вмиг разлетелась на куски.

— Ого… — Петя почесал затылок. — А что если бы это была не банка… Эй! — испугался он, вдруг все поняв. — Эй! Подберезкин! Что это значит? Ты не говорил, что снаряды будут разрывные, я думал, все понарошку!.. Эй, ну-ка прекрати все это, выпусти меня!..

Голос Пети впивался Славику в голову комариным писком. Пугливо оглядевшись по сторонам, он поднес к губам пульт ДУ, переделанный в рацию, и зашептал:

— Тише ты, не ори. Пока все идет как надо. Просто из-за того, что приехало телевидение, решили сделать поэффектней. Кстати, подводные мины тоже взрываются, будь осторожнее. Слышишь меня? Или уже струсил?..

От возмущения у Пети просто не находилось слов.

— Ну так что? — настаивал Славик, и в голосе у него появились насмешливые нотки. — Как, струсил? Струсил как девчонка, или будешь моряком, будешь сражаться?..

— Ничего я не струсил, — отозвался Петя, немного помолчав. — Только предупреждать надо.

— Ладно, ладно, ты молодец, все будет хорошо. Они тебя не достанут, главное смотри в оба и слушай меня.

Тем временем к Славику приблизился вплотную капитан «Дельфина».

— Я в центре, у самого дна, — прошептал он. — Ровно через тридцать секунд погружайся, атакуем «Стремительный».

— Уходи под воду, — шепнул Славик в пульт. — Через тридцать секунд атакуем красный.

«Красный» — это значит, линкор с красным флажком на мачте.

Вот оно, началось. От волнения у Пети задрожали коленки. Он потянул на себя рычажок погружения, и «Кашалот» плавно пошел под воду. Лобовое стеклышко рубки накрыла зеленоватая рябь, и в следующую секунду поверхность пруда оказалась над головой. Она светилась и играла бликами. Стало тихо, как в погребе.

Теперь надо было смотреть во все глаза: любая из четырех глубинных мин могла находиться рядом, прямо по курсу, и столкновение с ней означало для Пети мгновенную гибель. По счастью, видимость под водой была хорошая. Глубина пруда в среднем составляла не более полутора метров, поэтому отлично просматривалось дно, вода и поверхность метров на пять вперед. Петя подумал, что у него и вправду есть несомненное преимущество перед тем, другим капитаном, который стоял на берегу. Его «Дельфин» сейчас шел под водой наудачу…

Над песчано-илистым дном, меж редких поднимающихся к поверхности водорослей, то там, то здесь рыскали в поисках пропитания караси и колюшки. Они были такие же маленькие, как Петя. На песчаной полянке, окруженной темно-зеленым илом, громоздился остов детского велосипеда с проржавевшими насквозь спицами и ободами. Сколько же он здесь пролежал? Но что это… Вот, справа мелькнуло нечто зловещее… Стальной шар с торчащими во все стороны иголками, глубинная мина! Отлично, надо запомнить это место, ориентиром будут служить останки велосипеда…

— Ну, что же ты! — зашипел в громкоговорителе голос Славика Подберезкина.

Петя взглянул на секундную стрелку висящих у него над головой наручных часов. Да, да, уже пора. Впереди над поверхностью стал заметен красный флажок на мачте «Стремительного». В трех шагах слева идет на всплытие «Дельфин», его временный союзник. Петя повернул рычажок тросика горизонтальных рулей, прибавил скорость и взялся за гашетку орудия. Теперь вперед, в атаку!

Зрители зашумели, показывая пальцами — на поверхности пруда появились, разрезая воду, сначала капитанские рубки, а затем и палубы подводных лодок. Двигаясь по двум невидимым, но четким линиям к одной цели, оба одновременно открыли огонь из орудий.

Серия точных залпов с треском разнесла палубные надстройки «Стремительного», взметнув к небу сноп искр и пламени. Один из снарядов прямым попаданием ударил в корпус корабля на уровне ватерлинии, оставив рваную пробоину величиной с крупную монету, и в эту пробоину хлынула вода.

— Уходим! — крикнул капитан «Дельфина».

— Уходим, — повторил Славик Подберезкин в пульт.

Одновременно расходясь в разные стороны, лодки ушли под воду.

Запоздало открывшие беспорядочную пальбу «синий» и «зеленый» мазали мимо. По водной глади застелился дым, все стихло. Линкор «Стремительный» завалился на бок, встал поплавком и медленно ушел под воду.

Для того, чтобы подводные лодки не имели возможности отлеживаться на дне, с них снимали балластные цистерны, поэтому удерживаться от всплытия они могли только в движении, за счет наклона горизонтальных рулей. Но двигаться под водой было опасно из-за глубинных мин, которые видел Петя, но которые не мог видеть находившийся на берегу капитан «Дельфина»; каждая секунда движения вслепую могла быть для него роковой. И он сказал Славику:

— Не будем рисковать, выходим и атакуем синий.

— Атакуем синий, — повторил Славик в пульт.

— Пятнадцать секунд, отсчет пошел.

— Нет, тридцать, — возразил Славик.

Капитан «Дельфина» резко повернулся и сверкнул глазами. Но вступать сейчас в спор было бы безумием, и он сдержался:

— Хорошо, тридцать, время пошло.

— Тридцать секунд, время пошло, — сказал Славик в пульт.

Команда прозвучала, и «Кашалот» начал неторопливый заход в сторону «синего» крейсера.

Стоя на капитанском мостике и вцепившись обеими руками в штурвал, Петя весь дрожал. Но не от страха, а от охватившего все его существо волнения и охотничьего азарта. Эта игра, в которой на кон поставили его жизнь, нравилась ему все больше и больше. «А он, мятежный, ищет бури!..» — громко и нараспев стал он читать, совсем позабыв, что каждый звук отдается в ухе Славика Подберезкина.

Вдруг что-то бухнуло, и лодку качнуло так, словно по ней ударили футбольным мячом. Вцепившись в штурвал, Петя едва удержался на ногах. Вокруг ничего не было видно, стекла будто закрасили снаружи. Поднятые со дна ил и песок так замутили воду, что не было видно даже палубы «Кашалота».

— Эй, что случилось? — закричал Петя. — Что это было?

— «Дельфин» подорвался на мине, — мрачно ответил Славик. — Теперь будет сложнее, ты один против всех.

— Но я ничего не вижу! Теперь здесь одна муть!