litbaza книги онлайнСовременная прозаЗдравствуйте, «скорую» вызывали? Записки врача - Дмитрий Федоров

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 65
Перейти на страницу:

– Ну давайте посмотрим, чего у нас там приключилось.

Забираю ребенка у женщины и прошу постелить на стол одеялко. Действительно, мальчишка какой-то вялый, не сопротивляется, не плачет, не пытается меня рассмотреть, висит в руках тряпочкой, запрокинув голову. Глаза закрыты и ясно виден сосудистый рисунок на веках. Слишком бледен. Укладываю и начинаю аккуратно раздевать. В комнате темновато.

– Отодвиньте шторы и откройте ставни на окнах. Света больше надо!

Дальше события начинают разворачиваться со скоростью взбесившегося кинопроектора…

Ребенок, протестуя против раздевания, хнычет и, наконец, открывает глаза. Внешний угол правого глаза, практически половина глазного яблока залита кровью под склерой. Точечные кровоизлияния на левом глазном яблоке. Торопясь, стаскиваю с него маечку. Под левой ключицей две сосудистые «звездочки». Прямо на моих глазах, на груди появляются еще две. Такое чувство, что мне в живот сыпанули крупных осколков льда. В голове мгновенная паника, хаос и поверх всего горят вбитые терпеливыми педагогами пара диагнозов с подобной симптоматикой. Прыгаю к своему чемоданчику. В уголке, почти забытая укладка-коробочка, а в ней преднизолон, левомицетин, пара одноразовых шприцов. «Менингококковая укладка», будь она неладна и навсегда забыта! Странное состояние – в голове сухо и холодно. Движения предельно точны и координированы. Расчет дозы мгновенный. Уколы сделаны максимально быстро. «Что теперь?! Шоков вызвать!!!» На фоне всего этого где-то в сознании сидит в углу перепуганный до предела человечек и беззвучно орет от ужаса. Оборачиваюсь, и тут до меня доходит, что за все это время я не сказал ни слова, и вся семья стоит рядом и обалдело наблюдает за моими манипуляциями.

– Все вон!!! Из дому!!! Ждать на улице!!!

– Не пойду! Убей, не пойду!!!

«Бабка» вцепляется в край стола, на котором лежит ребенок, глаза – два колодца.

– Остальных выгони! Особо опасная инфекция!!! – шиплю ей прямо в лицо и вылетаю из дома. В два прыжка проскакиваю двор, рывком открываю дверь машины и, упав животом на сидение, дотягиваюсь до рации…

«Медик-Главный!!! Медик-Главный!!! Я – Медик-23! Срочно!!! Детских шоков на меня!!! Менингококцемия!!! Молниеносная форма… Скорее!!!»

Ору так, что самому закладывает уши. Водитель вжался в противоположную дверь и пучит глаза из-за смятой газеты.

– Объясни им, где мы точно и как скорее добраться!!

Перебрасываю водителю микрофон и бегу назад в дом. В прихожей сталкиваюсь с родителями. Люди – тени. Я их уже не вижу. Зрение странным образом, тоннелем, сконцентрировано на ребенке. Разум холодно фиксирует симптомы. «Так. Закровил. Течет отовсюду. Из глаз, из носа, из ушей, из-под ногтей… Грудь, лицо, шея обсыпана точечными кровоизлияниями. Некоторые уже сливаются. ДВС-синдром во всей красе. Течет из проколов инъекционной иглы…»

– Господи!!! Царица небесная!!! Да что же это, а?!!! Доктор, что же это?!! Как это?!!

Женщина дергает меня за халат. Увидев мое лицо и видимо поняв что-то, оседает на стул и начинает выть.

– Заткнись!!! Слушай!!! У ребенка особо опасная инфекция. Менингит. Молниеносная форма. Все что можно сделать – сделано. Шансов почти нет. Выживет – чудо будет. Можешь держаться – будь рядом. Нет – убирайся во двор…

В фонендоскопе слышно нарастающее хлюпанье в легких и ослабевающие тоны сердца. Начинается нарушение ритма… Вот один «пробел»… второй… Остановка дыхания и сердца!!! Легонько встряхиваю отяжелевшее внезапно тельце и мягко сдавливаю грудную клетку. Моих ладоней достаточно, чтобы охватит и большими пальцами точно сойтись в нужной точке. Начинаю массаж. Кладу на окровавленное лицо марлевую салфетку и через нее «дышу». В голове продолжает визжать сирена «Менингококкцемия!.. Рот в рот!!!.. Совсем охренел?!!» Да, раздолбай, да, тупица, да, идиот… Да, дышу… и он дышит…

В какой-то момент началась просто мистика. Видимо, совсем лишившись разума и профессиональной критики от отчаяния, что теряю ребенка, я вцепился в скользкое от крови тельце и в мыслях взмолился, наверное, впервые в жизни:

– Если Ты есть – помоги!!! Не дай ему умереть!!!

Ребенок задышал самостоятельно, заплакал и попытался открыть глаза.

Он жил, когда бабка целовала его ножки и что-то непрерывно говорила, он протягивал к ней руки… Он жил и плакал, когда я пытался его перевернуть на бок, чтобы он не захлебывался собственной кровью… Он жил, когда у дома, взревев последний раз сиреной, тормозили с визгом «шоки»… Он жил, когда его выхватили у меня из рук и начали интубировать, катетеризировать, мониторировать…

Я сидел на лавке у калитки и безразлично рассматривал руки, покрытые черной корочкой запекшейся крови. Мой водитель подошел и протянул старенькое полотенце.

– Я тут это, край намочил, а другой-то сухой… Ты, это… лицо-то оботри… и руки… или я давай… мне-то сподручнее… и халат давай снимем…

Мне не было странно, что взрослый дядька, матерщинник и циник, способный нахальничать в присутствии любых авторитетов, бережно утирает мне лицо и руки, помогает выпутаться из халата… Мы вздрогнули одновременно, когда услышали пронзительный женский вопль.

– Все… – выдохнули оба.

Иногда, вспоминая этот случай, я задаюсь вопросом: что мы приносим с собой к людям? А что оставляем, когда уходим? С чем остаются люди?

Горстка пустых ампул, клочки ваты с пятнышком крови, упаковка от бинта или лента кардиографа… Или все-таки что-то большее? Что оторвалось от нашей души навсегда…

8

После четвертого курса медицинского института был послан злыми коммуняками на фельдшерскую практику в мрачные дебри Сибири. В компании таких же страдальцев и борцов за сохранность и девственность данной нам от природы чистоты разума. Не сказать, что главный врач ЦРБ сильно обрадовался нашему десанту. Хотя позже, разобравшись кого ему прислали, подобрел и приблизился к массам. Ясно было, что двадцать мрачных от перспектив «лето в деревне» студентов-медиков могут превратить чью угодно жизнь в кошмар. Главврач оказался неожиданно хитрой рыбой. Сельская смекалка и богатый жизненный опыт подсказали ему, что наилучший путь к сердитому студенту проходит через вечно скулящий желудок и перспективы экологически чистого отдыха с задорными селянками. Что и было организовано в кратчайшие сроки. Желание все разнести в мелкие дребезги и поменять подушки с матрацами на самогон улеглось под тяжестью щедрого борща и обилия деревенских разносолов. В перспективе была обещана дискотека в местном клубе и выездное сафари на карасей и окуней. После чего всех быстренько распределили по разным местам.

Понятно, что руки лишними не бывают. Тем более в сельской больнице. Персонал тащился от обращения к ним по имени-отчеству, пациенты от непривычного изобилия вопросов и странного интереса к собственному состоянию. Бабушки млели от долготерпения молодых «докторов» к подробностям изложения истории болезни. Деды многозначительно шевелили лохматыми бровями и кряхтели от восторга, когда стройные и непомятые «докторши» осторожно трогали нежными пальчиками их артритные колени. Уже на третий день одной нашей волоокой сокурснице было предложено выйти замуж. Молодой механизатор со сложным переломом обеих берцовых костей не выдержал зрелища богатого «воспаления легких» в лихом вырезе накрахмаленного халата в сочетании с поразительно тонкой талией. Только гипс, щедро налепленный на ногу воспламененного сибирского юноши, спас «нимфу» от немедленной женитьбы.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 65
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?