Он всегда очень бурно реагировал на появление соседки, хоть на балконе, хоть на пороге. На балконе - чаще, здесь им было удобнее; никто не вмешивался в разговор и не вынуждал изображать «золотую молодежь», как это было принято во дворе. И предки не докучали, даже радовались, что дети в поле зрения. Потом дети выросли, двор оккупировали другие дети, а у этих от детства на память осталась привычка общаться на балконе, а не в квартире или на лавочке перед подъездом.

- Хай, чел, - Женя спрятала глаза.

Перед Гариком у нее не было никаких обязательств, она вообще не воспринимала его как ухажера, но сегодня смотреть ему в глаза Женя была не в силах.

- Работала?

- Фигово выгляжу?

- Устало, - Гарик замялся. - Но все равно хорошо. Не холодно после ванны?

- Погода шепчет, - Женя махнула рукой. - Тепло, не простыну. А ты как, до какого уровня дошел?

- Комп заглючил, - Гарик расстроенно вздохнул. - Мне осталось-то… ну, там пару ловушек обойти и седьмой код взломать, а он, гад, кряк и завис, а потом вообще вырубился. Я сначала думал - вирус, потом поковырялся - железо. Хорошо, если оперативка, а вот если «мамка» полетела, я попал. Столько бабла у меня нет. Завтра поеду на Горбушку, посоветуюсь да к железкам приценюсь.

- Да уж, - Женя облокотилась о перила и уставилась в сумерки. - Плохо, если попал. Чем заниматься-то будешь, не книжки же читать?

- Тебе бы только подкалывать! - Гарик снова вздохнул и скосил глаз в разрез плохо запахнутого халатика соседки.

Женя сообразила, что дает сеанс бесплатного стриптиза, но затягивать поясок не стала. Пусть хоть один нормальный человек получит сегодня удовольствие от ее прелестей, а то всяким ублюдкам все, а хорошим мальчишкам ничего. Несправедливо.

Эстафету справедливости охотно подхватил теплый ветерок, и Гарик увидел больше, чем мог мечтать. Правда, на этот раз Женя быстро запахнула халат. Сумерки сумерками, но с такого расстояния синяки на бедрах были видны вполне отчетливо.

Гарик судорожно сглотнул и торопливо отвел взгляд. Женя просунула руку сквозь разделяющую балконы решетку и погладила парнишку по запястью.

- Не обижайся. Я же по-дружески.

- Да я и не обижаюсь, - Гарик разволновался. - Ты же знаешь, как я тебя… к тебе… отношусь.

- Знаю, - Женя потянула его за рукав. - Иди сюда.

Гарик подошел к решетке вплотную и уткнулся лбом в прутья.

- Ты только… не посылай, ладно? - Голос у него дрогнул.

- Дурачок, - Женя провела рукой по его щеке. - Ты самый лучший, как тебя можно послать?

- Ты же понимаешь, о чем я, - Гарик насупился.

- Понимаю, - Женя тоже прижалась к решетке и чмокнула парнишку в нос. - Мы обязательно будем вместе, но не сейчас.

- А когда? - севшим голосом прошептал обомлевший Гарик.

Женя сделала шаг назад, наглухо запахнула халат и загадочно улыбнулась.

- Когда подрастешь!

- Я так и знал! - Гарик, и не надеявшийся на другой ответ, быстро взял себя в руки. - Как обычно - завела, а сама в кусты! Все вы, женщины, одинаковые.

- А тебе-то откуда знать? - Женя рассмеялась. - Иди, ловелас, помой пипетку и спать!

- Я, кстати, уже через месяц подрасту на целый год, не забыла? - Гарик никогда не обижался на Женины шутки. Даже если делал вид, что обижен. - Придешь? Все-таки восемнадцать, совершеннолетие. Будет пир, - парнишка почесал затылок, - если, конечно, деньги останутся. Нормальная «мамка» не меньше сотни «зеленых» стоит. Но я все равно что-нибудь придумаю. Придешь?

- Куда я денусь с подводной лодки? - Женя сделала ему ручкой. - Вот на дне рождения и посмотрим, подрос ты или нет. Приятных снов, амиго.

- Ты серьезно?! - Гарик едва не подпрыгнул от счастья.

- Серьезно, - Женя улыбнулась. - Иди, тренируйся.

Гарик исчез с балкона, как будто его и не было. Женя тоже вернулась в квартиру. По дороге к своему диванчику она еще разок заглянула в ванную, а затем в комнату к брату. Володя спал одетым, поверх одеяла и без подушки. Женя сунула ему под голову подушку, прикрыла уголком одеяла и тихо вышла.

Уснула она, едва приняв горизонтальное положение, поэтому не услышала, как в комнату входит брат, чтобы простоять рядом с ее кроватью, будто часовой на посту, ровно до полуночи.

Когда же электронные часы пискнули, оповещая о начале новых суток, Володя вернулся к себе и лег в точности так, как лежал, когда от него выходила сестра: на подушку и укрывшись краешком одеяла.

* * *

Смерть Шуйского серьезно повлияла на связи Цеха в УФСБ по Москве, но не оборвала их полностью. Нельзя было сказать, что все идет, как прежде, но и кардинальных изменений не произошло. Да, стало похуже с информационной поддержкой, проще говоря - с утечками в пользу Цеха. Да, в чьих-то горячих головах вновь возникла идея вплотную заняться подконтрольными Цеху предприятиями и раскрыть, таким образом, мифический «заговор олигархов». Да, ситуация в этой связи сложилась неблагоприятная, но все это было Цеху не в новинку. Бывали времена и похуже.

Однажды, например, во главе известного ведомства вообще встал Хамелеон! Что тогда началось, страшно вспомнить! Хорошо, что у Цеха хватило мужества, терпения и связей выдержать натиск. А еще хорошо, что лично Хамелеон расстреливал арестованных достаточно редко. Обошлось малой кровью: десятком бойцов и двумя бригадирами. Потом Хамелеона самого арестовали и расстреляли. Жаль, он оказался не последним представителем своего гнусного рода.

Так что «охота на ведьм» для Цеха дело привычное. Но раньше в Конторе всегда было достаточно глаз и ушей, чтобы сводить все к минимальному ущербу, а на сегодняшний день баланс нарушился. Этот новый Хамелеон действовал гораздо хитрее предшественников. Первым делом он вычислил - интересно, как ему это удалось? - людей Цеха в силовых структурах и убрал их следом за Шуйским. С одной стороны, таким образом, он настроил против себя правоохранительные органы, это явный минус, но с другой - обезопасил себя от тех, кто действительно был способен его разыскать.

Так что фактически приходилось начинать все сначала и в новых реалиях. Внедрение в Контору (в который раз со времен создания Тайной канцелярии - не сосчитать!) вообще-то началось еще при Шуйском, но только сейчас от успеха стало зависеть настолько много. Ведь изначально внедрение было привязано всего-то к созданию в Конторе отдела, занятого рытьем подкопа под Цех. Федералы считали, что имеют дело с тайным клубом богатеев, финансирующим разного рода подполье: от прозападного до националистического, и даже не подозревали, что эту легенду им подкинул сам «клуб». Так решили на Цеховом Совете мастера: хочется им копать, пусть копают, но не в том месте. Вот для контроля над этим процессом Шуйский и решил внедрить в Контору Джонатана, как самого опытного в деле общения с госбезопасностью.