– Поделишься грустными мыслями? – прозвучал над ухом негромкий, серьёзный голос. – Может, вместе что-нибудь придумаем?

Я даже не вздрогнула, словно в душе ожидала его появления. От желания всё рассказать, довериться, переложить на чьи-то плечи все проблемы и расслабиться, аж защемило в груди, настолько сильно захотелось выговориться. С другой стороны…

– Да зачем тебе мои сложности? – попыталась я отговориться шутливым тоном, но вышло не очень. – Справлюсь как-нибудь…

Меня обняли чуть крепче, Тимофей тихо фыркнул на ухо и одарил лёгким поцелуем в шею, обдав волной мурашек.

– Ну-ка, иди сюда, – решительно заявил он и утянул меня к креслу, усадил на него, и усадил на колени. – Говорить будем, сильная независимая женщина.

И только тут я заметила на столе бутылку вина – белого, между прочим, я как раз по нему, красное не очень, – и два бокала. Желание рассказать стало почти непреодолимым, однако я предприняла последнюю попытку всё же сохранить между нами дистанцию, и без того сокращавшуюся слишком стремительно.

– Тим, давай оставим всё, как есть, что мы просто отдыхаем вместе…

– Пей давай, – весьма бесцеремонно перебил Тимофей, плеснув вина и протянув мне бокал. – И рассказывай, что гложет твою душеньку, Дашка-ромашка.

– Я не ромашка! – тут же возмущённо забулькала, бросив на него выразительный взгляд.

– Ну не промокашкой же тебя звать, – последовал невозмутимый ответ, и Тимофей потянулся за вторым бокалом. – Давай уже, изливай душу, я создал все условия.

И вот вроде шутливый тон, только глаза соседа оставались серьёзными и внимательными. Такой точно не отстанет, раз уж вцепился мёртвой хваткой. Настоящий адвокат, мда… Я коротко вздохнула, заглянула зачем-то в бокал, а потом единым махом выложила всё про Тарасика и его настойчивые попытки вернуть меня любым путём. В процессе выхлебала аж два полных бокала, и в голове воцарилась некоторая лёгкость, и настроение поднялось до пофигистичного, и как-то так само получилось, что я очень удобно устроилась в объятиях Тимофея, прислонившись к его груди.

– В общем, как-то так, – завершила я, отставив пустой бокал на столик. – От него я сюда и сбежала…

– Я правильно понимаю, что этот ушлёпок грозится причинить неприятности твоему бизнесу, если не вернёшься к нему? – спокойно подвёл итог Тимофей.

– Угу, – с несчастным видом вздохнула, пальцы мяли плед, и смотреть на соседа я опасалась.

Ну кому нужна проблемная женщина? Тем более, если мужик приехал отдыхать, а не решать чьи-то там сложности?

– Понятно, – протянул как-то уж слишком задумчиво Тим, но я, уже слегка пьяненькая, не обратила на его тон никакого внимания. – Так, знаешь, что, Дашка-ромашка? – вдруг решительно заявил он, и его пальцы мягко, но настойчиво коснулись моего подбородка, заставив поднять голову и посмотреть ему в глаза. – Есть классная пословица, что утро вечера мудренее, а ещё, предлагаю сейчас отличный способ отвлечься, – он улыбнулся уголком губ, выгнув бровь, в серых глазах мелькнули отблески огня в очаге. – Если ты не против, конечно, – чуть тише добавил Тим.

Вино творит чудеса и отшибает напрочь все тормоза. Здравые мысли покинули голову, подозреваю, до самого утра, потому что я первая обняла его за шею и притянула к себе, закрыв рот поцелуем. Естественно, я была более чем не против, особенно учитывая дневную шалость… Её, оказывается, было мало, она лишь раздразнила тлевшее внутри желание. Потому что едва наши губы встретились, по венам рванул жидкий огонь, воспламеняя всё на своём пути. Поцелуй моментально стал ни разу не нежным и осторожным, сорвав окончательно тормоза. Мы целовались жадно, взахлёб, чувствительно покусывая друг друга и дразня языками. Божечки, да я никогда до этого ни с кем вот так вот не целовалась! Чтобы перехватывало дыхание, чтобы сердце скакало по всей грудной клетке, а руки нетерпеливо блуждали по крепкому телу, дёргая ненужную одежду в жажде добраться наконец до желанного тела.

Не помню, как так получилось, что я оказалась верхом на коленях Тима. Кажется, на нём была футболка, которую я очень скоро стащила, отбросив в сторону. Мои пальцы скользили по крепким мышцам, мяли их, поглаживали, я царапала ноготками гладкую кожу, ощущая, как они напрягаются, и млела от восторга. Ох, потом подумаю, что этот мужчина со мной делает, хотя мы знакомы всего три дня… Сейчас мне просто хорошо, и хочется продолжения, с настоящим мужчиной, а не игрушкой.

Горячие ладони между тем стремительно провели по моим бёдрам, задрав подол сарафана – я так и не переоделась, – мягко сжали попку и переместились вперёд. Чуткие пальцы погладили низ живота поверх кружевных трусиков, и внутри всё сладко сжалось в предвкушении. Такие же горячие губы скользнули по шее, оставив мой горящий рот, и я жадно глотала свежий вечерний воздух, зажмурившись и выгнувшись навстречу. Тим чувствительно прикусил кожу на ключице, заставив тихо зашипеть, провёл языком вдоль выреза, а потом прямо зубами прихватил широкую лямку и стянул. Лёгкая ткань сползла с плеч, открывая грудь, от прохладного ветерка и возбуждения соски уже собрались в тугие шарики, провокационно торчали, привлекая внимание.

Хрипло выдохнув, Тим накрыл жарким ртом один, втянул, пощекотав языком, и меня буквально опалило вспышкой удовольствия. Тихо всхлипнув, вцепилась в его плечи, чувствуя, как между ног всё полыхает и ноет от неудовлетворённости. Пальцы Тима уже поглаживали чувствительное местечко, мягко нажимая прямо через кружево, и я нетерпеливо ёрзала, бесстыдно раздвигая ноги и жаждая большего. Эмоции накатывали волнами, от каждого прикосновения шершавого языка к твёрдой вершинке, мурашки волнами расходились по коже, а внизу живота всё скручивало в болезненно-сладкой судороге желания.

Пальцы Тима уже проникли под трусики, добираясь до сокровенного, мягко погладили нежные складочки, уже откровенно мокрые. Он на мгновение оставил мою грудь в покое, я еле сдержала разочарованный возглас. Наши взгляды встретились, в полумраке глаза Тима блеснули, он медленно улыбнулся, так же медленно погладив влажные лепестки.

– Мне нравится, когда ты такая, – хрипло выдохнул мой Фей-соблазнитель, и его пальцы неторопливо погрузились в меня, дразня и заставляя мышцы сжаться. – Горячая, страстная… Дашенька…

И так тягуче, смакуя, он произнёс моё имя, легонько шевельнув пальцами внутри, что я задохнулась от могучей вспышки наслаждения, перед глазами засверкали звёзды. Что-то было в этом, вот так смотреть на него, когда он откровенно ласкает меня, видит, как мне хорошо, и я вижу в глазах напротив отражение моих же желаний и ощущений. Пронзительно до дрожи, слишком интимно, но от этого не менее упоительно. Тим не отрывался от моих глаз, продолжая поглаживать, перебирать, размеренно проникать внутрь, аккуратно и плавно. И я двигалась в такт, заворожённая искрами на дне его зрачков, погружаясь в наслаждение и отрываясь от реальности.

Внутри всё вибрировало от размеренных ласк, набухший бугорок горел огнём, тяжело пульсируя, и чувственный голод становился всё нестерпимее. Мне мало было пальцев, я хотела его целиком, всего. Но Тим продолжал дразнить, обводя вокруг чувствительной точки, словно невзначай задевая, двигая пальцы внутри меня. Я не выдержала, впилась ногтями ему в плечи, протяжно застонав: