Все были голодные, как шакалы, и накинулись на еду, как эти же шакалы. Ни одно блюдо не было проходным, халтурным. Каждое – сложнопостановочно, как в Китае.

На какое-то время все забыли о тостах. Еда – одно из главных наслаждений. А может, и самое главное, потому что поддерживает и обеспечивает жизнь. Природа знает, что делает.

Последовал тост за маму Лены. Мама сидела и помалкивала. Боялась сказать лишнее. И была права. Когда мама открывала рот и «хрюкала» – это всегда было лишнее, «не в ту степь».

Выпили за маму. Далее последовал тост за родителей Сергея. В это время зазвонил телефон.

Лена тихо соскользнула со своего места и вышла в прихожую. Сняла трубку. Услышала хрипловатый голос Марго:

– Лена, я звоню вам по поручению Александра. Он не смог дозвониться. Он в ресторане «Украина» и просил вас приехать. Если, конечно, это возможно…

Лена была слегка навеселе. Голос Марго втекал в уши, как музыка.

– Я поняла, – сказала Лена. – А «Украина» – это где?

– Там же, где гостиница. Набережная Тараса Шевченко. Напротив Киевского вокзала.

– Лена! – заорали гости. – Не тормози!

Лена опустила трубку, сняла с вешалки пальто и вы–шла из квартиры.

Гости решили, что Лена отправилась в туалет. Сейчас вернется, и все пойдет своим чередом. Впереди баранья нога, запеченная с чесноком. Фирменный торт «наполеон» в исполнении Сережиной мамы и чай с вареньем из лесных ягод.

Лена отпустила такси возле гостиницы «Украина».

Ресторан находился на первом этаже. Окна выходили на улицу.

Лена прошла вдоль окон и вдруг неожиданно увидела Александра. Он сидел с прямой спиной, слушал кого-то. Спокойный. Красивый. Благородный. Какое счастье – сидеть возле его локтя и числиться за ним. Быть при нем. Тогда не надо делать никакой карьеры, просто быть при нем. Вот тебе и карьера. Но при нем уже есть Вера. Однако Вера не при нем. Она сама по себе. Вернее, он сам по себе. Место возле него свободно. Лена это чувствовала.

Она подняла с земли маленький камешек и кинула в окно. Попала. Александр повернулся и приблизил лицо к стеклу, вглядываясь. Увидел Лену. Торопливо встал и вышел из-за стола.

Он шел по улице – быстро и целеустремленно. Приблизился к Лене.

– А что ты здесь делаешь? – с удивлением спросил он. Что может делать под окнами гостиницы молодая женщина, если она не проститутка… Александр смотрел на Лену во все глаза. Она поняла: Марго наврала. Александр не приглашал Лену. Это идея Марго. Она решила скрасить пребывание Александра в ресторане и отправила туда Лену.

– Твоя мама сказала, что ты здесь. Я подумала: тебе будет приятно, если я приеду…

– Мне очень приятно, – искренне сознался Александр.

Взял ее за руку и повел за собой.

Они сидели за большим столом. Вокруг какие-то люди, преимущественно мужчины, друзья Александра и друзья друзей. Лена их не рассматривала и не запоминала. Обратила внимание, что один – толстый и одышливый, без ноги. Рядом со стулом стояли его костыли. А единственная за столом женщина – проститутка. Каким-то образом это было очевидно. Общий вид – деревенский, широкие бедра на коротких ногах, круглое лицо, второй подбородок, похожий на коровье вымя. Она все время обижалась на безногого и кокетливо говорила ему: «Противный». Видимо, это была его девушка.

Лена не вникала в разговор. Даже не вслушивалась.

…Как можно было семейный стол променять на этот сброд, шушеру-мякину? Но это станет ясно потом. Потом, через много лет, она будет содрогаться от стыда. Но сейчас…

Сейчас она сидела у локтя Александра и числилась за ним. Пусть даже временно. От его щеки шло тепло. От локтя шли токи. У них была общая электропроводка и общая химия.

Лена была на своем месте, она так чувствовала: вот ее место в жизни, возле его локтя.

Иногда она что-то спрашивала, он наклонялся. Тепло от щеки приближалось. Сказка…

Ресторан закрывался.

Компания рассчиталась с официантом. Александру не разрешали платить, но он не слушался. После препирательств покинули зал. Одноногий ловко передвигался на костылях. Проститутка все время что-то вымогала: шоколад, шампанское. На нее не обращали внимания.

Александр был на машине. Они сели в машину.

Александр не торопился двигаться с места.

– Как хорошо, что у меня есть Лена, – проговорил он с удивлением, как будто сделал открытие.

Она промолчала. До него только сейчас дошло. А она уже год томится, сходит с ума от неразделенной любви.

Ехали молча. В стороне показалась красивая церквушка. Александр свернул к церквушке. Заглушил мотор.

Повернулся к Лене и стал на нее смотреть, молча.

Земля тихо кружилась вокруг своей оси.

– Никого я еще не любил так долго и так хорошо, – сделал открытие Александр.

Он не сказал «Я тебя люблю». Это само собой разумелось. «Люблю. И это проверено временем».

Домой Лена вернулась под утро.

Она забыла ключи. Пришлось звонить.

Сергей открыл сразу. Не спал. Молча уставился на Лену.

– Меня вызвали на ночную съемку, – сказала она.

– Как это?

– Ночная смена. Что тут непонятного? Днем – транспорт, люди. А ночью свободные улицы.

– А ты при чем?

– Надо было срочно переписать диалог.

Сергей поверил, поскольку никогда не врал сам.

– А почему ты ушла и ничего не сказала?

– У меня не было выбора. Я не могла не поехать.

Это правда. Александр свистнул, и она помчалась, как собака. Она не могла не поехать.

Лена сняла пальто.

Сергей приблизил к ней свое лицо и обнюхал. Он пытался уловить чужие запахи, но ничего не уловил, поскольку вокруг него самого стояли алкогольные пары.

Лена подошла к столу и невозмутимо начала есть. Проснулся зверский аппетит. Она удивлялась себе самой: как легко она врала. «Можно, конечно, не врать. Сказать правду: „я полюбила“ – это значит сказать „А“. Дальше надо говорить „Б“. „Я полюбила. Я от тебя ухожу“. Но я не ухожу. Меня никто не зовет. Значит, я остаюсь. А если я остаюсь, то, значит, ничего существенного не происходит».

Есть третий вариант: ни от кого не зависеть. Уйти в никуда, остаться в гордом одиночестве и ждать у моря погоды. Но разве не лучше видеть в доме счастливого ребенка, спокойного мужа с родным запахом и спокойную себя. Это тоже любовь своего рода. В ней нет ожога, но есть ПОКОЙ и УВЕРЕННОСТЬ в завтрашнем дне. Значит: ночная смена, работа над диалогом. Работа кончилась, пришла домой. Все сходится.

Сергей смотрел в ее спину и успокаивался. Человек работал и проголодался. Вернулся домой и ест.