— Значит — Виттакер? — спросила она со сладкой улыбочкой. — Или, может быть, Виттакер-Винсент?

— Ты нарываешься на оскорбление. Называй меня «милорд». Мирабелла хмыкнула дважды при одной только мысли об этом.

— Не буду.

— Так положено. Я назвал тебя мисс Браунинг, поэтому…

— Тогда не называй, — предложила она. — В любом случае, странно слышать это от тебя. Почему не называть друг друга по именам? Твоя мать попросила нас вести себя как друзья, а не как знакомые. И я даже не смогу…

— Ты перечишь мне, чертовка.

— Нет, не перечу, я… — Она услышала, как в голосе нарастает гнев, и умолкла. Глубоко вдохнула, задержала дыхание и выдохнула. Затем заговорила рассудительным, сдержанным тоном: — Ты совершенно прав. Но ради пользы дела я должна сказать тебе — спокойно и непредвзято, разумеется…

— Разумеется.

— …что мне неловко называть тебя милордом, поэтому я вряд ли буду. Так как мы знаем друг друга с ранних лет, мне кажется, это будет выглядеть странно и наигранно.

— Очень хорошо, я хотел бы…

— К тому же я точно об этом забуду.

— Ты все слишком усложняешь…

— Да, и постарайся не называть меня чертовкой.

— Клянусь, что… — начал было он, но замолчал: до него дошел смысл ее слов. — Я назвал тебя чертовкой? Сегодня, я имею в виду.

— И не раз.

— Я… правда? — Вит прищурился, как будто пытаясь вспомнить. — Я и не заметил.

Мирабелла пожала плечами.

— Мне все равно, но твоя мать может обидеться.

— Тебе все равно?

— Абсолютно. А тебя задевает, когда я называю тебя глупцом? Он покосился на нее.

— Да.

— Ладно. Я не стану звать тебя милордом и постараюсь не обзывать глупцом.

— И другими обидными словами.

— И другими обидными словами, — согласилась она. — Буду обращаться к тебе «Вит» или «Виттакер». Можешь звать меня Мирой, Мирабеллой и даже чертовкой, если твоя мать не будет против.

— Думаю, ее это не слишком волнует.

— Тогда договорились? — спросила она, задумавшись, мог ли между двумя умными людьми состояться более нелепый разговор.

— Договорились, но прими к сведению: никогда не называй меня Виттакером-Винсентом.

— Можешь на меня положиться.

На другой стороне лужайки, в прохладной тени ивы леди Тарстон наблюдала за молодыми людьми с возрастающим беспокойством. Скованность в их поведении говорила о неловкости. Это было заметно даже на расстоянии. Вит вежливо склонил голову. Мирабелла словно кол проглотила. Леди Тарстон представила возмутительно официальный тон их беседы.

— Чудесная погода. Так необычно для этого времени года.

— Да, вы правы.

Она сердито посмотрела в их сторону. Затем сердито посмотрела на человека, который стоял рядом с ней.

— Черт возьми, задумка не сработала. Мы и оглянуться не успеем, как они станут называть друг друга «лорд Тарстон» и «мисс Браунинг».

Уильям задержал на них взгляд, прежде чем ответить.

— Похоже, что к этому все и движется.

— Я думала, вы занимались подобными делами раньше.

Проскользнувший упрек покоробил его.

— Да, и замечу — небезуспешно.

Она кивнула в сторону пары.

— Это, по-вашему, успешно?

— Тут все иначе.

Стоило ей лишь взглянуть на него, подняв бровь, как он судорожно закашлял в кулак.

— Признаю, возникли некоторые… э, осложнения.

— Осложнения, — повторила она, прищурив глаза.

— Что ж, такое случается, — сказал он в свою защиту. — Я усвоил урок и в этот раз пошел по пути наименьшего сопротивления, но я не могу предвидеть будущее, правда?

Она вздохнула и нежно сжала его руку.

— Да, конечно, да. Пожалуйста, простите. Я просто волнуюсь. Охотничий пир ее дяди состоится в конце недели, и я надеялась, что ей не придется ехать.

— Если все сложится, она сделает это в последний раз. Приглашение доставили?

— В то же время, что и каждый год, — подтвердила она. — Этот человек — идиот. Мерзкий пьяный идиот.

— Не спорю, — тихо сказал он. — Но Мирабелле ничто не угрожает, миледи. Большего пока мы сделать не можем.

— Знаю. — Она обернулась, чтобы наградить его улыбкой признательности. — Я никогда не смогу сполна отплатить вам за доброту. Дар, что вы вручили мне, бесценен.

— Ну что вы. — Он снова покашлял в руку и шаркнул ногой. — Право, не стоит. Всего лишь услуга старой знакомой.

— Вы слишком скромны. Я перед вами в долгу.

— Нет, нет…

— Но что касается другого вопроса, который мы обсуждали… — Она повернулась к нему лицом. — Хотя Вит уже давно вырос, для меня он всегда будет ребенком. Если он пострадает, выполняя ваше поручение, я сделаю так, чтобы вы тоже страдали. И будьте уверены, мои методы будут куда… изощреннее, чем то, до чего додумались бы такие, как вы, — умные, но лишенные воображения мужчины.

В ответ он лишь громко сглотнул.

Довольная тем, что выразилась предельно ясно, она улыбнулась и похлопала его по руке, прежде чем уйти.

— Заходя в дом, не забудьте вытереть ноги, дорогой.

Мирабелла подвинулась, чтобы Вит смог сесть на лавочку. С успехом решив важный вопрос с выбором имен, они снова не знали о чем говорить.

— Что ж… — вяло произнес он, озираясь вокруг в поисках вдохновения.

— Что ж… — повторила она, почувствовав себя донельзя глупо.

Обычно Мирабелла довольно неплохо поддерживала беседу. Именно поэтому ее наперебой приглашали танцевать во время лондонского сезона. Но теперь ей ничего не приходило на ум. Точнее ничего, что не привело бы к ссоре.

По правде сказать, единственная мысль, которая сейчас мерцала в ее сознании, была о том, что она никогда раньше не сидела так близко к Виту.

Они старательно соблюдали дистанцию. Не столько из-за неприязни, сколько из соображений безопасности — Вита, в первую очередь. Но недавно их колени и плечи соприкоснулись, а теперь она чувствовала тепло его тела сквозь платье. «Так много тепла, — заметила она. — Так много его…»

Мирабелла хотела что-то сказать, чтобы отвлечься от их близости.

— Вит, я…

— Составишь мне компанию на прогулке? — вдруг спросил он.

Она резко закрыла рот, вмиг забыв, что хотела сказать. Она даже под страхом смерти не смогла бы вспомнить, предлагал ли он ей раньше пойти куда-нибудь без подсказок своей матушки. Впрочем, если подсчитать, сколько раз он предлагал ей пойти к черту, то тут наберется масса примеров…