– Вот и молодец! Так, здесь финики, мёд, ещё бабушка передала халат и…

– Тапочки? – смеюсь я.

Ох, уж моя бабушка. Всегда заботливо покупает мне подарки, которые-то мне особо не нужны, халаты не ношу, финики не люблю.

– Нет, не тапочки, а платье! Теплое, красивое, мне даже очень понравилось! – подкрепив презент весомым аргументом, мама кладет шуршащий пакет на стол.

– Кхем, платье? – кашляю от неожиданности.

– Да! А что такое?

– Да ничего. Хорошо, мамуль, может пригодиться! Хотя зная бабушкин вкус…

– А что Диана?! Бабушка старается, за тебя переживает. По рынкам бегает. Нормальный у нее вкус!

Нормальный ага, только бабушачий, чуть было не ляпнула я маме.

– Так а разве я против? – говорю совершенно другие слова. – Спасибо большое! Сегодня же ей позвоню и поблагодарю.

– И правильно! Все, дочь, я поеду! Веди себя прилично! Будь умницей!

– Да буду, буду! Пошли провожу!

Мы спускаемся вниз и выходим на улицу. Я целую маму в щеку, мы быстро прощаемся, обменявшись дежурными фразами. Мама скрывается в своем белом «Киа оптима» и уезжает.

Я немного стою на улице, а потом возвращаюсь в общежитие. Раскладываю бабушкины гостинцы по местам и натыкаюсь на белый пакет.

Платье? И куда его деть? Эх, надо бы взглянуть одним глазком, что она там мне подобрала. Но надевать-то, конечно, я его не стану.

Я достаю из пакета платье и замираю. Ух ты! Вот это повезло, так повезло! Спасибо бабуля моя любимая. А я то уже который день гадаю в чем же я танцевать буду перед наглым рыжиком.

Музыку я уже выбрала и даже начала разучивать танец. А вот с нарядом не знала, что делать. А сегодня мне невероятно повезло! Как же круто, что у меня есть такая бабушка! Смотрю ещё раз на подарок.

Платье длинное, на ощупь и правда, теплое. Оно пошито из плотной полушерстяной ткани. Но самое интересное, что оно уж очень похоже на русский национальный костюм, такое, в каком я танцевала в детстве.

Верх у платья молочного цвета с какими-то крупными цветами на груди и орнаментом на рукавах, а расклешённая юбка ярко-синего цвета расшита бисером снизу.

Не знаю на каком рынке бабушка урвала это чудо-юдо! Но оно нереально зачетное! И отлично подойдёт для моего выступления.

Если к нему ещё добавить сапожки на каблуке и ленту в волосы, то мой образ будет готов. Ура! Ура! Спасибо за такой нереальный подарочек!

От радости я вскакиваю и начинаю танцевать, кружусь по комнате и представляю лицо недовольного Воробья! Будет тебе стрип-танец в бабушкином платье! Хи-Хи!

Так, нужно срочно смастерить на голову кокошник из цветов и будет вообще супер-пупер!

Ух бабуля, помогла ты мне очень! Теперь я точно буду, как русская красавица.

На эмоциях я быстро собираюсь и бегу в торговый центр. В магазине тканей покупаю нитки, цветы, аппликации и ленты. А дома начинаю мастерить кокошник.

Когда я выхожу на своей остановке, мое сердце стучит так бешено, что я начинаю сомневаться. А стоит ли осуществлять задуманное? Ведь я не знаю друзей Родиона. И поэтому испытываю сильное волнение и даже страх.

Публичных выступлений я не боюсь, ведь часто выступала на сцене перед полным залом, так что количество людей на вечеринке меня не смущает. Меня напрягает другое, а именно, реакция Родиона и его друзей на мою выходку. Ведь наглый парень наверняка уже всем объявил, какой конкретно будет танец для именинника.

Около нужного дома мои нервишки уже точно пьяные разбегаются кто куда, но тяжеловатый пакет с вещами для танца не даёт мне отступить назад.

Так! Долой страх! Ну что я зря пальцы в кровь исколола, пока эти глупые цветы пришивала к картонке? Нет уж! Дудки! Как я люблю говорить – живём один раз! К черту все сомнения! Вперёд и только вперёд!

И все же надо было хоть газовый баллончик взять на случай, если Родион захочет меня придушить прямо вовремя «Ковырялочки».

Я останавливаюсь у металлической двери и набираю Родиона.

Вчера мы договорились, что я позвоню ему, как только прибуду на место. Парень должен меня встретить и незаметно для именинника провести в дом.

– Шкет? Ты уже на месте? – заговорщицки шепчет воробей в трубку.

– Я сейчас развернусь и уйду! – цежу сквозь зубы. – Достал ты меня со своим Шкетом!

– Ладно, не рычи, сейчас я подойду, – говорит быстро Родион и кладет трубку.

Ну и придурок, какая я ему Шкет? Ну вот честное слово уже обидно. Сейчас не пойду никуда, пока не извинится.

Я нервно хожу около забора и жду Воробьёва. Через несколько минут дверь распахивается, и Родион выходит ко мне.

– Привет, – здоровается он.

– Винегрет! – фыркаю недовольно.

– Что не так, Михина? Почему такое кислое лицо? Сегодня же праздник! И танец не ждет!

– А вот хренушки я танцевать буду! Пока не извинишься за идиотское прозвище, я никуда не пойду! Понял? Я тебе не раз уже говорила! Мне не приятно, когда ты меня так называешь.

– Пошли, не ерепенься! Пока Петров занят, мы можем проскочить незаметно в дом! – Родион хватает меня за руку и тащит к дверям.

– Нет! – сопротивляюсь я. – Сначала извинение, потом танец! Я жду!

– Хм… – Воробьев шумно вздыхает, – Окей, прости.

– Прости за что…

– За то что Шкетом назвал! Все? Довольна? – грубовато спрашивает.

Я улыбаюсь. И действительно довольна! Сам король Воробьев попросил у меня прощения. Ведь может же когда захочет. Значит, он и не такой неисправимый!

– Ага, – радостно заявляю ему.

– Пошли. И смотри мне тихо давай! Никто не должен нас увидеть, – бурчит недовольно Рыжий.

Наверное, ему моя улыбка пришлась не по душе. Хи-хи.

– Тихо, – шепотом произносит Родион, прикладывая указательный палец к губам.

Парень берет меня за руку, без разрешения, между прочим, и мы заходим на частную территорию.

Судя по звукам, народ гуляет на улице. Гремит музыка, и хорошо слышны голоса девушек и парней.

– У вас вечеринка на улице? – спрашиваю я тихо.

– Да нет. Ну и в доме, и на улице. На улице шашлыки делаем. Сейчас народ тусит на заднем дворике. Как раз отличный шанс проскочить в дом, – шепчет Воробьёв.

– Хорошо, – так же шепотом отвечаю я.

Мы заходим в дом и сразу сворачиваем налево. Родион ведёт меня куда-то по коридору, затем мы спускаемся вниз и, наконец, оказываемся в светлом просторном помещении.

В комнате тихо и пусто. Совсем ничего нет, разве что длинная скамейка у стены и несколько стульев.