– Даю слово офицера, что всё случайно сложилось.

– А почему служба собственной безопасности Буровым заинтересовалась?

– За последние два месяца провалились несколько операций. У вас в отделе явно завёлся «крот». Мы понимаем, что наши сотрудники всего лишь обыкновенные люди, которым надо содержать семьи. А соблазн воспользоваться своим влиянием на распределение нелегальных доходов достаточно велик.

– Так вы полагаете, что Буров в этом замешан?

– Официально майор Буров ведет разработку дельцов из одной крупной фирмы. Но есть подозрения, что в реальности он активно участвует в присвоении части получаемых ею нелегальных доходов. Мне надо провести с твоей помощью проверку Бурова. Сообщай обо всех настораживающих даже незначительных фактах. И если в течение двух месяцев информация о злоупотреблениях Бурова не подтвердится, наблюдение прекратим. Ну что скажешь?

– Если речь идет лишь о проверке честности подполковника, то я согласен.

– Ну, тогда, считай, договорились. Выполнишь задание и ровно через два месяца сам порвешь составленные на тебя в гостинице материалы. А пока пиши подписку о неразглашении нашей беседы.

Уходя из гостиницы, Клёнов поблагодарил начальника охраны. И тот с облегчением вздохнул, спихнув с себя ответственность за разрешение неприятного происшествия.

Лыков позвонил полковнику через неделю и срывающимся от волнения голосом попросил о срочной встрече. Полковник предложил приехать в кафе в центре города. Присев за столик, Лыков сразу начал свой взволнованный рассказ о своём участии под руководством Бурова в изъятии флешки с секретной информацией. Полковник слушал, не перебивая:

«Буров при проведении оперативной операции вёл себя странно и руководству о результатах не доложил. Адрес дачи женщины известен, и через неё надо будет установить мужика, пришедшего за флешкой. Эти люди могут дать важные сведения о подлинной цели подозрительных действий Бурова. Мне нужны дополнительные зацепки».

И Клёнов задал стандартный допрос:

– Слушай, Алексей. Припомни еще какие-нибудь детали событий вчерашнего дня.

– Да ничего особенного. Хотя, стоп! Возле церкви в переулке крутился молодой мужик в джинсовом костюме с фотоаппаратом на груди.

– Случайно не наш коллега?

– Нет, не похож. Опера, ведя наблюдение, тайно делают снимки из пуговицы, кармана или из деловой папки. А мужик этот тупо стоял почти на виду за капотом припаркованной иномарки и открыто щелкал все подряд.

– Значит, в объектив этого фотолюбителя мог попасть интересный для нас кадр. Ладно, это я беру на себя. Ну, все, спасибо за ценные сведения. Продолжай наблюдать и немедленно докладывать.

После ухода Лыкова полковник, убедившись, что все вокруг спокойно, тоже покинул кафе.

Вернувшись в отдел, Кленов первым делом просмотрел сводки-ориентировки по Москве и Московской области. Его насторожило сообщение о гибели в сгоревшем доме Бочаровой Людмилы Васильевны из поселка, куда ездили Буров с Лыковым. Затем он обратил внимание на сводку об убийстве в тот же день в районе Арбата некоего Фалина Дмитрия Григорьевича, которому проломили голову возле его собственной иномарки:

«Очень уж жертва преступления внешне схожа с мужиком, пришедшим на свидание к бухгалтерше. Надо добыть его фото и показать Лыкову. Но сначала выясню в полиции, как идет расследование».

Узнав, что за убийство задержан семнадцатилетний парень, проживающий рядом с местом происшествия, полковник с досадой подумал:

«Скорее всего, Буров лично ликвидировал нежелательных свидетелей. И на такой риск он мог пойти лишь за невероятно крупную сумму денег. А полицейские пошли по шаблонному пути, схватив парня, оказавшегося рядом с местом происшествия. И для его оправдания надо изобличить Бурова. А пока срочно займусь поиском фотографа».

Кленов немедленно направился в Спасопесковский переулок. Не спеша, осмотрелся. Заметив вышедшего из антикварного салона охранника, решил начать с него.

С добродушной улыбкой провинциального простака он подошёл к парню в форменной одежде:

– Привет, служивый, выручи старика. На днях с внуком тут в сквере в мяч играли. Фотограф подвернулся, снял нас с Витюшей и предложил выкупить фотку по сходной цене. А я отказался. Так дочка меня запилила и потребовала доставить ей удачный снимок в домашний альбом. Может, подскажешь, где этого фотомастера найти. Он молодой парень и ходит в джинсовом костюме.

Томящийся от скуки охранник, радуясь случайному общению, охотно пояснил:

– Да это, наверняка, Виталька. Мы его между собой «стоп-кадр» называем. Он часто тут вертится. И мне предлагал позировать на фоне вывески «Антиквариат». Еще пошутил, что раньше подобные снимки человека в форме называли «На страже родины», а он моё изображение озаглавит «На защите капитала».

– Ну и где этот занимательный снимок?

– Не удалось ему меня сфотографировать. Начальство запретило позировать.

– Чего ж так?

– Да наш руководитель ранее в спецслужбах работал и потому всех подряд в тайных кознях подозревает. Сказал, что фотоснимок человека на фоне объекта старый приём разведки, и кадр может попасть к лихим людям.

– Да твой начальник не промах, сразу виден опыт. А все-таки как же мне найти этого Виталика?

– Да он у нас ходок великий: ни одну юбку не пропускает. Говорит, что ищет натуру, а сам всех баб до сорока лет готов в постель затащить. Сходи вон в то кафе. Он часто там пищу принимает. И девчонки из обслуги его хорошо знают. Наверняка подскажут, где его найти.

Поблагодарив, Кленов направился в кафе:

«Моя нехитрая легенда сработала, не буду от нее отступать».

И зайдя в кафе, Кленов обратился к кассирше:

– Ищу фотографа Витальку. Он моего внука на фото щёлкнул, дал номер своего телефона. Да я потерял бумажку с записью, а мне уезжать в Украину через день. А так хотелось снимок внука сестре показать. Не поможете?

Кассирша, решила помочь фотографу заработать, и охотно протянула Кленову оставленную фотографом визитку:

– Вот здесь его телефон. Свяжитесь и узнаете, когда он здесь вновь появится.

Быстро зафиксировав нужные ему данные, Кленов направился к выходу:

«Для начала надо выяснить, как фотограф связан с происшедшими возле церкви событиями, и установить за ним наблюдение. Посмотрим, что оно принесет».

На следующий день Силин в поисках интересной натуры выехал в центр города на своих «Жигулях». Он рассчитывал, что повышение маневренности позволит скорее найти нужный кадр. Но кроме парочки бомжей, покорно ожидающих, когда молодой парень допьет пиво и отдаст им бутылку, ничего не сфотографировал. Припарковав автомашину недалеко от метро, Виталий лениво следил за спешащими мимо прохожими. Его мысли по-прежнему были заняты полученной против его воли флешкой: