Ну, так вот. Выходит, что венеды Лужицкой культуры стали изобретателями оружия и тактики массовой пехотной армии, много веков доминировавшей после этого в Европе, в том числе таких «прогремевших» на весь мир систем, как спартанская и македонская фаланги, римский легион, «клинья», «каре», «стены» народов моря, кельтов, германцев, славян и так далее. Это достижение наших предков пора уже признать официально.

Вероятно, новое оружие и тактика привели к изменениям в общественном строе венедов, появлению новой жизненной философии и даже религии. Так появились погребальные урны как нечто среднее между старыми венедскими трупоположениями и киммерийскими курганами с кремацией. А позже процесс упрощения погребального обряда свидетельствует о демократизации жизни лужичан.

Новое оружие, тактика и религия очень быстро распространились по окрестным культурам, которые оказались более агрессивними, чем венеды и начали экспансию во все стороны. Таким образом произошел новый всплеск индоевропейского заселения Европы. Направления его показаны на карте.

Эта волна толкнула на юг «народы моря», жившие тогда на Волыни, и дорийцев, разгромивших Ахейскую цивилизацию в Греции.

Этруски в северной Италии также восприняли эту культуру после того, как часть венедов прорвалась в северную Италию, где основала знаменитую сегодня Венецию. Их путь шел по «Янтарной дороге» и близ Любляны в Словении археолог Людмила Плесничар обнаружила обширные поселения культуры урновых захоронений примерно 1200 г. до н. э. Там же найдены руины крепости венедов, которую римляне позднее назвали Эмоной, то есть «Городищем». Страбон же называет ее Лубеоном, что является лишь некоторым искажением славянского слова Любляна от корня «Лоб» — холм. В Италию венеды пришли через сто лет, примерно в 1100 г. до н. э. Свою культуру венеды в Италии сохраняли до христианизации Римской империи. Как и в других местах, италийские венеды жили, в основном, крупными селами близ рек, развитое земледелие, искусная обработка бронзы, торговля янтарем и изделиями из него.

Интересно, что с венетами путь к Италии проделала и часть русов из Прибалтики. Они принесли в Истрию и Венецию свой субклад Z280, которого ранее здесь не было.

Около 1000 г. до н. э. венеты перешли Апеннины и вторглись в Тоскану, где смешались с местными этрусками, дав начало культуре Вилланова.

Эти же новшества помогли прибалтийским русам продвинуться далеко на запад по южному берегу Балтийского моря вплоть до южной Дании и заселить земли, ставшие впоследствии родиной варягов.

Еще мы видим, что именно из полей погребальных урн вышли кельты, в VIII в. до н. э. сформировавшие свою первую самостоятельную культуру Гальштадт, заселившие Британию, Галлию, Приальпийские области, северную Италию и часть Иберии. Впрочем, гальштадтцы еще не были кельтами, лучше назвать их пракельтами. Слово «гал», кстати, переводится как соль. Это были племена соледобытчиков и солеваров, соответственно и солеторговцев. Они удивительно быстро создали развитую культуру и сильную организацию, первыми в Европе научились металлургии железа. Но настоящие кельты появились в западной части Гальштадта в только VI в. до н. э. Древний кельтский язык представляет загадку, ведь кельты не оставили ни одной надписи. Те кельтские языки, что дошли до нас сегодня, являются периферийными и, несомненно, подверглись значительной трансформации в ходе взаимодействия с неарийскими языками западной Европы. Очевидно, что кельты были смешанными племенами, значительную долю в которых составляли венеды западной Европы. Отсюда и множественные соответствия в галльских и славянских культурах и языках.

Уточним, что все эти всплески и появление новых этнолингвистических групп происходили в рамках массива арийских народов Европы, от которого и отпочковывались новые общности, до этого жившие единым пранародом. Выделившиеся общности уже какое-то время жили на периферии большого массива арийцев и для формирования своих групп им требовался последний толчок, коим и стали новое оружие и тактика, позволившие народам-новичкам отвоевать себе «место под Солнцем».

Как пишет об этом времени чешский археолог второй половины XX века Ян Филипп: «Культура полей погребальных урн неожиданно возникла на рубеже второго и первого тысячелетий в большой части Подунавья и в южногерманской области курганных погребений, а также в северо-западной части Франции и в Швейцарии. Повсюду мы обнаруживаем трупосожжение, повсюду замечаем похожий культурный инвентарь».

Из данных Филиппа необходимо выделить информацию о том, что с заменой курганной культуры на культуру погребальных урн существенно переменился подход к подбору места для поселений. Теперь все они размещались в местах, удобных для защиты. А сами городища еще и укреплялись валами, сложенными из камней или бревен. С другой стороны, многие районы вообще обезлюдели. Понятно, что Лужицкая культура и Культура полей погребальных урн были военными культурами, начавшими перестраивание тогдашнего мира. Они не только нападали, но и защищались. К юго-востоку от них жили срубники-киммерийцы, их влияние тоже изменило религиозные представления лужицких племен. Особенно сильно киммерийское влияние проявилось с VIII–VII вв. до н. э. А. Г. Кузьмин объясняет это вторжением киммерийцев, теснимых скифами, на земли Лужицкой культуры. Он пишет, что именно тогда запустели многие районы Лужицкой культуры. Правда, киммерийцы не остались в массе жить на территории лужичан, а прошли дальше на северо-запад, где и начали формирование протонарода кимвров, который сотряс Рим в конце II в. до н. э. Но при этом киммерийцы разрушили формирующиеся государственные образования лужицких племен и, в целом, уровень развития Лужицкой культуры снизился. Окончательный удар по ней нанесли уже скифы.

Наконечник копья из Толлензе.

Войны в Центральной Европе тогда были отнюдь не мелкими стычками. В 1996 году в Мекленбурге в 120 км к северу от Берлина было случайно обнаружено место самого древнего из известных на сегодняшний день европейских сражений. Оно произошло около 1250 г. до и. э. у переправы через речку Толлензе.

Геомагнитное исследование 2013 года раскрыло факт существования 120 метрового моста или гати, пролегавшей через долину реки. Откопанные в течение двух сезонов раскопок конструкции оказались сделанными из деревянных столбов и камней. Радиоуглеродная датировка показала, что большая часть моста была построена более чем за 400 лет до битвы, но часть его могла быть восстановлена приблизительно в ту же эпоху, когда произошло сражение. Предполагается, что сооружение могло использоваться столетиями, будучи хорошо известным ориентиром в этих краях. Именно переправа была целью группы пришельцев, в основном мужчин возрастом 20–30 лет, а местное население защищало мост, как считает археолог Тербергер.

Судя по изотопам металлов в зубах, пришельцы были родом из южной Европы, возможно, современной Франции или Испании. Соответственно, шли они на восток в Поморье и шли организованной и хорошо вооруженной армией числом в несколько тысяч человек. 27 % погибших у Толлензе уже имели раны, полученные в предыдущих походах, а значит, представляли собой профессиональных воинов.