Я как бы невзначай начал шарить по полкам у Геры, где у него видео, и нашел кассеты с порнографией — у Геры это которые никак не подписанные, и спросил у всех: «Хотите посмотреть порнографию?» — и все были не против, я вставил одну кассету, а она была пустая, просто без записи, и Нестерова еще прикалывалась: «О, какая классная порнография!».

Я сказал: «Спокойно», — вставил вторую кассету, и там все было. Там вначале две телки целовались, потом они разделись и дрочили себе и друг другу по очереди, всем, что в косметичках было: расческой, помадой всякой. Алтынина и Нестерова ржали вначале и тоже стали прикольно с языками целоваться, а Нестерова еще сказала: «Мальчики смотрят, как девочки шутят».

К этим телкам в фильме пришли два пацана. И девушки бросили дрочиться помадами, а начали сосать у пацанов, потом они поменялись пацанами и дальше сосали, а пацаны начали их драть, вначале каждый свою, и сверху, и снизу, и сзади, а пацанам понравилась больше одна телка, и они ее вдвоем, и в задний проход, и в рот, а вторая девушка была вроде как не при делах, она смотрела и плакала, и облизывала обдроченные расчески и помады, а эти трое ее увидели и позвали, и она села, раздвинув ноги, и та классная телка, которая с пацанами, ей отлизывала, а та, которой отлизывали, душила классную телку косынкой.

И мы тоже так захотели, как в фильме, я взял Алтынину, и она стала мне сосать, а Нестерова сосала у Сахно, а потом они поменялись, и я понял, что Нестерова сосет лучше Алтыниной, и мы как-то сразу с Сахно решили, что на роль той, которую двое натягивают, больше подходит Нестерова, она вообще была такая бомбистая, а Алтынину мы определили в сторонке плакать по сюжету. Ну, итак, мы пристроили Нестерову, а Алтынина сходила за косынкой Нестеровой, стояла возле дивана и злилась, и типа нас подкалывала, типа у Сахно счас упадет, а Нестерова счас пернет, а Нестерова на нее в шутку ругалась и смеялась, что Алтынина всем мешает. Я уже, честно говоря, спустил один раз, и у меня не стоял, а Нестрова мне предложила ее в задний проход, послюнила там, и у меня опять встал. Я только засунул чуть-чуть, и сразу от чувства кончил, а Алтынина сказала: «Даже не донес, разлил», — типа, я слишком быстрый. Нестерова говорит: «Давай дальше», — и я вспомнил, что в коридоре у Геры лежал такой гвоздодер с черной резиновой ручкой. Я за ним быстро сходил. Нестерова чуть испугалась, но согласилась, я вначале просто ввел во влагалище рукоятку, чтоб сделать скользкой, а потом уже, когда мокрую, то засунул в задний проход. Нестерова стала как в фильме кричать, а Сахно давал ей в рот. Сразу после того как я засунул ручку гвоздодера и высунул, крови я не заметил, только моя сперма, ну и немного кала, но я не хотел на него смотреть и быстро засунул ручку обратно внутрь. Во время этого мы все громко стонали. Неожиданно в квартиру позвонили, я сначала не открывал, тогда кто-то выключил свет на счетчике, который был на площадке, а затем включил его. Я надел брюки, вышел, открыл дверь и увидел соседа Геры. Он так заинтересованно спросил меня, дома ли Гера, я ему ответил, что Геры нет, и сразу захлопнул дверь. К этому времени у меня уже опять упал, и я смог поссать и вернулся в комнату. Я увидел, что по сюжету Алтынина уже сидит на диване, а Нестерова стоит на коленях, и ее голова находится между ног Алтыниной, и я подумал, что Нестерова уже отлизывает Алтыниной, которая держит Нестерову за косынку, обернув ее вокруг шеи Нестеровой. Алтынина как-то таскала Нестерову из стороны в сторону, а Сахно, он стоял сзади и быстро туда-сюда водил ручкой гвоздодера. Он передал ручку мне, а сам побежал додрочить на Нестерову и тоже взялся за косынку, таскал и дрочил. Я вдруг говорю: «Хватит, соседям все слышно!».

Алтынина отпустила косынку, и Нестерова упала на пол около дивана. Она лежала на правом боку, рот у нее был приоткрыт. Сначала я не понял, что произошло. По виду Сахно я также понял, что он не понял, что произошло. Алтынина продолжала сидеть на диване раздвинув ноги, отходила от лесбиянства. Потом Алтынина принялась бить Нестерову по щекам, и я подумал, что Нестеровой или плохо, или она потеряла сознание. Алтынина хотела ее посадить на пол, но Нестерова опять упала. Мы решили, что Нестерова от выпивки потеряла сознание. Я говорю: «Надо одеваться и сваливать», — и сказал отдельно Нестеровой: «Поднимайся!» — мы сели вокруг нее и вдруг догадались, что она мертвая, и у нее до сих пор в заднем проходе гвоздодер. Я вынул гвоздодер и тогда увидел на ручке много крови.

Мы все очень сильно испугались происшедшего и занервничали. Стали советоваться, что же теперь нам делать. Алтынина сказала, надо что-то предпринять, иначе нас за убийство посадят. Я говорю, что только ее посадят, потому что это она по сюжету душила. Алтынина ответила, что Сахно тоже душил, а я придумал гвоздодером в задний проход и этим убил, а не они ее задушили. Я спрашиваю, может, быстро вызвать скорую? Короче, мы совсем растерялись и очень ругались и ссорились. Алтынина говорит, хватит ссориться, Нестерову надо куда-то отвезти и там выбросить.

Мы стали одевать Нестерову, одели не полностью на нее колготки, сапоги, но их не застегивали, потому что и так было очень противно. Колготки натягивала Алтынина, а я сапоги, а Сахно мне помогал. Затем я и Алтынина надели на Нестерову плащ, и нам помогал Сахно. Мы убрали со стола рюмки. Алтынина поскидывала вещи Нестеровой ей в сумку. Сахно сложил в пакет бутылки и остатки конфет и арахис. Было уже около двадцати трех часов. Я вышел из квартиры, спустился вниз к «Нисану» Сахно и посмотрел, нет ли кого на улице и в подъезде. Никого не было, и я снова поднялся в квартиру. Мы с Сахно взяли Нестерову под руки и вынес ли из квартиры, а когда я закрывал дверь, Алтынина помогала Сахно и поддерживала Нестерову. Мы вынесли Нестерову на улицу и положили ее между задним сиденьем лицом вверх и сразу поехали на выезд из города. Мы предполагали выкинуть Нестерову где-нибудь на обочине, но, несмотря на позднее время, было много машин, поэтому мы повернули в сторону окружной. Так как впереди был пост ГАИ, мы побоялись дальше и, увидев лесок слева по движению, решили поместить Нестерову в этом леске. Мы тормознули на обочине. Алтынина вдруг вспомнила о маньяке и говорит: нужно сделать, будто Нестерову убил и изнасиловал маньяк. Она еще сказала, надо одежду порезать, что так будет достовернее, и Сахно вынул из бардачка складной нож и стал резать на Нестеровой одежду, и Алтынина тоже резала, потом она передала нож мне, и я тоже резал. Это было все в машине, а дальше мы с Сахно быстро потащили труп в лесок, и примерно в середине мы положили Нестерову на спину и прикрыли плащом. Затем Алтынина сказала, нужно еще порвать колготки, и мы с Сахно порезали Нестеровой колготки, а Алтынина разбросала вещи Нестеровой, косметику и прочее. И косынку, которой задушилась Нестерова, тоже там бросили. Вернулись к машине и повезли Алтынину домой. Когда еще ехали все вместе, Алтынина предложила, если нас будет спрашивать милиция, говорить, что мы были у нее, выпивали, а Нестерова ушла раньше, и больше мы ничего не знаем. И Алтынина взяла с собой пустые бутылки из-под коньяка и шампанского, арахис и конфеты и сказала, что сложит у себя на кухне, чтобы все было шито-крыто. А я очень переживал, что в квартире Геры наши следы, и велел Сахно, чтобы он немедленно поехал обратно к Гере. После этого Сахно отвез меня к Гере и сказал, что не может мне помочь, что ему тут некомфортно, и уехал, а я стал один прибираться. Вымыл со средством рюмки и пол даже помыл, мебель обтер тряпкой, чтобы чисто было, без следов Нестеровой. Несколько раз ошпарил из чайника ручку гвоздодера и тоже со средством мыл. Позвонил своим домой, сказал: буду менять в гараже у Сахно резину, так как понял, что сил нет ехать. Потом вспомнил — в видаке кассета, я быстро на обратную перемотку включил, и, как обычно, чтобы проверить, все ли полностью перемоталось, нажал «плей». На экране сразу появились две телки и начали сосаться. Тут звонок в дверь. Я поставил на паузу. Я, честно говоря, подумал, что это либо Герин сосед, либо сам Гера приехал. Открываю — а на пороге Нестерова, и такая жуткая, грязная, ободранная. Зашла в коридор и кинулась ко мне. Господи, у меня от страха сердце кипятком лопнуло, я как закричу, бегом в ванную, хватаю из раковины отмытый гвоздодер, и по голове ее, по голове, а тут снова выбежал на шум сосед Герин, увидел, что я вроде кого-то молотком по голове убиваю, и назад, дурак, вызывать милицию, а Нестерова с разбитой головой упала и ползет ко мне, и я уже все понял, что пропал, что сейчас милиция приедет и я буду во всем виноват, но все равно бил Нестерову гвоздодером и не жалел. Потому что Нестерова, которая ко мне ночью вернулась, уже никого бы из живых не пожалела.