– Думаю, да, – осторожно ответил тот.

– Значит, он и сам понимает, что в его положении лучше держать язык за зубами, но… Думаю, мне пора с ним познакомиться, заодно и разъясню кое-что нашему гостю.

– Доложить о твоем посещении госпоже?

– Не надо, я сам ей потом все расскажу.

День оказался очень насыщенным событиями, не ограничившись одной только городской прогулкой.

Новая неожиданность случилась, когда Глеб валялся на кровати и читал.

А что еще было делать? Он уже полторы декады провел в этих стенах, и только книги, пусть и не слишком интересные – до нормального фэнтези им далеко, но хоть от безделья не помрешь – да редкие прогулки по внутреннему дворику, плюс сегодняшний выход в город спасали от скуки. И хорошо еще, что он мог читать на незнакомом языке, получив такую возможность в подарок от своего нового тела.

В дверь комнаты, вернее отдельных покоев, включавших в себя шесть помещений – Глеб, хоть убей, не мог понять, зачем нужно одному человеку столько комнат! – постучали.

– Войдите, – откликнулся он автоматически, не отрываясь от текста.

– Надеюсь, я вам не помешаю, молодой человек, – вежливо произнес вошедший, вот только в голосе у него вопросительные интонации отсутствовали напрочь, словно он ничуть не сомневался в том, что Глеб не будет протестовать против вторжения, или ему было просто наплевать на все возражения.

– А если помешаете, то извинитесь за беспокойство и уйдете? – насмешливо сказал Волков, отложив книгу.

– Конечно… нет, – ухмыльнулся в ответ незваный гость.

Глеб покосился на недочитанную книгу, мысленно вздохнул и принял более приличное для приема гостей сидячее положение.

– Что ж, добро пожаловать. Чай, кофе не предлагаю, ввиду их отсутствия.

Гость вначале недоуменно приподнял брови, дернул уголком губ, как бы обозначая улыбку, и ответил:

– Спасибо, я с собой захватил.

Гость извлек из-под широкого плаща кувшин и поставил его на столик. Сам плащ сбросил на рядом стоящий стул, оставшись в черном длинном, почти до колен, камзоле с начищенными серебряными пуговицами в два ряда и обшитым по краю серебристым галуном. Бесцеремонно прошествовал в соседнюю комнату и вернулся с двумя стеклянными высокими емкостями, напоминающими бокалы без ножек, которые Волков по привычке именовал стаканами.

– Сиди, – пресек он попытку Глеба встать. – Сам справлюсь.

Откупорил кувшин и наполнил бокалы-стаканы.

– За знакомство, – приподнял он бокал, отсалютовав Глебу, и представился: – Эрно Альтин. Граф.

– Волков Глеб, – ответил тот, беря второй стакан. – Или, как советовал Тханг, Данхельт-Глеб.

– Вот и познакомились.

Гость сел в кресло напротив Глеба и отпил из бокала. Волков решил не тушеваться и тоже глотнул напиток с яблочным вкусом. Сидр. Ядреный, с легкой кислинкой – вкусный. Глеб не удержался и сделал еще несколько глотков. Потом спохватился, что гость – Эрно Альтин – вряд ли пришел ради того, чтоб угостить его сидром, и вопросительно посмотрел на Эрно. Тот медленно, смакуя каждый глоток, тянул сидр. Пауза затянулась. Глеб решил продублировать свой вопрос словесно, когда граф отставил свой бокал, и сказал:

– Итак, Глеб… Данхельт Глеб, гадаешь, зачем я при шел. – Волков протянул что-то невразумительное, типа «ну». Приняв это за знак согласия, Эрно продол жил: – Посмотреть на нашего очень необычного… го стя. Сами понимаете, такое событие!.. Я просто не мог пройти мимо.

– Не слишком торопились.

– Торопливость, молодой человек, до добра не до водит, – наставительно произнес граф, бросив на со беседника резкий, как удар меча, и столь же острый взгляд. – Прежде чем нанести визит, мне следовало кое-что обдумать… – в интонациях графа прозвучал недвусмысленный намек на то, что слово «обдумать» следовало скорее понимать как «изучить». – Не ответишь ли, Глеб-Данхельт, Данхельт-Глеб, на некоторые вопросы старика? Не каждый день чужая душа попа дает в тело наследника престола. Так что, – он развел руками, – дело здесь не в моем любопытстве, а в государственных интересах.

– Наследник?! Да вы шутите, граф.

– Увы, такими вещами не шутят.

Глебу показалось, что потолок рухнул ему на голову. Наследник! Да уж, в покое теперь его точно не оставят. Разве только – могут обеспечить могильный покой.

Видимо, выражение его лица было настолько отчаявшимся, что Эрно Альтин счел необходимым его подбодрить:

– Выше нос, молодой человек. Тащить вас на плаху никто не собирается. Мы же – не звери.

Несмотря на охватившее его отчаяние, Волков нашел в себе силы усмехнуться – ухмылка получилась донельзя жалкой:

– А как же государственные интересы?

– А вот это я и пытаюсь выяснить. Так как насчет ответов на мои вопросы?

Глеб пожал плечами:

– Вы же все равно не оставите меня в покое, – граф кивнул с довольным видом кота, только что умявшего целую крынку сметаны. – Спрашивайте.

И граф начал задавать вопросы.

Разговор затянулся на длительное время, так как вопросов у Эрно оказалось множество. Разных вопросов.

Его интересовало все: случаи из жизни Глеба, его взаимоотношения с другими людьми, политическое устройство земных государств, история, экономика, личная точка зрения Волкова на то или иное событие и многое другое. Попутно он сам рассказывал много интересного о местном мире или проводил сравнение рассказанного Глебом с тем, что существует здесь, втягивал в обсуждение своего собеседника. Поразился, что на Земле кроме людей нет других разумных существ. Фыркнул при описании государственного строя большинства земных государств, заявив, что при прочих равных условиях страны с выборной властью всегда слабее монархических. При рассказе о равноправии – расхохотался, а при разъяснении Глебом таких понятий, как политкорректность, пиар-технологии, журналистика – скривился. Когда землянин сболтнул о секс-меньшинствах, нетрадиционных отношениях и гей-парадах, он длинно и запутанно выругался и, бросив на собеседника настороженный взгляд, хмурым тоном поинтересовался: не имеет ли его Эрно Альтина собеседник к ним отношения. Волков в ответ, отбросив всякую осторожность, не выбирая выражений, высказался и в сторону этих меньшинств, и по поводу подобных грязных намеков, пройдясь попутно и по самому графу. Благо что граф с пониманием отнесся к столь бурному проявлению чувств и не стал применять к своему невыдержанному собеседнику репрессий. Только посоветовал в другой раз быть более осторожным в выражениях – можно и на дуэль нарваться, если собеседник сочтет себя оскорбленным. Глеб понял, что немного перегнул палку, когда переключился на личности. Выдавил из себя невнятные извинения – все же граф первый его зацепил своими подозрениями. Ссора угасла, так и не начавшись, и граф, сочтя инцидент исчерпанным, продолжил расспросы.