Глаза девушки заблестели, порозовели бледные щеки.

— Любишь автомобили? — поинтересовалась я. Обычно девицы так оживляются при упоминании о женихах или бриллиантах. А эта…

— Люблю, — тряхнула волосами Ирина. — Наверное, мне было бы лучше родиться пацаном. Тогда никто бы не лапал и можно было бы в автомастерской работать. А девушек даже в пилоты болидов не берут, представляете?

— У парней свои проблемы. Ладно, не отвлекайся.

— Я же говорю, двухместный, скорость двести семьдесят пять кэмэ, разгон до сотни за четыре и девять секунды. Светодиодные головные фары, двадцатидюймовые диски со сдвоенными спицами, восьмиступенчатая трансмиссия, активная спортивная выхлопная система…

— Стоп, стоп! — поспешно перебила я. — Да плевать мне на ходовые качества «Ягуара», ты мне про себя расскажи. Что было дальше?

Девушка понурилась, мечтательное выражение на ее лице сменилось угрюмым.

— Значит, встала я на точку. Завела «Ягуар» в гараж и оставила там. — Ира дернула головой. — Неохота было с ним расставаться, это да. Но работа есть работа.

Меня слегка позабавил профессиональный кодекс чести юной угонщицы. Но мне стало не до смеха — девушку начала бить дрожь. Ира стиснула руки и с тоской выговорила:

— Не надо было возвращаться. Никогда не надо возвращаться.

— То есть ты вернулась в гараж? И что-то там увидела? — догадалась я.

— Перчатку выронила в машине, — еле слышно выговорила Ирина. — Байкерскую. Работаю я в других, с пальцами. А потом снова надеваю свои. Я вышла, закрыла дверь гаража, сняла рабочие перчатки — и тут обнаружила, что потеряла свою. Поняла, что выронила в тачке. Нет, сначала я на земле искала — минут пять, наверное. Потом поняла, что придется вернуться. Зашла в гараж, включила верхний свет. Открыла машину. Перчатка лежала под сиденьем. Я, дура такая, обрадовалась. На ней наверняка остались отпечатки — она же кожаная. А у них уже мои пальцы есть. Один раз, в самом начале, подставилась, — виновато вздохнула Ирина. — Не хотелось им еще один козырь давать.

Девушка замолчала, сидела, опустив голову, крылья темных волос занавесили лицо.

— Ты что-то увидела в гараже? — повторила я свой вопрос. Сейчас ответ на него инетересовал меня даже больше, чем «кто убил Ганецкого». Эта история напрямую касалась моего ветреного возлюбленного.

Рокси дернула головой и с усилием выговорила:

— Там был труп.

— В гараже?!

— В машине. В «Ягуаре».

С минуту, не меньше, я разглядывала девушку. Что это, слишком живое воображение? Или выпускница детдома номер семь говорит правду? А может, у нее с головой проблемы? В конце концов, я ровным счетом ничего не знаю об этой девочке, кроме того, что она мне рассказала сама. А все это может оказаться ложью от первого до последнего слова.

Ира подняла голову и с вызовом посмотрела на меня:

— Вы мне не верите, думаете, я все выдумала. Думаете, я чокнутая. Так вот, это правда. Я уже собиралась погасить свет и уйти, но заметила, что багажник закрыт неплотно. Из него что-то свисало, лоскут такой серебристой ткани с блестками. Я тронула крышку багажника — хотела захлопнуть, но она отскочила, открылась. В багажнике лежала женщина, завернутая в покрывало. Такое сиреневое, с переливами. Тогда я погасила свет и быстро вышла. На улице свернула за угол, потом еще раз. Путала следы. Спустилась в подземный переход. Там у входа стояла компания гоперов, они сосали пиво из банок и ржали. Один схватил меня за куртку. Я вырвалась и побежала. Они, само собой, за мной. Такое развлечение… Хорошо еще, что они думали, что я парень. А то бы мне конец. Ну или кому-то из них…

Ира отхлебнула остывший чай. Да, хладнокровию этой девушки можно только позавидовать!

— Забежала за угол, там ступеньки наверх. Поняла, что не успею, что догонят. Увидела лестницу, техническую, на стене. Влезла и спряталась под потолком. Фонари там разбиты, темно, как в гробу. Они пробежали подо мной, кто-то заорал: «Вон он, сука, за угол свернул», и вся кодла унеслась туда. Тогда я спрыгнула и пошла в другую сторону. По дороге позвонила Сане, рассказала, что произошло.

Тяжелое молчание повисло в маленькой кухне. Я не торопила Ирину — пусть девушка справится с собой.

— Никогда себе этого не прощу, — глухо проговорила Романова, глядя на свои руки с таким отвращением, как будто на них была кровь. — Да, я рассказала Сане, что произошло. Он сначала вроде как онемел, потом приказал: «Езжай домой и ничего не бойся. Я все улажу». И с тех пор я его не видела.

Мы помолчали. Потом я осторожно сросила:

— Почему ты так уверена, что с твоим парнем случилось что-то плохое?

Когда Ира сказал, что ее Саню убили, я решила, будто это произошло на глазах девушки и она станет бесценным свидетелем.

— Если бы Саня был жив, он бы обязательно со мной связался. Его телефон не отвечает, и он не пришел домой. У себя тоже не появлялся.

— Может, завис у друзей? — предположила я. Знаю, насколько легкомысленными бывают молодые люди. Сама такая.

— У него нет друзей, — мрачно сказал Ирина. — У него только я. А у меня только он.

— Ладно, допустим, ты права. Но почему ты думаешь, будто убийцы придут за тобой?

Ира холодно улыбнулась и пояснила:

— Я их видела.

— Да что ты? — Я прямо-таки подобралась на стуле. — Ну-ка, расскажи.

— В ту ночь я сделала все, как велел Саня, — поехала домой и до утра ждала его. Когда наступило утро, а он не вернулся, я поняла — что-то случилось. Видимо, он пошел в тот гараж и спалился. Может, эти убийцы прямо там караулили… не знаю. В общем, я стала следить за тем домом. Близко подойти не могла, влезла на крышу того здания, где компьютерный магазин, — там у них чердак открыт, заходи кто хочет, и весь день просидела там. Смотрела, кто входит, кто выходит.

Так, кажется, я все-таки получила своего бесценного свидетеля!

— И что же ты видела?

— Не дом, а бедлам какой-то, — покачала головой Ирина. — Проходной двор. Какие-то бабы на «Пежо» приезжают, потом еще дядьки солидные в костюмах, чуть ли не с портфелями…

Угонщица оскалила белые зубы и сказала:

— Кстати, пропажу «Ягуара» хозяин заметил только к обеду. Сначала выехала такая толстуха на «Королле», потом вывели «Паккард». И тут вижу, выскакивает этот мужик… ну хозяин. Как он ругался! Я, само собой, не слышала, что он там нес. Но руками махал здорово. Менты подъехали. Насчет камеры в магазине они даже не доперли. Помчались куда-то — наверное, план «Перехват» объявлять, — ухмыльнулась Ира. — Им же премиальные пообещали. Этот богатенький Буратино…

— Этот богатенький Буратино, — едва сдерживаясь, медленно проговорила я, — был очень близким мне человеком. И в тот день его убили.

— Знаю, — равнодушно произнесла девушка по прозвищу Рокси. — Слышала, как в магазине говорили про это. Зашла купить воды и пожрать чего-нибудь, а там обсуждают. «Ужас, кошмар!» А на Саню всем плевать.