— Я тебя люблю, — выпалил он. — Полюбил с первого взгляда ещё на конференции. Я никому не позволю тебя обижать, — Марк начал целовать мои щёки, глаза, губы. — Позволь мне любить тебя.

Я позволила, сегодня мне очень хотелось, чтобы меня любили и только меня. Марк снял с моих ног босоножки, подхватил меня на руки и отнёс в спальню.

В спальне, при свете вечернего заката, мы занимались любовью, то медленно и нежно, то неистово и страстно. А самое главное долго, очень долго, полностью отдаваясь друг другу. Изнеможённые, мы лежали в обнимку, наблюдая, как за окном садится солнце, разливаясь по небу розовым светом.

— Спасибо тебе, это было прекрасно, — я водила пальцем по его коже на груди, чувствуя, как всё его естество откликается на мои прикосновения. — Этот способ забыть обо всём мне нравиться больше, чем накачать себя алкоголем, — улыбнулась я.

— Мне тоже, — искренне сказал Марк. — Теперь я понимаю, что значит заниматься любовью с женщиной, которую любишь. Раньше со мной такого не было, — мне нечего было ему ответить, моя рана в сердце ещё не затянулась, на разговорах о любви стояло табу.

— Я страшно хочу есть, — мы сменили тему.

— Это предложение? — Марк выпустил меня из объятий, подмял под себя и жадно стал целовать. — Мм-м, какой десерт, — он сомкнул губы на моем соске, покусывая и посасывая его, доводя меня этим до экстаза.

* * *

— У нас с Энди в холодильнике шаром покати, — провёл Марк инспекцию холодильника. — Могу предложить бутерброды с колбасой и сыром, чай и себя на закуску. Что будешь?

— Я бы очень хотела перейти сразу к закуске… — я сделала вид, что задумалась. — Но мой желудок со мной не согласен.

— Решено, для начала чай с бутербродами, а то ты ещё не доживешь до подачи закуски, упадёшь в голодный обморок, — он наклонился поцеловать меня, но вместо этого не больно укусил за нижнюю губу.

Марк заваривал чай, я нарезала бутерброды, мы дурачились, толкая друг друга, стоя спиной к двери и не заметили, как на кухню зашли Гоша с Энди.

— Кхе-кхе, — покашлял для приличия Гоша. — Надеюсь, мы вам не помешали? — мы с Марком резко развернулись, у меня чуть тарелка из рук не выпала.

— Нисколько, мы решили перекусить. Будете с нами? — невозмутимо ответил Марк, ставя чайничек с заваренным чаем на стол.

— Нет, мы наелись в ресторане, — прыская от смеха, сказала Энди.

Я чувствовала себя неловко. Марк был в одних шортах, я в его футболке. Гошка светился, как кот, которому дали целую миску сметаны. А Энди всё время хихикала.

Мы с Марком ели бутерброды так, как будто эта самая вкусная еда на земле. Энди с Гошей есть отказались, но чай с нами выпили.

— Рита, ты остаёшься здесь или поедешь со мной домой? — с подковыркой спросил Гоша.

— Поеду домой, завтра на работу, — я посмотрела на Марка, но его лицо не выражало никаких эмоций. — Сейчас я переоденусь, и поедем, — сказала я Гоше, направляясь в спальню.

— Решила от меня сбежать? — Марк обнял меня сзади, в то время, пока я искала платье в спальне.

— Думаю, нам надо немного остыть, — я вырвалась из его объятий, сняла футболку и кинула в него.

— Ты действительно считаешь, что твой вид без футболки в одних трусиках, помогает мне остыть? — он сделал шаг вперёд, я сделала шаг назад, но, не заметив кровать, рухнула на неё навзничь. — Вот ты и попалась, — Марк в один миг оказался возле меня.

— Марк Александрович, Вы меня смущаете своим томным взглядом, — я протянула руки, чтобы он помог мне встать. — Но мне, правда, надо идти, — он аккуратно поставил меня на ноги и крепко обнял.

— С одним условием, — он прикоснулся к моим губам.

— Каким? — я ответила на его прикосновение напористым поцелуем.

— Завтра мы идём на настоящее свидание, — ответил Марк.

— Договорились, если конечно шеф не загрузит меня сверхурочной работой, — лукаво улыбнулась я.

— Пускай только попробует, — Марк попытался это строго сказать, но у него ничего не получилось, и он рассмеялся.

* * *

Гоша ждал меня в машине, на его лице читались тысячи вопросов, а это значит, будет допрос с пристрастием.

— Сказать, что я удивлён, это ничего не сказать, — Гоша завёл машину, когда я села в неё.

— Ты меня осуждаешь?

— Конечно, нет. Мне больше нравиться, когда ты улыбаешься, чем когда ты рыдаешь, — мы выехали со двора.

— Мне хорошо, просто хорошо и спокойно, со мной такого давно не было и я хочу, чтобы это ощущение осталось навсегда, — только наши желания не всегда сбываются, подумала я про себя.

— Марк смотрит на тебя, как влюблённый мальчишка, не думаю, что он хочет сделать тебе больно или каким-то образом обидеть тебя.

— Он признался мне в любви, а я промолчала. Что я могу ему сказать, если всё произошло так быстро?

— Не надо ничего говорить. Воспользуйся советом, который ты мне дала сегодня: «расслабься, пускай всё идёт своим чередом».

— Какая я всё-таки мудрая, — мы рассмеялись.

— Ты представляешь, как всколыхнётся наше болотце, когда все узнают о ваших отношениях?

— Надеюсь, они не узнают, — я представила, как розарий перемоет нам все кости. — А если узнают, то я буду коварной соблазнительницей, позарившейся на состояние беззащитного генерального директора, которого надо во что бы то ни стало спасти из моих цепких когтей, — Гошка расхохотался.

— В точку. У меня перед глазами стоит вся эта картина: розарий, девчонки одна другой краше, одетые в свои лучшие платья всех цветов радуги, наперебой соблазняют Марка.

— Гоша, хватит, у меня уже слёзы на глазах выступили от смеха, — толкнула я его в плечо.

— В нашем болотце ничего не утаишь, — резюмировал Гоша, выходя из машины, мы уже приехали домой.

* * *

Следующие две недели прошли в романтическом тумане. С понедельника по пятницу первой недели каждое утро приходил курьер в одно и то же время с охапкой роз и маленькой записочкой. В понедельник были коралловые розы и записка: «Я…»; во вторник — белые и записка: «тебя…»; в среду — розовые и записка: «очень…»; в четверг — жёлтые и записка: «сильно…»; в пятницу — красные и записка: «ЛЮБЛЮ!!! Твой М.». Люсе пришлось позаимствовать в других отделах вазы для цветов, так как все они остались радовать меня на работе, домой к Гоше я приезжала только для того, чтобы переодеться.

На работе поползли слухи о моём новом богатом любовнике, все шушукались, гадая кто это. Но в конце недели нас с Марком застукала Зоя, когда мы целовались в конференц-зале, и тем для обсуждения значительно добавилось.

Каждый вечер первой недели у нас были, как выразился Марк, настоящие свидания. Мы ужинали каждый вечер в различных ресторанах, гуляли по ночным улицам Харькова, занимались любовью и очень много разговаривали.