Джереми обернулся и прикрыл глаза.

— Я сказал ему, что у нас нет денег, — сказал Питер Джонсону. — Ну и вот… Спасибо, Джереми!

— Денег у нас все равно нет, милорд, — вздохнул Джонсон. — И как нам превратить это золото в деньги, я не представляю. Но… можем кое-что попробовать.

К вечеру они приехали в Лондон. Питеру было очень любопытно посмотреть, похожа ли столица параллельной Англии на их Лондон, но Джонсон сурово заявил, что им сейчас не до экскурсий. По дороге он включил ноутбук и вставил в круглое гнездо сбоку маленькую штуковину, похожую на толстый короткий карандаш.

— Видимо, это что-то вроде нашего мобильного модема, — пояснил Джонсон. — Без него не выйти в интернет.

Он ввел в поиск запрос и некоторое время молча переходил со страницы на страницу.

— Кажется, есть, — сказал он удивленно.

— Что есть? Или кто?

— Человек, который, возможно, купит это золото. А может, и не купит, не знаю. Но попробовать можно. В нашем мире это ювелир, который… в общем, который не задает лишних вопросов. И даже живет там же, в Брикстоне. Только на другой улице. Фамилия, правда, отличается на одну букву, но, думаю, это неважно.

— Мне кажется, я понял, по какому принципу люди в одном мире есть, а в другом нет, — сказал Питер неуверенно. — Наверно, все дело в кольцах.

— Согласен, милорд. В этом мире наверняка был свой Хьюго Даннер и его дети — Роджер и Маргарет. Но первый граф Скайворт здесь не добыл в Акко это проклятое кольцо, Хьюго не получил титул, и все сложилось иначе. Поэтому здесь нет ни вас, ни мистера и миссис Каттнер. А леди Скайворт, наверно, спокойно живет в России. Или в какой-нибудь другой стране. И меня нет, потому что все мои предки служили в Скайхилле, а здесь нет Скайхилла.

— А у нас нет ничего, что связано с другим кольцом. А остальные различия — мне, кажется, они не такие уж и серьезные.

— На первый взгляд — да, милорд, — кивнул Джонсон. — Я полистал один школьный учебник истории. Похоже, что миссис Локхид учительница. Так вот, здесь было практически все то же, что и у нас, за исключением мелочей. Например, принцы в Тауэре[1] умерли от какой-то заразной болезни, а Генрих VIII не женился на Анне Клевской. Но на общий ход истории это никак не повлияло — в том смысле, что он все равно похож на наш. Хотя в настоящем различий может быть и больше.

В темноте Лондон мало отличался от любого другого крупного города: широкие улицы, пробки, яркие огни витрин. Но названия на указателях были большей частью незнакомые.

— Джонсон, вы хоть представляете, куда ехать? Еще не хватало только, чтобы нас сейчас остановили. С непонятно какими номерами и совершенно неправильными правами.

— Я включил навигатор в ноутбуке. Сейчас направо и первый поворот налево. Не нарушайте ничего, и не остановят. Хорошо хоть, здесь тоже левостороннее движение.

Брикстон оказался неожиданно респектабельным, ни капли не похожим на своего двойника из другого мира. Скорее, он напоминал Блумсбери: трех- и четырехэтажные георгианские дома, небольшие особняки, ухоженные скверы. Но люди, которые шли по улицам, отличались специфической и вполне узнаваемой внешностью. И это точно не были чернокожие или уроженцы Кариб.

— Сдается мне, милорд, что это богатый еврейский квартал, — Джонсон указал на вывеску с яркой надписью на иврите. — А вон там, похоже, синагога. А вот и та улица, которая нам нужна. Если не ошибаюсь, она и у нас есть. Только выглядит совсем по-другому. И называется.

Они остановились около трехэтажного дома сливочно-желтого цвета. Весь первый этаж занимал магазин с огромными сверкающими витринами. Вывеска сияла золотом: «Yahu’s Jewelry».

— Вполне подходящая вывеска[2], - усмехнулся Питер. — Я так и подумал, что вы ищете двойника ювелира, который уничтожил кольцо Маргарет. Это ведь вы отправили к нему Тони и Свету, насколько я помню?

— Да. Только у нас это была сомнительная лавочка в сомнительном квартале, хозяин которой скупал краденое.

— И как вы с ним познакомились?

— Продал ему кольцо, которое вернула невеста.

— Надеюсь, не краденое? — поддел Питер, но Джонсон его подколку проигнорировал.

— Здесь он не Яхо, а Яху, и, судя по магазину, вполне респектабельный господин. Впрочем, это еще ни о чем не говорит. В конце концов, чем мы рискуем?

— А вдруг позвонит в полицию?

Джереми просунул голову из багажника над спинками задних сидений.

— Как думаешь, дружок, это не опасно? — спросил Питер.

Дракон посмотрел на него, не мигая, но было в этом взгляде какое-то беспокойство.

— Голова от шапки не чешется?

Дракон издал неопределенный хмыкающий звук и исчез в багажнике.

— Ладно, пойдемте, — сказал Питер, выходя из машины.

За стеклянным прилавком, подсвеченным снизу, стояли две ошеломляюще красивые дочери Леванта в одинаковых черных юбках и белых шелковых блузках.

— Чем можем помочь, джентльмены? — поинтересовались они хором.

— Нам нужен мистер Яху, — отрезал Джонсон тоном, напрочь отметающим всякие возражения.

— Как вас отрекомендовать? — спросила одна из девушек.

Джонсон на мгновение задумался, коротко взглянул на Питера и отрекомендовался:

— Мистер Бомбей Джонсон. Хэлари Бомбей Джонсон.

— Одну минуту, мистер Джонсон.

Девушка исчезла за бархатной портьерой, прикрывающей дверь во внутреннее помещение. Оттуда едва слышно доносились голоса: виноватый, оправдывающийся — девушки и сердитый, рыкающий бас, который должен был принадлежать настоящему Голиафу[3].

Дверь распахнулась, взлетела портьера, и из недр магазина показался хозяин. Роста совсем не великанского, возраста неопределенного, в дорогом костюме с галстуком, чисто выбритый и аккуратно подстриженный. Судя по ошарашенному выражению на лице Джонсона — ничего общего с тем, что он ожидал увидеть.

Посмотрев внимательно на обоих, ювелир безошибочно определил Джонсона и повернулся к нему:

— Сэр, ваше имя мне ни о чем не говорит. Ваше лицо тоже. Мы не знакомы, это определенно, у меня отличная память. И все-таки почему-то у меня такое чувство… Даже не могу это объяснить, сформулировать. Ощущение, что я все-таки должен вас знать. Если бы я был мистиком, наверно, сказал бы, что мы могли встречаться в других жизнях, в других измерениях. Ко я не мистик и не верю в подобные глупости. Тогда что это такое? Почему вы пришли именно ко мне? И почему назвали свое имя так, как будто я должен был его знать?

— Я тоже не могу этого объяснить, сэр, — вежливо ответил Джонсон. — Но у меня было точно такое же чувство, когда я искал… искал ювелира. Ваше имя — как будто что-то щелкнуло. Да, мы не знакомы и никогда не встречались, вы правы. И все же…