Девочка действительно была розововолосой. Носила платье насыщенно-малинового цвета с белым кругом на спине и рукавах и темно-зеленые бриджи. Лицо симпатичное, но было в нем что-то такое, от чего красивой ее назвать язык не поворачивался. Симпатичная, но не более того.

— Привет всем. — поправил самодельную обложку. Мне совсем не хотелось показывать, что я читаю.

— Здравствуйте, Ирука-сенсей. — холодно поприветствовал меня Саске. Учиха, в сравнении с Наруто и девочкой, казался частью интерьера. Такой же «подвижный» и «заметный».

— Наруто! — зазевавшийся парень схлопотал не хилую затрещину от Сакуры. — Ты почему не поздоровался с сенсеем?!

— Виделись уже!

Вмешиваться я не стал, хотя очень хотелось. Но лучше объяснить неугомонному блондину, что не надо позволять себя бить, чем защищать его от девочки. Второе будет просто унизительно.

Наруто постоянно заглядывал в двери и пытался сунуть нос в книжку. Если бы я читал что-то другое, то я бы отдал книжку Наруто, чтобы он не носился по кабинету.

Ерунда Джирайи неожиданно захватила мое внимание. Это была эротика напополам с розовыми соплями бабского романа. Она — нелюбимая жена. Он — ее шиноби-телохранитель. Муж — человек-редиска… И муж мешает их счастью. И самурай мужа… И служанки… Не все, но многие…

Бредя-я-ятина.

Но местный пипл хавает и не морщится, а мне не помешает изучить на примере этих изменщиков местную культуру. Вот откуда бы еще я узнал, что седзи — это дверные панели, а фусума — это легкие перегородки-стены? Иногда я почитывал статьи о Японии, но таких мелочей не знал. Или просто не запомнил. Или в оставшейся в моем мире Японии все не так?

«До нее донеслись шаги служанки, спешившей открыть дверь. Через несколько минут в зал ввалился самурай, отряхивавший с соломенной шляпы снег.

— Идите к огню, Бак-сан, — пригласила Маи. — Что привело вас обратно, да еще в такую ужасную погоду?»

— А что вы читаете, Ирука-сенсей?

Стоя на носочках Узумаки пытался заглянуть в книгу и прочитать иероглифы вверх тормашками.

— Тебе не интересно будет. — улыбнувшись, закрыл книжку.

— Наруто! Отстань от сенсея! — зачем-то вмешалась Сакура.

Девочка нравилась мне все меньше и меньше.

— Хорошо, Сакура-чан! — легко подчинился Узумаки, а затем взял мелок с подоконника и помчался что-то чиркать на доске.

— Сакура-чан! Я тебя нарисовал!

Я скосил глаза на доску. На черной поверхности был корявый пучеглазый человечек с длинными волосами и зубами, похожими на застежку-молнию.

Ни слова не говоря, Сакура влепила горе-портретисту затрещину.

Харуно швырнула ни в чем неповинный мел в окно, чуть не попав в меня, но у тела были неплохие рефлексы и кусочек оказался зажат в руке. Громко хлопнув книгой, пошел к доске.

— Сейчас тебе влетит! — прошипела девочка с улыбкой победительницы.

— Сакура, всех знакомых лупишь, когда тебе что-то не нравится?

Девочка чуть не села там, где стояла, беззвучно открывая рот на пару с блондином.

— Наруто, — вытер рисунок, — если не умеешь что-то делать — научись. Если не получилось — попробуй еще раз.

Впервые в этом мире я что-то рисовал. Приятно признать, что хуже, чем прежде, не получилось, но практики этому телу явно не хватало. Спасала хорошая моторика, ловкость и точность движений, а также хороший глазомер. А еще очень порадовало хорошее и четкое зрение, различающее куда больше оттенков, чем в прошлом теле. Теперь я весь мир видел четко ярко, как в игре на ультравысоком качестве, а не как раньше.

— Вы очень красиво рисуете, — ахнула куноичи, — Ирука-сенсей! А вы можете нарисовать Саске? — тихо попросила девочка.

Кивнув, подумал: «Дам ей еще шанс, а потом посмотрим. Поставить в угол ее я всегда успею».

— А меня! Меня! — прыгал отмерший Наруто. — Меня нарисуй!

— Сейчас.

Оторвавшись от любования на портрет себя любимой, Сакура возмутилась:

— Наруто, что ты творишь?!

— Хи-хи-хи… Ничего.

Застал я как раз тот момент, когда Узумаки закреплял одну из меловых щеток в дверях аудитории. Ту самую, которой суждено приземлиться на голове Хатаке Какаши.

Стоило Сакуре сказать:

— Ирука-сенсей! Сделайте что-нибудь!

Даже не обернулся, притворился близоруким и глуховатым, дорисовывая портрет Наруто. А Узумаки отскочил от двери к окну. Наверное, чтоб убежать, если вдруг что.

— Я сомневаюсь, — ровно проговорил Саске, — что джонин попадется в такую глупую лову…

Конец фразы заглушил звук отодвигаемой двери.

Я покосился в ту сторону: в проеме показалась рука, а за ней серо-стальная шевелюра.

Встретились с хлопком пыльная щетка и голова Хатаке. По классу разлетелись частички мела, покрыв пол и ближайшие парты мелкой белой пылью.

«Привет, попугай! — задержал дыхание, силясь не заржать, — Какаша хочет печеньку? Надеюсь, когда подружимся с Хатаке, он мне это «хи-хи» припоминать не будет?»

Наруто не прокомментировал свою подлянку, но очень красноречиво заржал.

— Ой, простите, сенсей, я ему говорила, но он! — тут же сдала Сакура товарища.

За что получила очень задумчивый взгляд одноглазого:

— Хм… — обвел взглядом нас всех джонин.

Хатаке Какаши выглядел немного не так, как я себе представлял. Нет-нет, маска на месте, жилетка и даже прическа — будто его запихнули в аэродинамическую трубу, а потом туда плеснули лака для волос. Просто видок у него был неопрятный; Бинт на лодыжке чуть размотался, один рукав закатан выше другого, пятно на жилете, из кармана мятая бумажка торчит.

Чудак-человек. Впрочем, чудак прикольный, с ним дружить надо. Хотя бы затем, чтобы его собаки от меня подальше находились.

Сакура причитала: не виноватая я, он сам все сделал… Учиха только вздохнул тяжко. Будто сказав: «Представьте, каково мне с ними учиться было».

— Как бы это сказать. — тем временем продолжил Какаши, — Первое впечатление… — потер подбородок, — вы мне не нравитесь.

— Это высказывание относится и ко мне? — наклонил я голову на бок.

Какаши неопределенно хекнул, посмотрел на доску и вышел из класса. По дороге на крышу Наруто умирал со смеху.

«Если он не успокоится, я тоже заржу».

— Тш!

Замолчать-то Наруто действительно замолчал, а вот улыбаться не перестал. Саске поглядывал неодобрительно, Сакура удивленно.

Крыша академии выглядела, как крохотный парк, даже вполне сформировавшимся деревьям нашлось место. Не дожидаясь приглашения, я уселся на ступени. Рядышком примостился Наруто. Каким-то шестым чувством я чуял, что спокойствие одноглазому дается тяжело.

«Неужели