«Я тоже», — хотелось похвастаться девочке, но она промолчала.

— Знаешь, — продолжала Джузеппина, — он очень любит музыку. Когда он бывает в Милане — обязательно приходит в театр послушать, как я пою.

Саулине хотелось расспросить поподробнее, что такое театр, но ведь Джузеппина непременно возьмет ее с собой в театр, и тогда она сама все увидит. Поэтому она выбрала другую тему.

— А генералы, — спросила Саулина, — рождаются генералами?

Джузеппина посмеялась над ее наивностью.

— Только короли рождаются королями, — добродушно объяснила она. — Но бывают необыкновенно одаренные люди, которые становятся генералами.

— А как?

Пока Джузеппина собиралась с мыслями, чтобы ответить на этот нелегкий вопрос, карета вдруг сильнее обычного подпрыгнула и так резко остановилась, что Саулину бросило вперед. Снаружи послышался зычный голос возницы и отчаянное ржание вздыбившихся лошадей.

— Что случилось? — вскричала женщина прерывающимся от волнения и страха голосом.

— Пока ничего, — ответил звучный мужской голос, и в окошке кареты показалось лицо человека в маске.

Из-под старой шляпы выбивались светлые кудри, черные глаза воинственно сверкали из-под маски. Похоже, он был молод.

— О боже, — прошептала Джузеппина, прижимая к себе девочку и пряча лицо в ее волосах, — это разбойник!

— Воистину так, разбойник, — весело согласился незнакомец в маске. — Живо вылезайте!

Саулине этот хищник с большой дороги показался человеком, которого ей, неимущей крестьянке, нечего было опасаться, а вот ее благодетельница поспешно повиновалась и, дрожа от страха, вышла из кареты, таща за собой девочку. Поперек дороги лежал срубленный молодой тополь, преграждавший путь. Четыре висельника, одетые наполовину в потрепанные военные мундиры, наполовину в грязное и рваное вольное платье, вскинув ружья, держали на прицеле возницу и двух дрожащих лакеев.

— Отпустите нас, — взмолилась Джузеппина.

— Отдавайте деньги и драгоценности, а там посмотрим, — приказал светловолосый разбойник.

— Но вы… вы не можете…

— Отчего же? Кто помешает нам попросту зарезать вас?!

Джузеппина вздрогнула, услышав столь откровенную угрозу. Саулина, напротив, осталась на удивление спокойной и, сколько ни старалась, не могла поверить, что белокурый человек в маске и вправду опасен.

— Главнокомандующий итальянской армии велит тебя повесить! — бесстрашно заявила она.

Джузеппина еще крепче прижала ее к себе, со страхом ожидая последствий.

— Молчи! — прошептала она.

— У него других дел по горло, — весело рассмеялся разбойник. — Итак?

Джузеппина отдала ему кошелек с золотыми монетами и драгоценности, которые были на ней. Разбойник сложил все в большую переметную суму и отвесил церемонный поклон.

— Ничего другого я от вас и не ждал, прекрасная синьора, — улыбнулся он, окинув ее откровенно оценивающим и полным восхищения взглядом.

— Одежду давай! — внезапно закричал один из оборванцев, чья отвратительная рожа внушала ужас.

Дрожь передалась от Джузеппины Саулине: она наконец почувствовала, что ее табакерка в опасности.

— Только тронь меня, и я тебя убью! — крикнула девочка, готовясь защищать свои лохмотья до последнего вздоха.

— Бойкая девчушка, — захохотали разбойники.

— А вот посмотрим, — косоглазый и рябой детина угрожающе двинулся к Саулине.

— Мы отдадим вам все, что вы хотите, — торопливо вмешалась Джузеппина, стараясь загородить собой девочку. — Не слушайте ее, она сама не знает, что говорит. Она же еще маленькая!

— Вот и хорошо. Пусть учится жить на белом свете. Узнает теперь, что почем, пока еще маленькая, — зловеще загоготал косоглазый, занося громадную, как лопата, лапищу над Саулиной.

Светловолосый разбойник взмахнул саблей и со скоростью молнии ударил его плашмя по руке. Негодяй согнулся пополам, прижимая ушибленную руку в животу.

— Мы уже получили все, что хотели, — спокойно, словно ничего особенного не случилось, заявил светловолосый. — Бернардино, — приказал он, — мой письменный прибор.

Джузеппина и Саулина ошеломленно смотрели на него. Высокий и тощий мужчина вышел из-за деревьев, неся бумагу, перо и походную чернильницу.

— Вот, эта охранная грамота поможет вам проделать остаток пути без приключений.

— «Я, — прочитала Джузеппина вслух, запинаясь и едва не падая в обморок, — Рибальдо, разбойник с большой дороги, настоящим извещаю всех, кого это касается, что данный экипаж был остановлен и ограблен мною лично». Что это? — растерянно спросила Джузеппина.

— Эта бумага избавит вас от дальнейших неприятностей, — любезно пояснил разбойник. — Разумеется, со стороны таких же бандитов, как я, — уточнил он.

— В нашем мире нет места бандитам, — обиделась певица. — Этот мир населен людьми благородными.

— На совести любого благородного человека, если покопаться, имеется хотя бы одна крупная подлость, а мелких мерзостей — без счета, — возразил разбойник. — Главное — что в остатке. Если всего лишь горсть монет, которую приходится делить на всех, как у нас заведено, от этого, конечно, жизнь человека не меняется.

Этот молодой разбойник в маске рассуждал как образованный человек, он уже не вызывал у Джузеппины ни страха, ни возмущения, ни желания мстить.

— Вы говорите вполне разумно и даже мудро, — заметила она. — Почему же вы грабите ни в чем не повинных людей?

— Вор — это всего лишь застенчивый нищий, — усмехнулся он в ответ. — Ему стыдно просить, вот он и берет без спроса. Мне жаль, прекрасная синьора, что вы лишились денег и драгоценностей. Но я хорошо знаю мир и людей, его населяющих. Не сомневаюсь, вы пополните свои запасы на первой же почтовой станции. Рибальдо не грабит бедных. Уж скорее он им помогает.

Саулине приходилось слышать о крестьянах, согнанных с земли: самые слабые и кроткие из них просили милостыню, а те, что посильнее да понаглее, вооружались и начинали грабить путешественников на большой дороге. Старики рассказывали и о таких, что забирали деньги у богатых, чтобы отдать бедным. Очевидно, Рибальдо принадлежал к этому редкому виду.

— Прощайте, — сказал главарь разбойников и, прежде чем скрыться в лесу, низко поклонился дамам, сорвав с головы шляпу.

К вечеру карета достигла селения Лорето. Джузеппина была бледна от всего пережитого, и Саулина взяла ее за руку.

— Неужто ты совсем не испугалась? — с удивлением спросила женщина.

— Я испугалась за свою табакерку, — простодушно призналась девочка. — Когда этот здоровенный урод потребовал нашу одежду, я испугалась, что они найдут мой талисман.