Я благоразумно воздержалась от замечаний, хотя мне и хотелось сказать, что туристы тысячами приезжают сюда, чтобы полюбоваться именно этими руинами, и молча уступила ему водительское место.

— Посидите в моей машине, пока я вернусь. Надеюсь, с вашим «моррисом» не случилось ничего серьезного.

Поскольку удача, судя по всему, отвернулась от меня, как только я въехала на территорию Германии, я не разделяла оптимизма своего спутника. Но возражать тоже не имело смысла, поэтому я послушно расположилась в комфортабельном салоне «мерседеса», подавив усмешку при виде элегантного Гюнтера, двигающегося в пыхтящей и фыркающей развалине со скоростью пять миль в час.

Мне показалось неправильным терять время и сидеть в машине, когда вокруг столько интересного, и уже через несколько минут я медленно побрела в том же направлении, куда уехал Гюнтер.

Лениво разглядывая витрины магазинов, я начала чувствовать себя настоящей туристкой, каковой, собственно, и была совсем недавно. Дойдя до улочки, в которую свернул Гюнтер, я убедилась, что там не видно ни его, ни моей машины. Поддавшись очарованию видов и звуков незнакомого города, я пошла по этой улице.

Здесь располагалось много роскошно украшенных вывесок, и я остановилась, чтобы рассмотреть одну из них. Она была богато позолочена, установлена на красивом столбе из кованого железа, украшена изгибами и завитками с нарисованными на них листьями и цветами. Я стояла спиной к дороге, рассматривая вывеску гостиницы, пока некое шестое чувство не подсказало, что надо повернуться. Это я немедленно и сделала.

По улице медленно ехала белая спортивная машина, и за ее рулем сидел человек, которого я не могла бы спутать ни с кем, — Стивен Мейтланд.

Я оцепенела, охваченная паникой. Машина приближалась. Еще несколько мгновений, и он меня заметит. Чувствуя, что во рту пересохло, а сердце колотится словно набат, я быстро пошла по людной улице, прилагая все усилия, чтобы не побежать. Благополучно добравшись до угла, я боковым зрением увидела, что машина Стивена притормозила у поворота — очевидно, он выясняет дорогу. Я спряталась за открытой дверью магазинчика, и только успела облегченно вздохнуть, как поняла, что он не сможет не обратить внимания на красный «мерседес» Гюнтера. Все же это была не самая незаметная машина на свете. Он увидит его, сложит два и два и поймет, что я тоже нахожусь где-то здесь. Я подавила начинающуюся истерику. Черт возьми, что же он здесь делает? Ведь Гюнтер сказал, что всех арестовали, и Стивена Мейтланда тоже.

Я осторожно выглянула из-за двери и убедилась в своей правоте. Стивен Мейтланд остановился около «мерседеса» Гюнтера и стоял рядом с машиной, мрачный, как король демонов, и внимательно разглядывал прохожих. Видимо, искал меня.

Поспешно отступив в тень, я задумалась. Необходимо срочно отыскать Гюнтера. В Нордлингене не так уж много гаражей, и он наверняка поехал в ближайший. Собрав воедино все свои знания немецкого языка, я спросила мужчину средних лет, одетого в рабочий комбинезон:

— Wo ist die nachste Garage?

— Links an der Strassenkreuzung[6].

Заметив недоуменное выражение моей физиономии, он повторил то же самое, воспользовавшись языком знаков. Даже не поблагодарив работягу, я побежала по улице, лавируя между идущими навстречу людьми с покупками.

Чуть дальше за гостиницей виднелся поворот. Я бросила взгляд через плечо и нырнула туда. Это была узкая извилистая аллея, совершенно пустая, без тротуаров и магазинов. Высокие дома поднимались прямо с булыжной мостовой. Для несчастного случая трудно подобрать место удачнее.

Я жалась к стенам, стараясь держаться в тени, отлично понимая, что если Стивен заглянет в эту улочку, то все равно меня увидит. И потом бросилась бежать, громко стуча каблуками по булыжникам. Звук показался мне настолько громким, что его, наверное, слышали и на главной улице.

Впереди я увидела пересечение дорог и гостиницу с красной крышей. И никаких признаков гаража. Куда тот человек сказал повернуть? Направо или налево? Этого я никак не могла вспомнить. А услышав звук шагов — явно мужских, — в панике оглянулась. Но это оказался вполне безобидный мужчина, прогуливавшийся по улице, размахивая портфелем.

Мне показалось, что прошли годы, прежде чем я добралась до угла и утопавшей в цветах гостиницы с карнизами и резными ставнями. Не далее чем в двадцати метрах от нее я наконец увидела гараж. Осторожно приблизившись, я заметила свой многострадальный «моррис» и выходящего из телефонной будки широкоплечего и очень надежного Гюнтера. Он обернулся на стук моих каблуков, и его лицо сразу стало встревоженным.

— Сюзанна, что случилось?

Уже второй раз за день он обнял меня — рядом с ним я почувствовала себя в безопасности.

Даже не отдышавшись, я выпалила:

— Он здесь. Стивен Мейтланд. Я его только что видела.

Гюнтер был явно потрясен. Он смотрел на меня с откровенным недоверием.

— Этого не может быть.

— Но это так. Более того, он знает, что мы здесь. Он остановился рядом с вашим «мерседесом».

Мне показалось, что у Гюнтера слова застряли в горле. Потом он выдал длинную череду ругательств (по крайней мере я думаю, что это были именно ругательства, судя по выражению его лица и тону), которые я, к счастью, не поняла, и схватил меня за руку.

— Пошли!

— Нет, пожалуйста, Гюнтер, не надо! Он опасен, а нас только двое. — Я поняла, что нахожусь на грани истерики, и не знала, что делать дальше.

Он погладил меня по руке:

— Не бойтесь, он ничего вам не сделает. На улице полно туристов.

— В Нидернхалле и вовсе был базарный день, — закричала я, — но это ничего не изменило!

Он взглянул на меня сверху вниз, потом мягко проговорил:

— Вы правы, Сюзанна. С вас на сегодня хватит. Но как, черт побери, он оказался здесь? Лучше я позвоню в полицию. Они обязаны во всем разобраться.

— Похоже, они не слишком в этом преуспели.

— Успокойтесь, Сюзанна. — Он обнял меня за плечи и привлек к себе. — Все будет хорошо. Я с вами, не забывайте.

Я робко улыбнулась.

— Ну вот, молодчина. Это не займет больше минуты. Полиции необходимо сообщить. Они же его, наверное, ищут. Чем быстрее я позвоню, тем скорее его поймают. — Он ободряюще улыбнулся и вернулся в телефонную будку.

Механик, не подозревавший о разыгрывавшейся вокруг него драме, что-то насвистывал и занимался моей машиной. Я села на большой камень, наблюдая за Гюнтером, который что-то гневно кричал в трубку. Когда он вышел из будки, его физиономия еще была красной от злости. Но со мной он заговорил ровным и спокойным голосом.

— Кранты мистеру Мейтланду, — сказал он, — а нам придется несколько изменить свои планы. Ваша машина будет готова через два часа. Местный механик Готфрид сказал, что здесь недалеко от города открылся новый отель. Я взял на себя смелость отменить наш предыдущий заказ.