К сожалению, сторонниками французской тактики были пилоты, пришедшие из группы «Эльзас», и среди них— оба заместителя командира «Нормандии», капитаны Тюлян и Литольф. Оба были великолепными пилотами и считали зазорным учиться у англичан. Впоследствии пилоты «Эльзаса» составили первые потери «Нормандии». И ни один из сторонников французской тактики не вернулся с войны.

Тем временем в Москве переговоры о создании французской истребительной группы в составе ВВС Красной армии еще не были завершены. По прибытии капитана Мир-леса в Москву в августе они даже не продвинулись дальше деклараций. Генерала Пети впоследствии серьезно обвиняли в бездеятельности. За время после его прибытия в Москву он дважды встретился с генералом Панфиловым, оба раза сообщив тому одну и ту же новость: Франция готовит отправку летчиков. Оба раза генерал Панфилов письменно подтвердил, что СССР уже давно готов их принять и ждет с нетерпением. Когда генерал Пети явился в третий раз с тем же самым известием, генерал Панфилов отправил его к своему заместителю и никогда больше уже не принимал. Еще в июне 1942 г. он даже направил в НКИД докладную записку, в которой предлагал под благовидным предлогом ОТКАЗАТЬ французам[49] в приеме их летчиков в СССР.

Капитан Мирлес был вынужден фактически начать переговоры с начальной точки, когда пилоты уже были в Раяке. К счастью, советское командование во всем шло навстречу и не было настроено на волокиту и бюрократизм. Мирлес, как капитан авиации, а не дипломат, не был стеснен рамками протокола и не нуждался в переводчике.

С сентября 1942 г. вопросами, связанными с французскими летчиками, стали заниматься полковник Степан Левандович и начальник штаба ВВС РККА генерал-лейтенант авиации Федор Фалалеев.

* * *

Незаслуженно забытый тандем Левандович — Мирлес— подлинные крестные отцы «Нормандии — Неман». Именно они сделали (и делали во время войны) все необходимое для существования «Нормандии». Полковник, а с мая 1943 г. генерал Степан Тимофеевич Левандович с 1942 г. руководил импортными поставками самолетов и авиатехники для ВВС РККА и осуществлял связь с иностранными военными миссиями. Организовывал южную, через Иран, и, восточную, через Аляску, линии ленд-лиза. В 1943 г. вручал первые советские награды французским летчикам, сам был отмечен орденами Почетного легиона и Военным крестом. Капитан Мирлес советскими наградами тогда отмечен не был.

Майор Мирлес и генерал-майор Левандович на аэродроме Хатенки, июль 1943 г.

В то время как английская часть группы двигалась по земному шару навстречу ливанской, Мирлес и Левандович определяли формулу взаимодействия, место дислокации французских частей, финансирование и снабжение. Советское командование согласилось с тем, чтобы группа № 3 была самостоятельной французской боевой единицей, в подчинении у Французского национального комитета освобождения, во французской военной форме, под французским флагом. То есть по тому же принципу, по которому в составе РККА формировались польские и чехословацкие части[50]. Это отличалось от того, что представляли собой французские части у англичан, где пилоты носили английскую форму и фактически были английскими номерными частями, являясь французскими лишь формально. Реально де Голль даже не смог перевести французских пилотов из британских ВВС в советские без согласия командования RAF. Он даже не мог инспектировать французские части без предварительного согласия британского командования.

Для французов это были шаги навстречу — иметь на советском фронте французскую часть во французской форме, особенно на фоне французских частей в вермахте, носивших немецкую форму.

Жан Катала писал в 1950 г.:

«Советские люди… оказали самый сердечный и теплый прием этим людям, как своим боевым товарищам. Этот прием чуть не заставил нас всех позабыть о том, что предательство вычеркнуло нашу родину из списка независимых наций. „Никогда нас нигде так не принимали“, — часто говорили мне офицеры из первой смены „Нормандии“. Дело в том, что в других странах люди, носящие форму „французских свободных сил“, были только „деголлевскими людьми“. В СССР знали лишь французский народ и знали, что, несмотря на свое жалкое положение, он вовсе не погиб. Поэтому и принимали как братьев тех, кто пришел от его лица»[51].

* * *

В октябре англо-американские союзники предлагают Сталину 20 эскадрилий для отправки под Сталинград. Предлагаются 9 эскадрилий истребителей, 5 бомбардировщиков, 3 тяжелых бомбардировщика и 3 транспортных, но с условием, что после того как они освободятся в Египте. Для обсуждения этого вопроса в ноябре в Москву направлены американский генерал Эдлер и британский маршал Дреммонд. В то же самое время с конвоя PQ-19 для использования в Африке снимаются 154 истребителя «Аэрокобра», предназначавшиеся Советскому Союзу[52]. 8 ноября союзники начинают высадку в Северной Африке, и самолеты из Египта уже никогда не освободятся.

* * *

19 ноября, когда пилоты «Нормандии» уже ждали отправки в Тегеране, в Москве были согласованы последние детали их участия в войне на советском фронте. В частности, в ответ на просьбу французской стороны предоставить лучший советский самолет, советское командование предложило Як-1, лучший самолет на тот момент, и согласилось в случае принятия на вооружение других лучших типов переобучить и перевооружить французских пилотов. Первоначально, до прибытия в Москву капитана Мирлеса, в результате нечетко сформулированной задачи французскую эскадрилью предполагалось вооружить штурмовиками Ил-2. Французская военная миссия даже выполнила перевод технической документации штурмовика на французский язык, а среди 42 человек французского вспомогательного технического персонала было 15 бортстрелков.

Советская сторона обязалась предоставить обмундирование и табельное оружие, а также специальные удостоверения личности Красной армии для иностранных офицеров. Чтобы в случае необходимости не понимающие русского языка французы не были арестованы как шпионы. Изготовление удостоверений привело к задержке, которая позднее вызвала недовольство французов, поскольку без документов им почти месяц не разрешали выход из расположения части.

Был найден эквивалент для соотношения званий советской и французской армии. Поскольку в советской армии все пилоты имели офицерский статус, капитан Мирлес предложил для соответствия статуса французам, откомандированным в СССР, которые не имели офицерских званий, присвоить временно звание аспирантов, которое во французской армии соответствует кандидату в офицеры. Многие французские летчики — из тех, что становились пилотами в результате окончания летных курсов, а не училищ, — не имели офицерских званий, а имели звания от капрала до старшего сержанта. Позднее эта уловка Мирлеса, призванная поднять статус французских пилотов до советского уровня, использовалась до конца войны для набора добровольцев в «Нормандию». В Африке у французских летчиков не было ни самолетов, ни продвижения в званиях, а в «Нормандии» они получали новейший истребитель и офицерское звание.