мирное время в Россию прибывало 0,01 % грузов из-за границы. Провозная способность Архангельской железной дороги (удовлетворявшая в мирное время этому незначительному количеству грузов) едва достигала двух-трех пар поездов в сутки, а сама железная дорога, частично проложенная по топким пространствам северной тундры, была чрезвычайно ненадежна. Пропускная способность Архангельского порта, где не было никаких разгрузочных набережных, составляла один-два парохода в неделю, да и то в течение пяти-шести месяцев в году, ибо в остальное время года он замерзал.

Кроме всего прочего морской путь из Атлантического океана в Архангельск оказался под ударами немецких подводных лодок, а на севере не было у нас никаких морских вооруженных сил, ибо никто никогда даже не намекал морскому ведомству на то, что северный путь может иметь во время войны какое-либо значение для поддержания боеспособности нашей армии.

Так как почти все наши морские вооруженные силы оказались в начале войны запертыми в Балтийском и Черном морях, пришлось для охранения Северного морского пути обратиться за помощью к Англии, покупать суда в нейтральных государствах и отправить из Владивостока через Суэцкий канал небольшое число пригодных для сего судов из состава Владивостокской флотилии. На все это потребовалось немало времени, и прошло несколько месяцев, прежде чем охрана этого пути, несмотря на проявленную всеми органами и чинами морского ведомства невероятную энергию, была вполне организована.

На морское ведомство были также возложены работы по увеличению пропускной способности Архангельского порта, созданию нового разгрузочного порта в малозамерзаемом Кольском заливе и, кроме того, заботы по закупке и постройке за границей мощных ледоколов для сколь возможно большего увеличения навигационного периода в Белом море.

И тут в борьбе с суровыми климатическими условиями, при отсутствии самых необходимых средств чины морского ведомства проявили энергию и просто чудеса находчивости, доведя порученные им дела в сравнительно незначительный срок до благополучного конца.

Одновременно с этим министерство путей сообщения вело энергичные работы по увеличению провозной способности Архангельской железной дороги и постройке железнодорожной ветки вокруг Белого моря к Кольскому заливу.

Хотя во всех работах по организации морской охраны и увеличению провозной способности морских и сухопутных путей сообщения были проявлены сверхчеловеческие усилия (в обычных условиях на это потребовалось бы много лет), они увенчались успехом лишь к концу 1915 г., т. е. много месяцев спустя после того трагического положения, в котором оказалась наша армия из-за недостатка боевых припасов.

То критическое положение, в котором оказалась Россия в отношении своих сообщений с заграницей во время войны, яснее всего показывает полнейшую непредусмотрительность, неспособность вдумчиво оценивать обстановку и отсутствие соответствующей объединенной деятельности в вопросе подготовки государства к войне. Для всякого хоть сколько-нибудь интеллигентного человека было ясно, что в случае войны с Германией и Австрией Россия неминуемо лишится всех своих железнодорожных сообщений с Западной Европой и морских сообщений по Балтийскому морю. А после младотурецкой революции и наложения Германией своих рук на Турцию не могло подлежать сомнению, что наши морские сообщения через турецкие проливы окажутся в случае войны с Германией под серьезнейшей угрозой. Таким образом, Россия могла оказаться почти совсем отрезанной от своих союзников и вообще от внешнего мира.

Даже если оставить в стороне капитальной важности вопрос о снабжении армии, правительство не имело права не задуматься серьезно о пагубном влиянии на экономическую и социальную жизнь страны (а следовательно, и на ее способность вести войну) потери путей сообщения, по коим совершалось 97 % ее товарообмена с внешним миром. Оно не смело не задуматься над этим еще и потому, что в истории России уже был печальный опыт: во время Крымской войны (1854–1856) она была принуждена к капитуляции главным образом из-за прекращения товарообмена.

Если бы правительство отдавало себе во всем этом отчет, оно задолго до войны предприняло бы все меры к увеличению провозной способности северного пути. А так как этот путь, даже при максимальном своем развитии, далеко не был бы в состоянии восполнить потерю главных юго-западных путей, правительство должно было бы направить все свои дипломатические усилия к тому, чтобы сохранить в случае войны пути сообщения через турецкие проливы. Если бы не увенчались успехом дипломатические усилия, следовало бы принять меры для всесторонней и энергичной подготовки к решению этого вопроса в случае войны силой и дать в связи с этим определенные директивы военному и морскому ведомствам.

Между тем, как известно, правительство не предприняло до войны решительно никаких мер из вышеперечисленных, иными словами, проявило не только полную непредусмотрительность и неразумение, но и преступную небрежность в деле подготовки тяжелейшей войны, которая угрожала России.

Руководители нашей внешней политики рассматривали вопрос о турецких проливах как отдаленную цель русских национально-государственных стремлений, для достижения коей следовало бы выжидать благоприятной обстановки, и выдвинули эту цель лишь спустя значительное время после начала войны.

Приблизительно так же относилось к решению этого вопроса и руководство нашими военными силами, связывая его с результатами победоносной войны против Тройственного союза. Таким образом, и руководители внешней политики, и командование вооруженных сил рассматривали вопрос о турецких проливах безотносительно к капитальной его важности для успешного ведения самой этой войны, ибо никто не поставил их своевременно в известность об этом и не потребовал от них принятия соответствующих мер. Сие же явилось прямым следствием отсутствия у нас объединенного кабинета министров, ответственного за целесообразное направление государственной политики и подготовку страны к войне.

ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ НА МОРЕ

Подготовка флота к войне не оставляла желать ничего лучшего. Боевые припасы, т. е. снаряды, самодвижущиеся мины, мины заграждения, уголь, нефть и все другое, необходимое для флота, были заготовлены в таком количестве, что за все время войны флот ни в чем не ощутил ни малейшего недостатка. Мало того, запасы эти были в таком изобилии, что представлялась возможность расширить поставленные флоту задачи, а некоторую, правда незначительную, часть своих запасов флот мог уступить армии.

Благодаря целесообразной и мудрой работе учрежденного после войны с Японией молодого Морского генерального штаба морские военные планы были всесторонне разработаны в полном соответствии с реальной обстановкой и приведены в тесное согласие с планами войны сухопутных сил, а обоим флотам — Балтийскому и Черноморскому — поставлены конкретные задачи, вытекающие из обстановки и требований армии.

Подготовка личного состава к войне была доведена до небывалого совершенства. Достижения наши на этом поприще (особенно разработанные методы стрельбы и употребление мин заграждения) даже были переняты нашими союзниками, в частности англичанами, которые считали их верхом совершенства.

С одной стороны, такой поистине исключительно замечательной подготовкой к войне, которой дивились не только