– Стоп, не убирай ее сразу, – сам не зная зачем, сказал я.

– Почему?

– Хочу научить ее кое-чему.

– Чему же? – удивился Стив.

– Тому, что люди важнее бабок, – усмехнулся я.

– Хочешь наказать крошку? – захохотал менеджер.

– Хочу показать, что мир работает не так, как она думает, – ответил я. – Так что скажи охране, чтобы следили за ней. И пока ничего не сообщай агентству, окей?

– Окей.

Мы попрощались.

В ВИП-зале я проторчал недолгого, около часа. Устроил ранний завтрак – время было четыре утра по местному времени. Переоделся. Снял чертову бороду. Получил багаж. Перекинулся взглядами с красоткой на диванчике, взял кофе и пошел к выходу.

Настроение было на высоте.

Аэропорт. Раннее утро. Мало людей. В руке – кофе.

Никто не смотрит на меня. Не кидает взгляды, словно ножи. Не кричит, как помешанный. Я просто иду, как обычный человек, и наслаждаюсь мгновением. Сяду в машину и поеду в город. По пути буду пялиться на восход, который сгорает за горизонтом, как сердце Данко, вырванное из груди. И думать о Кате – небо всегда напоминает мне о ней.

Катя – та, которую я люблю.

И та, которая не любит меня.

– Уважаемый Антон с рейса KU 1452! Просьба подойти к информационной стойке. Вас разыскивает Наталья, – раздался вдруг женский голос по громкой связи.

Я не сразу понял, что разыскивают меня. Только со второго раза до меня дошло. Антон – это я.

И дернуло же рыжую представиться Катей. Не знаю, чем я думал, когда в ответ сказал, что мое имя – Антон.

Вот дурочка. Зачем она меня ищет? Может быть, что-то заподозрила? Лапуля, ты всегда так глупа или сегодня особый случай?

Разумеется, я никуда не пошел. Натянул поглубже капюшон толстовки и, не сбавляя шаг, направился к выходу. Машина должна была вот-вот приехать за мной.

Вдалеке мелькнули знакомые рыжие волосы. Наташа искала меня. Она выбежала откуда-то, огляделась и быстрым шагом направилась к какому-то кафе. А я вышел на улицу.

Воздух был пропитан влагой и приятно холодил кожу – недавно здесь был дождь. Я с удовольствием вдохнул воздух полной грудью и потянулся. Настроение по-прежнему было бы на высоте, если бы Наташа не искала меня. Зачем? Чего она хочет? Может, уже придумала план, как окрутить богатого идиота из бизнес-класса?

За мной приехали. Я сел на заднее сидение крутой тачки с тонированными окнами, снял капюшон и словно почувствовал что-то. Внутри будто жгутом все перетянуло.

Я оглянулся.

Наташа стояла у выхода, закрыв лицо обеими ладонями, и ветер трепал ее огненные волосы. Плакала?

Да, я плохой парень. Прости, лапуля.

Как говорил царь Соломон: «И это пройдет».

Ты думаешь, что потеряла меня? Не переживай, мы еще встретимся.

Я улыбнулся.

…А рассвет был дерьмовым. Таким ярким, что глаза слепило.

Я так и не нашла его.

Антон пропал. Растворился, исчез. А может быть, он вообще был моей иллюзией. Мечтой, которую я выдумала, заснув в самолете.

Я стояла у входа в аэропорт, опустив руки и позволяя ветру трепать мои волосы. Я не сразу поняла, что на щеках слезы, и даже сначала подумала, будто бы начался дождь. Коснулась влажной кожи, с недоумением взглянула на пальцы и… И поняла, что плачу. А когда поняла, стало так невыносимо больно, что я, не выдержав, закрыла лицо ладонями.

Не хочу, чтобы меня видели в минуты слабости.

Я плакала от безысходности. Беззвучно, но горько. Так всегда в моей жизни бывает – стоит понадеяться на лучшее, стоит расслабиться, стоит подумать, что я достойна хотя бы немного счастья, как все рушится. Все мои мечты разбились.

Что ж, добро пожаловать в мою неудачную жизнь.

Жизнь девушки, которую прокляли.

Прости, Антон, что потеряла тебя. Надеюсь, у тебя все хорошо.

– С вами все хорошо? – спросил у меня кто-то из прохожих.

– Да-да, все в порядке, – пробормотала я, размазывая слезы по лицу.

«Успокойся, – велела я сама себе. – С чего ты решила, что у тебя неудачная жизнь? Ты отдала этот чертов долг. Ты, наконец, нашла отличную работу, где не смотрят на образование. Теперь ты должна идти вперед!»

Успокоившись, я села в автобус, у окошка, и поехала домой, зная, что через несколько часов мне нужно быть на работе. В наушниках звучали любимые песни, но мне все еще было не по себе. Да чего там – я была ужасно расстроена. Встретила человека, который вдруг показался «своим» – тем, кого я так долго искала. И потеряла его! Это вообще нормально? Потерять парня, с которым целовалась и на плече которого заснула? Черт, я даже телефона его не спросила. Я ничего не знаю о нем, кроме того, что его зовут Антон и что он летает бизнес-классом.

Мама бы сказала, что не судьба – она вообще фаталистка, верит в нее. А я верю только в себя, поэтому перекладывать ответственность на судьбу не могу. И на Антона тоже ее перекладывать нелепо. У него либо что-то случилось, либо он просто забыл рыжую девицу, с которой целовался и которую держал за руку во время турбулентности.

Нет, ну не могла же я его придумать, в самом-то деле? Если ко всем моим неприятностям добавятся еще и психиатрические проблемы, то я обречена.

Мне вспомнились ласковые, но требовательные губы Антона, его пальцы на моей талии, и я прикусила щеку с обратной стороны, до легкой боли. Чтобы не заплакать вновь.

Наверное, я действительно дура. Навоображала чер-те что, но у меня есть оправдание. Те, кто отвык от любви и нежности, падки на ласку и внимание. Мы, как потерявшиеся звери. Видим человека и идем к нему, не зная, что он хочет нас ударить или отравить.

Антон был слишком мил со мной, и я решила, что он особенный. Тот самый. Наверное, он бы смеялся, если бы узнал, о чем я думаю.

Снова смахнув глупые слезы, которые так и норовили пролиться, я открыла интернет и стала искать информацию про Октавия, хотя и так прекрасно знала, кто он. Ударник Red Lords. Всегда ходит в масках – пугающих, но при этом эстетичных. Говорят, он здорово играет на барабанах – быстро и технично, поэтому его постоянно включают в списки лучших ударников мира, но никто не знает, кто он такой – даже имя его неизвестно.

Я смотрела на фотографию Октавия, сделанную не так давно во время какого-то большого интервью с музыкантами, и кусала губы. Что же с тобой не так, парень? У тебя что-то с лицом? Шрамы, ожоги? А может быть, просто оно некрасиво? Но ты богат. Ты бы мог сделать себе пластическую операцию и исправить все. А быть может, ты в бегах? Или важный свидетель, которого прячут спецслужбы? Ты сын политика? Ты женщина? Ты инопланетянин? Кто ты такой, Октавий?