— Ешь спокойно. — я погладил старца по плечу и подошел к сундуку.

На дне деревянного ларца, лежала та самая маска, что я видел на «Тьме» столь часто. Она замерла именно в том выражении торжества и злости, в котором хотела меня убить. Я вынул маску и покрутил ее в руках. Просто маска, легкая и прочная. Ни тьмы, ни света. Простой атрибут маскировки. Повернувшись, заметил Рона, что аккуратно подкармливал Бориса и тихонько хихикал. И что делать дальше? Идти убивать? Или затихнуть, уйти из города? И как быть с Роном? Тяжело вздохнув, я вернулся к столу и сел напротив старого друга, несмело улыбнулся. Я урод, что не смог даже умереть рядом с семьей. Теперь их тени бродят в городе под зеленым небом…. Стоп! Тот Город! Надо вернуться в тот город и найти их! Коса со мной, я там всех раком поставлю, но найду их!

— Ты чего это так оживился? — с прищуром посмотрел на меня Рон. — Небось, гадость-какую придумал? Ты всегда умел козни и подлости делать, ты этот… Как его…

— Темная тварь? — подсказал я Рону.

— Нет… Ты идиот! — закончил он свою мысль. — Но я ненавижу тебя.

— Я тоже тебя ненавижу. — улыбнулся я и протянул руку монаху ушедшего из мира Бога Тира. Он пожал ее своей сухой ладошкой и откинулся на стуле.

— А теперь уходи. Я отдал тебе то, что держало меня в этом мире. Я не хочу больше тебя видеть. Уходи. — он махнул руками прогоняя меня. Я поднялся и, подхватив Бориса, усадил его на плечо. Тепло улыбнулся слабому старику и кивнул.

— Прощай брат Рон. Я больше тебя не побеспокою. — сказал я и услышал женский вскрик со стороны….

Резко повернувшись, я едва не рухнул с табурета. Мирия! Моя Мирия! Любимая жена сидела на попе, на холодном полу башни и потирала виски, а за ее спиной сгустилась тьма. Я нахмурился, но быстро понял, в чем дело, тьма была без маски, так как та была в моих руках. Поднялся и обойдя Мирию протянул маску Смерти. Та осторожно приняла ее и нацепила на свою голову. Маска из торжествующей изменилась на улыбчивую и хитрую.

— Спасибо. — коротко но емко сказал я и поклонился. Тьма истаяла, оставив нас двоих с Мирией.

— За что? — непонимающе спросила моя жена.

— За еще один день. — отвечал я и поднимал ее на руки. Вот теперь весь мир узнает о клане Хельских!!!

Мирия валялась на кровати, вообще не понимая, что вокруг делается, а я накапливал силы, ну, пытался. Получалось хреново, я все же не коса, но вот себя восстановить я сумел. Кожа выровнялась, пробились первые волосы и мои любимые брови. Наклонившись, я поцеловал жену и погладил ее по животу. Мирия хихикнула и накрылась одеялом с головой.

Как я успел выяснить, Мирия не увидела ни моего будущего, ни моего прошлого. Только тьма и страх перед неведомым, а потом она ощутила дикий жар и прервала контакт. Я не стал ее расстраивать картинами грядущего и просто оторвался на всю катушку, мне еще очень много надо сделать. Борис влетел в комнату, и я погладил его по глупой башке. Он у меня Герой! А теперь — баня и Рон. Одевшись в чистое, я спустился по серпантину башни и заглянул в кухню. Там был мой знакомый повар Прако со своим сыном. К моему внешнему виду он отнесся с пониманием и вопросов не задавал. Я вновь поприветствовал его и спросил, как там наше варево. Повар отозвался неоднозначно, мол, все жиром затянуло, не понятно ни черта, но он записал рецепт. Это он молодец, мне такие нужны, а завтра все попробуем.

Рон ждал меня с корзинкой и простынями. Я не удержался и обнял его. Чего скрывать — соскучился я по нему, а вот он этого не осознал и грязно выражался, что так мило моему черному сердцу. Затем он поздравил меня с новым лицом и еще раз напомнил, как полезно кушать мою еду. Замяв все «непонятки» и обсуждение моего нормального вида, мы вышли из замка. Подошедшего Густава я впервые обнял как отец.

— Ты чего? Что с твоим лицом? — возмутился он, но вырваться не смог.

— Густав. Сын мой. Я рад снова видеть тебя. Отправляйся к мастерам по боевым искусствам и записывайся на уроки. Я верю, ты будешь великим воином.

— Дядя Рон, он пьяный? — сынок отскочил в сторону и покосился на ржущего монаха.

— Скорее счастливый, ты запомни это, он таким не часто бывает. — похрюкивая, ответил Рон. — Хотя, может и прибухнул где, кто его знает.

— Отставить разговорчики. Мы отдыхать. Густав, тебе к мастерам, к ночи отчитаешься, а я тебе сказку на ночь прочитаю. Все, свободен! Брат Рон, я вас прошу.

— Месье, вы так любезны, пригласили меня в баню без девок, это так великодушно! — поклонился Рон.

— Только скажите, сударь, и к нам пригонят целый табун красоток и праведных прихожанок!..

Под такие шуточки, мы и пошли в тесную баню, где раздавили пол бочонка пива и перешли к беседе. Не простой беседе, но крайне важной. Баня уже начала остывать, а мы все еще сидели на лавке с недопитым пивом. Я просто смотрел в ночь, а Рон мучал сушеную рыбку, стараясь сорвать с нее чешую. В этой тяжелой битве, пустоголовая тварь старалось победить более разумное создание с высоким содержанием соли. Шла ничья.

— Я, конечно, не придираюсь к твоим выдумкам, но, по-моему, ты немного умом тронулся. — сквозь зубы процедил мой друг.

— Рон, я реально думал, что меня закинуло на шесть десятков лет. Жутко там и весьма неприглядно для моего нежного взора. А ты там такая развалина…

— Можно подумать, через шестьдесят лет ты будешь выглядеть лучше. Ладно, я понял, переубедить тебя не получится, но это сравни самоубийству. — Рон с силой приложил непокорную рыбку о скамейку и вгрызся нее зубами, потом на секунду оторвался и продолжил. — А я правда сказал, что ошибался в тебе? Или ты это сейчас придумал?

— Рон, ты меня обижаешь. Я тебе никогда не врал.

— Ты отрекся от Мирии в тот день, когда меня спалить хотел. Вот как сейчас помню.

— Почти никогда, — поправился я. — И поверь, мне стыдно за ту ночь. Так ты со мной?

— Я всегда с тобой. — глубоко и немного грустно вздохнул Рон. — Мне уже столько лет, я стар и не хочу приключений, а ты меня постоянно тащишь в самое пекло. Жил бы себе спокойно, службу нес, людей к свету тянул, но нет. Пришел некто Хельский в наш тихий город и всю малину пожег.

— О чем беседуете? — со стороны калитки к нам шел Густав.

— Твой отец хочет отправиться в Старгольд. — вывалил сходу самую главную тайну Рон. На Густава было жалко смотреть, парня кидало то в жар, то в холод, а потом его прорвало.

— Я с вами! И это не подлежит обсуждению, хоть самым последним, хоть оруженосцем! Я никогда не покидал наших земель! Я не могу этого пропустить!

— Пф-ф-ф, какая великая потеря. — возмутился я и отпил пива из кружки. — Ты будешь учиться бою, поверь, это важнее. И, вероятно, интереснее, чем в твоих фантазиях.

— Да я успею! Учёба не убежит! Ты сам сколько учился? — Рон заржал, видимо посчитав мое учебное время. Я только вздохнул, не так я представлял этот разговор.