Что-нибудь! Не решим, а что-нибудь решим. Что сможем. Ну да, он ведь не господь бог. Ничего не обещает… по крайней мере, честно.

В чем же смысл? Поговорить? А как же реклама? Яркие краски, клятвы, что поможет, разгребет, спасет. Или наложит порчу на врага. Уж очень скромно.

Интересно, кто ему пишет. И потом, слишком много всего: и философ, и математик, и психолог… это отпугивает. Конечно! Почти никто и не пишет.

Всего несколько писем. Два с вопросами: может ли он найти исчезнувшего человека и предвидеть будущее, и три ругательных: «Да что ты, дурак, себе возомнил? Иди работай, бездельник, двух слов связать не сможешь, толстый жлоб, на тебе пахать надо, жулик, путешественник, блин, вот и путешествуй дальше! Псевдофилософ!» Два в защиту, типа не твое собачье дело, канай отсюда, и неприличный ответ ругателя. И еще одно с вопросом: «Че сказать-то хотел, болезный?» Обращенное не то к ругателю, не то к философу.

Скорее, к ругателю, решила Лара, невольно улыбаясь.

Ох, уж эти сетевые ругатели! Дома тише воды и ниже травы, так хоть здесь душу отведут.

За окном сеял дождик и висели невразумительные серые сумерки. Капли мелко стучали в подоконник. Не похоже, что к полудню пробьется солнце. Конец августа, лето еще, а осень уже чувствуется. Унылая пора… Беспросветная. Как ее жизнь. Она почувствовала, как защипало в глазах…

Она вздрогнула от звуков вальса. Звонил Кирилл. Спросил, что она делает.

Лара ответила, что сидит у компьютера.

– Сетевой шопинг? – Он рассмеялся.

– А что у тебя? – спросила Лара.

– Небольшие проблемы, – сказал Кирилл, – так что с обедом ничего не выйдет, не обижайся. Да и дождь… а обещали солнце.

– Я понимаю, – сказала Лара. – А как же ты без обеда?

Заботливая супруга, а как же.

– Я выскочу перекусить в кафе рядом, не волнуйся, – сказал муж. – Целую!

И отбой.

Лара с облегчением отложила телефон и снова посмотрела в окно. Ей пришло в голову – если бы Кирилл не был так занят собой, он бы заметил, как ее корежит при одном его прикосновении…

…Дождь, кажется, прекратился, в природе посветлело. Она выключила компьютер, схватила с вешалки в прихожей плащ и сумку и выскочила из дома.

Она не понимала, почему так спешит. Она чувствовала себя зверьком, вырвавшимся из клетки. Сердце колотилось; задыхаясь, она летела по ступенькам, ударяясь плечом в стены, торопясь неизвестно куда и зачем.

Выскочила из полутемного подъезда и замерла, зажмурившись, подняв голову к небу. Дождь превратился в мелкий невесомый флер, оставляющий на лице ощущение свежести. И светило солнце! И небо было ярко-голубым.

Она шла по улице, испытывая удивительную радость, забыв про зонт, чувствуя холодные капли на лице… но при этом светило солнце!

Она свернула в парк, пустой и мокрый, с сияющими чисто вымытыми деревьями и травой. Пошла по мокрой аллее к пушкам, потрогала рукой холодный мокрый чугун, перевела взгляд на голубоватую размытую Троицу, тонущую в тумане. Стояла и смотрела, испытывая удивительную гармонию с окружающим и покой. И еще светлую радость, впервые за много дней.

Вдруг небо потемнело и полил дождь.

Лара бросилась к павильону с мороженым, влетела внутрь и прислонилась к косяку, переводя дух. Потоки воды с грохотом тарабанили в крышу, от сквозняка легкие белые занавески ходили ходуном. Здесь пахло кофе и мокрым деревом.

Павильон был пуст, лишь в углу сидел единственный посетитель – здоровый бородатый лось в необъятной ветровке цвета хаки – и тоже смотрел на Лару. В руке он держал кажущийся крохотным бумажный стаканчик с кофе. Это был Монах.

Полная немолодая женщина за прилавком отложила книгу и сказала:

– Что вам? У нас только кофе и мороженое.

Они смотрели друг на дружку. Лара с оторопью, Монах – загадочно улыбаясь и пропуская бороду через пятерню.

Наконец он кивнул и сделал приглашающий жест, указав на стул около себя.

Лара, чувствуя смущение, на негнущихся ногах подошла и опустилась на стул. Мелькнула мысль, что она примчалась сюда, словно знала, что ее ждут. Ни с того, ни сего, выскочила из дома и побежала в парк, даже зонт не взяла. Как школьница…

– Это вы меня… – она запнулась.

– …вытащил из дома? – догадался Монах. – Я. Послал флюид: приходи! Люблю начало осени. Безвременье, туман, листья желтеют. Кофе? Мороженое?

– Кофе, пожалуйста.

Монах встал, едва не опрокинув стол, и подошел к стойке. Вернулся и протянул Ларе стаканчик.

– Спасибо!

– Как ваши дела, Лара? – спросил, рассматривая ее. – Пришли в себя после гостей?

– Пришла. Интересные люди…

– Да, мы такие. Не жалеете, что уехали? Наш патриархальный город не идет ни в какое сравнение с метрополией, его надо любить, к нему нужно привыкнуть. Не скучаете?

– Скучаю, – не сразу ответила Лара. – Не потому, что патриархальный, а потому что чужой.

– Можно пойти работать? Вы кто по профессии?

– Учительница музыки, класс фортепиано. Я думала, но Кирилл против. Он считает, что жена должна обеспечивать уют.

Они помолчали.

Лара вдруг улыбнулась:

– Я видела ваш сайт. Там вы такой… решительный! Нет безвыходных ситуаций, приходите, обсудим… Вы действительно думаете, что все можно решить?

– Не думаю. Но попробовать стоит. Зависит от характера.

– Как?

– Можно сунуть голову в песок и ничего не менять. Можно рвануться…

– А если будет хуже?

Монах развел руками.

– А почему «Бюро случайных находок»? Разве бывают неслучайные находки?

– Бывают. Вы потеряли ключи, ищете, а их нигде нет. Проверили все карманы, ящики, даже под диваном. Нет! И тут вдруг натыкаетесь на них в замочной скважине с той стороны. Вот вам яркий пример целенаправленной находки. А если нашли на улице кошелек, то это счастливая случайность.

– Я прочитала, что вам пишут… – Она рассмеялась.

– Нет пророка в своем отечестве, – сокрушенно сказал Монах.

Он смотрел на нее, откровенно любуясь. Лара почувствовала, как загорелись кончики ушей и вспыхнули скулы.

– Знаете, Лара, если честно, я и думать забыл об этом сайте. Но однажды мне удалось помочь хорошему человеку. Она нашла мой сайт, как вы, и позвонила. Была зима, много снега… красота! Я позвал ее в парк, сюда, сказал, что буду ждать около пятой пушки. Этот павильон был заколочен. Я сидел на скамейке, смотрел на реку, а она опаздывала. Я понял, что она не придет. Вернее, не подойдет. Не решится…