Кассандра не слышала ответа Фредди Гебхарда. Она осматривала зал горящими от любопытства глазами. Это была очень красивая комната, освещенная огромными люстрами и украшенная изумительными картинами и дорогими зеркалами. Такие залы Кассандре часто приходилось видеть в домах друзей отца, разница была только в гостях.

Мужчины были исключительно джентльменами, в большинстве своем одних лет с хозяином. Они отличались элегантностью, как всякий английский джентльмен в вечернем костюме. Но женщины, на взгляд Кассандры, выглядели фантастически! Удивительно было видеть столько красивых женщин, собравшихся вместе.

Их наряды явно предназначались для того, чтобы привлечь внимание. Никогда Кассандре не приходилось видеть столько обнаженной кожи, такого количества тюля, блесток и избытка искусственных цветов. На большей части женщин драгоценности были ненастоящие. Кассандра это поняла с первого взгляда. Тем не менее они добавляли привлекательности своим хозяйкам.

Девушка была так увлечена происходящим вокруг, что буквально подскочила на месте, когда услышала, как миссис Лэнгтри сказала рядом с ней:

— Как я и предполагала, герцог Альчестер здесь. Дайте-ка я вас сейчас познакомлю, а то он может затеряться в толпе, и мне не удастся выполнить свое обещание.

Сердце Кассандры бешено заколотилось.

— Я знала, что встречу тебя здесь, Варро, — сказала Лили.

— Для меня большая честь, что ты обо мне думала, — ответил он.

Когда герцог заговорил, Кассандра вспомнила его голос. Было в нем что-то отличное от других, непременно вызывающее интерес.

— Ты не пришел, чтобы увидеть меня в новой пьесе, — с упреком сказала миссис Лэнгтри.

— Уверяю тебя, что произошло это только потому, что мне не удалось достать билет на премьеру, — ответил герцог.

Глядя на него, Кассандра заметила блеск в глазах и небольшую ямочку, возникшую на щеке, когда он улыбнулся.

«Господи! Он невероятно красив! — сказала себе Кассандра. — Гораздо больше, чем я представляла! Наверняка, в Лондоне не найдется ни одной женщины, которая не попыталась бы женить его на себе».

— Ты еще никогда не была так популярна! — говорил герцог миссис Лэнгтри. — Говорят, таких длинных очередей день за днем около касс театра еще не было.

— Тебе надо было посмотреть на очереди в Америке, — вмешался Фредди Гебхард, следовавший за женщинами.

— Привет, Фредди! — воскликнул герцог. — Когда ты найдешь время выпить со мной по рюмочке в клубе?

— Как только я какое-то время не буду нужен Лили, — ответил тот.

— Но ты мне все время нужен, — мягко заметила Лили Лэнгтри.

— Тогда я отменяю свое приглашение, — засмеялся герцог. — Кто я такой, чтобы встревать между людьми, получающими удовольствие от общества друг друга?

Он говорил довольно серьезно, но глаза его смеялись.

— Послушай, Варро, — сказала миссис Лэнгтри, — со мной пришла подруга, которая очень хочет с тобой познакомиться. Ей нужно кое-что тебе сказать. Думаю, это заинтересует тебя. — Она повернулась к Кассандре. — Мисс Стэндиш, позвольте мне представить вам герцога Альчестера. Варро, это мисс Сандра Стэндиш, очень талантливая молодая актриса.

Кассандра протянула руку, и герцог коснулся ее губами. У девушки возникло странное чувство, что это уже когда-то происходило. Ей было трудно объяснить себе этот факт. У нее было ощущение, что они повторяют этот эпизод много-много раз в течение длительного времени.

— Вы хотите мне что-то сказать? — спросил герцог, удивленно подняв брови.

— Да, — ответила Кассандра, с облегчением отметив, что ее голос не дрожал. — Но здесь вы меня не услышите.

Пока они знакомились, снова заиграл оркестр. Это был вальс, и Фредди Гебхард сказал миссис Лэнгтри:

— Одна из наших мелодий.

Не дожидаясь ответа, он обнял красавицу за талию и закружил в танце по залу.

Герцог и Кассандра остались одни.

— Может быть, мы сначала потанцуем? — спросил он.

— С удовольствием.

Кассандра чувствовала, что дрожит, оставалось надеяться, что герцог этого не заметит. Он кружил девушку по паркету, а она в это время думала, что герцог отличный танцор.

Но поговорить в зале было невозможно. Шум и смех буквально оглушали, а оркестр играл гораздо громче, чем на балах, где приходилось бывать Кассандре. Танец был слишком энергичным для вальса, и когда он закончился, герцог повел Кассандру в другой конец зала, где толпа была поменьше.

— Давайте поищем местечко, где можно присесть.

Герцог взял ее под руку, не придерживаясь формальностей, чего никогда бы не позволил себе на более официальном балу и подвел ее к какой-то двери. Кассандра увидела, что из танцевального зала выходят несколько гостиных. Но зашли они в кабинет, как поняла девушка. Комната была очень красиво декорирована в мягких тонах и обставлена французской мебелью, стоившей, судя по всему, целое состояние.

У окна стоял диван, комната была наполнена мягким светом и ароматом цветов. Герцог подвел Кассандру к дивану. Усадив ее, он устроился рядом.

— Кто вы? — спросил он. — И почему мы раньше никогда не встречались?

— Не слишком ли банальный вопрос для такого человека, как вы? — заметила Кассандра.

— Почему именно для меня?

— Потому что у вас репутация неординарного, энергичного и очень умного человека.

— О господи! — воскликнул с притворным ужасом герцог. — Кто вам наговорил столько глупостей обо мне?

— Мои коллеги, — ответила Кассандра, — говорят о вас почти столько же, сколько о пьесах, в которых надеются сыграть.

— Думаю, у вас не слишком доброе отношение ко мне, — с упреком заметил герцог, но глаза его весело блестели. — Может быть, я сделал что-то, обидевшее вас?

— Как раз наоборот, — возразила Кассандра. — Как уже сказала миссис Лэнгтри, я очень хотела с вами познакомиться.

— Зачем?

Кассандра колебалась какое-то мгновение, потом сказала:

— По двум причинам, одна из которых несерьезная, а другая — серьезная. С какой мне начать?

— С несерьезной! — ответил герцог. — На подобных вечеринках никому не хочется быть серьезным.

— Ну… мне всегда было очень интересно, почему такой одаренный человек находит театр более увлекательным, чем все остальное?

Называя причину, она сознательно пыталась заинтриговать его.

— Откуда вы знаете?

Кассандра засмеялась.

— Неужели вас на самом деле так удивил тот факт, что я умею читать?

— Вы имеете в виду газеты? Никогда не надо верить этим непристойным писакам.